Ее глаза сияли таким счастьем, что Сварог, которомудоставить ей это маленькое удовольствие было не труднее, чем выкурить сигарету,почувствовал себя крайне неловко – словно перевел старушку через дорогу, а онавдруг принялась совать ему миллион в твердой валюте. Вот и пригодилось длячего-то полезного дурацкое баронство…

Заложив руки за спину, Сварог подошел к мраморным перилам изадумчиво посмотрел вниз. С ярко-зеленой лужайки перед фронтоном замкадоносились азартные возгласы и гулкое веселое гавканье. Там схватились двеярких индивидуальности, и коса нашла на камень – Мара пыталась сграбастатьАкбара за шкирку или хотя бы коснуться ладонью, но огромный черный песпереигрывал ее на всем поле. Бешено метался вокруг так, что Мара казалась окутаннойчерным туманом, и, как бы ни крутилась рыжая кошка в немыслимых стойках иблоках, руки встречали либо пустоту, либо жуткие клыки, щелкавшие рядом с еепальцами. Она чуть ли не плакала от обиды и злости, но не сдавалась. «Дети» –проворчал Сварог, вернулся в библиотеку и сел за стол, совершенно непредставляя, чем ему за столом заниматься.

Вообще-то в доме был порядок. Пес немного скучал, рос не подням, а по часам, носился по всему поместью, возникая, как обычно, в самыхнеожиданных местах. Карах прижился в домике дворецкого – в замок он и носа неказал, ссылаясь на какие-то неизбежные сложности в отношениях с фамильнымдомовым, проистекавшие из непонятных Сварогу древних традиций маленькогонародца. И набивался сопровождать Сварога в новых путешествиях. Сварог туманнопообещал – но это было еще до разговора с Гленором и его друзьями. Караха никакнельзя брать с собой в Ронеро. Польза от него там оказалась бы немалая, но какприкажете его замаскировать в огромном городе?

Хуже всего обстояло с Меони. Черт его знает, что с ним такоеприключилось после всех странствий, но отныне Сварог относился к девушке как кмладшей сестренке, без капли влечения. Она, явно ожидая другого, ничего непонимала, а Сварог ничего не мог ей объяснить – не получалось, хоть и пробовалпару раз, слова выходили какие-то дурацкие, невнятные и чужие, она обижалась игрустила, стараясь этого не показывать. Вот с Макредом не было никаких хлопот –он добросовестно устроил фейерверк по случаю пожалованного Сварогу ордена,самолично выбрал из слуг управителя и отправил его в Готар и, не моргнувглазом, принял к сведению, что в замке будут обитать отныне хелльстадский пес иямурлакский домовой. Сварогу казалось даже, что дворецкий гордится всемивыходками и свершениями хозяина – эксцентричность здесь весьма ценилась, аотблеск славы дворянина падал и на слуг.

Пожалуйста, легок на помине – Макред возник в дверяхбиблиотеки, одной рукой держа у груди, строго параллельно полу, массивныйсеребряный поднос:

– Милорд, личный посыльный герцога Фронвера только чтодоставил пакет. На словах ему велено передать: это все, что герцогу пока чтоудалось раздобыть. Вы должны знать, о чем речь.

– Ну да, знаю, – сказал Сварог. – Девчонкапоужинала?

– Еще нет, милорд, она только что прошла в оружейную изабавляется там с фамильной коллекцией. Как вы полагаете, стоит за нейприсмотреть, чтобы случайно не поранилась? Все оружие отточено…

– Она не поранится. Не тот ребенок.

– Да, ребенок, я бы выразился, крайне энергичный исвоеобразный. Милорд, осмелюсь спросить, не означает ли ее появление, что выопять собираетесь… путешествовать?

– Боюсь, так оно и будет, – сказал Сварог. –Давайте пакет. Можете идти.

Он снял с подноса желтый цилиндрический сверток. Оберткасразу же рассыпалась при его прикосновении в мгновенно растаявшую пыль, оставивна ладони синий стержень с черной головкой – здешнюю видеокассету. Сварог сунулее в круглое отверстие, придавив пальцем черную головку до упора, короткиммысленным приказом нажал клавишу. Попятился, не оглядываясь уселся в кресло,закурил.

Экран вспыхнул, налился неправдоподобно сочными красками.Молодой человек в светло-сером и алом, снятый сбоку двигавшейся рядом с нимкамерой, быстро шагал по аллее, меж двух рядов усыпанных крупными алыми цветамикустов, придерживая меч левой рукой и широко отмахивая правой. Взглянул прямо вобъектив, взмахнул ладонью, словно собирался отдать честь, но передумал в самыйпоследний момент, улыбнулся во весь рот. По улыбке и взгляду Сварог понял:снимает женщина, и отнюдь не чужая.

Сварог застыл с сигаретой у рта.

А фильм продолжается, тот закуривает, держа сигарету до жутизнакомо – меж безымянным и средним, а большой и указательный сомкнуты в колечко– вот он стоит, опершись локтем на крышу низкого синего браганта, вот онбеседует с кем-то незнакомым, движения размашистые, но четкие, и оттого кажутсяотрепетированными, выверенными. Все. Экран вспыхивает беглым мерцающим светом.Сварог вернул запись чуть-чуть назад, остановил кадр.

Вопреки всем ожиданиям, он не почувствовал ни особогоудивления, ни потрясения. Был к чему-то подобному подсознательно готов.Возможно, уже догадывался сам, но не хотел облекать догадки в четкие мысли ислова…

Пропавший где-то в Море Мрака лорд Сварог, граф Гэйр. Он же– военный летчик майор Сергей Васильевич Сварог, пропавший без вести где-то надближневосточными песками, там, где официально словно бы и не было никогда ниего самого, ни друзей, ни их истребителей. Его жесты, его походка, его голос,поворот головы, манера курить и смеяться, стоять, опершись локтем.

Отстраненно, механически Сварог подумал, что все сходится ивсе объясняется. И то, что отец был сиротой, и то, что случайно встреченныйСварогом полковник, окончивший летное училище в том же выпуске, не помнил средисвоих однокашников никакого Сергея Сварога, и даже то, что отец любил мурлыкатьпод нос совершенно неизвестные мелодии. И его прямо-таки фанатический интерес кастрономии и истории – должно быть, настойчиво искал хоть малейший след,пытался определиться в пространстве и времени…

Понять чужой язык, врасти в чужую жизнь, озаботиться нужнымидокументами, создать биографию и сделать так, чтобы никто никогда не задавалвопросов, – пустяки для мага. Особенно если он оказался в мире, гдеконкурентов и соперников в колдовском искусстве у него нет. Безусловно,какое-то время он укрывался где-то, присматриваясь, приглядываясь, изучая. Унего была масса времени, ему не грозила ни голодная смерть, ни бдительныйучастковый…

Означает ли его вторичное исчезновение, что сила,вышвырнувшая его в другое время, в чужой мир, достала и там? Безусловно, наЗемлю двадцатого века он попал помимо своего желания… Безусловно, к егоисчезновению из двадцатого века приложили руку вовсе не земляне.

Сварог в свое время кое с кем встречался, осторожно, наполунамеках поговорил с теми, кого словно бы и не было никогда в Сирии.

Именно потому, что их там словно бы и не было, отцовский«МиГ» искали очень долго и очень старательно. Местные командос, обыскавшиеогромные пространства, были отнюдь не лопухи и в песках чувствовали себя увереннее,чем дома. Но не нашли ни единого обломочка. И вертолеты вернулись ни с чем.Никакого воздушного боя не было, «фантомы» «вероятного противника» в этомквадрате не появлялись. Перелета к противнику не было. Просто-напросто еще одиниз множества самолетов, которые взлетели однажды да так и растаяли в небе, какпотом оказалось. Случается, иные находят – через десять, двадцать, полсотнилет. Других, скорее всего, так и не найдут никогда.