Потом, неожиданно вспомнив, что добро должно быть скулаками, Кудесников пристально осмотрел забор и даже прогулялся туда-сюда,пытаясь оценить его как препятствие, которое необходимо преодолеть. Забор былдовольно высокий, однако смущала не его высота, а старые некрашеные доски, изкоторых он был сделан. Один вид их вызывал в памяти неприятные воспоминания.Лезть через него в шортах, майке и без перчаток нечего было и думать, если,конечно, он не хотел остаток отпуска выковыривать из тела занозы.

Тогда Кудесников вернулся к калитке, которая представляласьвсе-таки более цивилизованным решением неожиданно возникшей проблемы. Времяшло, и Арсений вдруг подумал — а зачем ему вообще все это надо? Порывчеловеколюбия прошел, осталось лишь недоумение и досада на себя и свой никомуне нужный энтузиазм.

Неожиданно, причем в тот самый момент, когда мизантроп в егодуше уже одерживал победу над филантропом, на крыльце соседкиного домаобнаружилась жизнь. Из дома вышла изящная черная кошка и стала тереться боком окосяк двери. Кудесников непроизвольно вздрогнул — черных кошек он суевернопобаивался, хотя никаких гадостей они ему вроде бы не делали. Среди кошек, скоторыми он сейчас проживал, черных, слава богу, не было. Арсений замер, ожидая— вдруг вслед за киской появится хозяйка? Однако вслед за первой появилась ещеодна киска, причем такая же черная, как и первая, только крупнее. Впрочем, этовполне мог быть и кот.

«Странная фантазия — завести двух черных кошек, —подумал Кудесников. — Впрочем, даже оригинально». Но еще через минутуоригинальность хозяйки показалась ему подозрительной, так как из дома вышлатретья кошка, и тоже угольно-черная. «Да… Видно, дыма без огня небывает, — завертелось в голове сыщика. — Зря я, кажется, не поверилродной мамочке».

Он уже собрался дать задний ход, когда на крыльце неожиданнопоявилась женщина. По мнению Кудесникова, красивая. Причем той бескомпромисснойкрасотой, в которой нет ничего слащавого. Сразу стало ясно, что это и есть тасамая «ведьма», о которой тайком судачила деревня и которая сглазила какминимум одну козу. На вид ведьме было лет сорок, и выглядела она, что иговорить импозантно. Высокая, царственная, с волнистыми черными волосами,падавшими до самого пояса, она смотрела на мир широко расставленными глазами.Несмотря на жару, нарядилась она в длинный черный сарафан, хотя на дачелогичнее было бы носить что-нибудь светленькое в цветочек. Появившись накрыльце, женщина присела на корточки и стала что-то негромко выговариватькошкам, которые вдруг замерли и как по команде уставились на хозяйку.

— Соседушка, ау! — радостно закричал Кудесников ипомахал женщине рукой.

В ответ — ни звука. Соседушка даже не подняла головы. ТогдаАрсений решил обидеться, предварительно уведомив об этом невоспитанную и, какон теперь убедился, заслуженно носящую свой титул ведьму.

— Послушайте, любезная! — громко сказал он. —Если разобьете сахарницу и порежете руку и вас нужно будет срочно доставить вбольницу… Или одна из ваших кошек чихнет на примус, отчего случитсяпожар, — смело обращайтесь за помощью! Я ваш ближайший сосед, сын ЛюдмилыКонстантиновны. Живу рядом, за забором, и пробуду здесь еще несколько дней.Зовут меня Арсений. Был счастлив не познакомиться!

Он лихо развернулся и собрался было, невзирая на резиновыешлепки, чеканным строевым шагом двинуть в направлении собственного дома, каквдруг услышал негромкое:

— Погодите!

Кудесников попытался с ходу так же четко развернуться наместе, но потерял равновесие и едва успел ухватиться руками за металлическиепрутья соседской калитки. Черноволосая шла в его сторону, держа в рукездоровенный ключ. Отперев калитку, она молча сделала приглашающий жест — входи,мол, незваный гость.

Арсений осторожно, как по минному полю, прошел по дорожке ив нерешительности остановился возле крыльца, не вполне понимая — в дом егопригласили или беседа состоится прямо здесь, во дворе. Хозяйка молча стояла заего спиной. Кудесников обернулся и встретился с ней взглядом. Глаза у нее быликарими и холодными. Однако холодность эта ушлому Арсению показалась напускной.

Обойдя трех кошек, которые как черные скульптуркибесстрастно сидели на верхней ступеньке, он вошел в дом. Огляделся — ничегосверхъестественного. Ни связок сушеных мышей, ни жаб, ни ворон. Вполне обычнаякомната со стандартной мебелью. Такая мебель лет тридцать назад господствовалапрактически во всех городских квартирах, а наиболее ее стойкие образцы сегоднядожив??ют свой долгий век на дачах. В глубине виднелась еще одна дверь, видимо,в соседнюю комнату, но она была закрыта. Домик был небольшой, хоть идвухэтажный, так что вполне возможно, за дверью находилась спальня. Или кухня.

Хозяйка вошла следом, и тут же из-под комода, стоящего вуглу, к ней бросилась еще одна черная кошка. Женщина бережно взяла ее на руки,прижала к груди, погладила. Затем осторожно, словно ребенка, опустила на пол.Сначала Кудесников подумал, что это одна из тех трех, что были на крыльце.Однако, обернувшись, понял — нет, сие создание четвертое по счету.

— И эти кошки все ваши? — поинтересовалсяон. — Личные? Не какие-нибудь приблудные или данные вам во временноепользование?

— Почему вы спрашиваете? — отпрянула от негососедка.

Вопрос так ее испугал, что Кудесников против волиозадачился.

— Четыре черные кошки в доме — это не фунтизюму, — ответил он деланно легкомысленным тоном. Ему было выгоднее, чтобыона успокоилась и перестала его бояться. Только тогда можно будет узнатьчто-нибудь путное. — Конечно, мне любопытно. Кстати, я представился вамеще за забором. Меня зовут Арсений.

В знак дружеского расположения он протянул ей ладонь.

— А меня Рита, — ответила хозяйка, спрятав оберуки за спину.

Он сразу заметил, что руки у нее чудесные — белые, холеные,с длинными пальцами и круглыми ногтями, отливавшими перламутром. Кудесников былбы рад подержаться за одну из них. Однако ему такой возможности не дали, и онгромко хмыкнул.

— Можно по имени, без отчества? — тем не менееспросил он, тоном дав понять, что ничуть не обиделся.

— Можно. Да вы не стойте, садитесь на диван. Хотите, явас компотом угощу?

— Да, — быстро ответил Кудесников. — Налейтемне компоту.

Он рассчитывал, что она уйдет на кухню и предоставит емувозможность пробежаться по комнате, заглянуть в какой-нибудь ящик и увидетьчто-нибудь эдакое. Однако кувшин с вышеупомянутым напитком, как на грех, стоялна подоконнике, накрытый салфеткой. Тут же, в буфете, отыскался чистый стакан,и Арсению пришлось сразу же приступать к дегустации.

— Вкусно, — похвалил он, сделав большой глоток.

Хозяйка опустилась на стул, стоявший напротив дивана, ипосмотрела сыщику прямо в глаза.

— Так зачем вы на самом деле пришли? — спросилаона.