Рядом звонко щелкнули каблуки. Это вошел пилот:

– Милорд, вы были правы. Нас преследуют. Вимана без ходовыхогней, держится примерно в двух лигах от нас. Насколько я могу судить,наблюдение с их стороны чисто визуальное.

– Вот так, – криво усмехнулся Гаудин. – Нетзакона, запрещавшего бы летать за другой виманой. Кому-то страшно хочетсяузнать, куда мы собрались… Катрик, установите «паутину».

– Но, милорд…

– Я отвечаю. Поставьте «паутину» и увеличьте скорость, пустьврежутся на полном ходу…

– А это законно? – спросил Сварог, когда хмурый пилотвышел.

– Совершенно незаконно, – признался Гаудин с хищнойулыбкой. – Более того, подобное воздушное хулиганство решительнозапрещено. Однако станции наблюдения подчиняются мне. И наш преследователь, ктобы он ни был, жаловаться ни в коем случае не побежит, можете мне поверить…

Он движением век погасил свет в салоне и напряженноуставился во тьму за окном. Сварог смотрел туда же. Ярко светили звезды, слева,довольно далеко, россыпью огней сиял чей-то манор – судя по обилию иразноцветью, там задавали бал. На фоне звезд вдруг вспыхнула путаницаярко-сиреневых линий, и в самом деле похожая на паутину, горела секунды три,потом погасла, в том месте зажглись малиновые вспышки, тут же провалившиесявниз.

– Ну вот, самая обычная вимана, – сказал Гаудин. –Ничего страшного – повиснут на «уровне безопасности», спасатели чуть помедлят,ибо получили от меня недвусмысленный приказ… Не надо столь удрученно морщиться.Тот, кто вывел из строя ваш ял, поступил не в пример подлее. Я надеюсь, вы вмеру злопамятны? Ничего, право, нет плохого в том, чтобы быть в мерузлопамятным и мстительным… Главное – не увлекаться.

…Огромный снольдерский речной пароход, белый с тройной алойкаймой по бортам, гордо именовался «Морской Король» и выглядел скорее длинным,трехэтажным барским особняком, по капризу свихнувшегося архитектора украшеннымпарой высоченных гребных колес и двойной трубой с фигурными кованымираструбами. По здешним меркам лайнер был сама роскошь и возил исключительночистую публику, дворян и Сословия – а прочих деликатно отпугивал запредельнымиценами на билеты. В каюте Сварог обнаружил даже ванну, воду забирали из рекисистемой хитро устроенных труб и подогревали паром.

В дополнение ко всем роскошествам на пароходе, вне всякогосомнения, имелись и шпики в широком ассортименте, от речной полиции дозаграничной разведки, их просто не могло не оказаться на судне, совершавшемрегулярные рейсы меж портами двух сопредельных держав, соперничавших исстари.Сварог попытался было вычислить хотя бы одного-единственного топтуна, но быстрооставил это занятие – пришел к выводу, что хорошего шпика ни за что невычислишь с маху, а иной насквозь подозрительный субъект, неустанно зыркавшийпо сторонам колючими глазками, вероятнее всего, окажется везущим большие деньгиили ценные бумаги агентом богатого банкирского дома. Он сам, кстати, в такомименно обличьи и выступал, щеголяя в бархатном хомерике с увесистым кошелем насеребряном поясе, в сопровождении рыжеволосого «племянника». Ну а замок егосундука был бы не по зубам любому здешнему шпику – что вряд ли кого-тонасторожило бы, купцы обожают хитроумные запоры…

Единственное неудобство – то и дело приходилосьуворачиваться от попыток настоящих купцов втянуть его в какую-нибудь сделку.Вот и сейчас, в ресторане, он едва отвадил почтенного дельца, предлагавшегопартию тканей со склада в Балонге. Купец наверняка был настоящий и серьезный,но дешевизна партии наводила на мысль, что в Балонг этот товар попал отмореплавателей, кои любят именовать себя джентльменами удачи, хотя судебныепротоколы и прочие юридические бумаги упорно именуют их несколько короче инепригляднее…

Купец перестал настаивать, когда до него дошло, что Сварогвсе понял. И тонко намекнул, что чрезмерная осторожность и излишняя в торговыхделах щепетильность способны лишь навредить. Разведя руками, Сварог сообщил,что маменька воспитала его в духе именно чрезмерной щепетильности, а посколькустарушка крепкая, до сих пор держит в руках бразды и ключи от главной кассы,дело, собственно, и не в воспитании даже… Купец сочувственно похлопал его поплечу и обнадежил: мол, все мы смертны, а старушки особенно… Сварог согласился,допил свой графин «Оленьей крови» до самого донышка и покинул ресторан.

Привлеченный короткой, непонятной возней, сопровождаемойстранными звуками, он поднялся на верхнюю террасу и обнаружил в уголкелюбопытную картину. Какой-то субъект сидел, привалившись спиной к вычурнымперилам, и, закатив глаза, держался обеими руками за живот. Он-то и издавал этистранные звуки, и вид у него был самый что ни на есть печальный. Над ним,заложив руки за спину, стояла Мара и откровенно любовалась своей работой. Судяпо золотому шитью на синем хомерике, мелко завитой светлой бородке и таким жекудрям, субъект был купцом из Балонга.

– Прелестно, – сказал Сварог, подходя. – Не слышуобъяснений.

– Терпеть не могу, когда мне руки в штаны суют, –объяснила Мара. – Да еще потные.

– Это, конечно, аргумент, – сказал Сварог. Купец что-тозабормотал. Сварог наклонился к нему послушать. Выпрямился, хмыкнул:

– Видишь ли, он страшно извиняется – он-то был уверен,простая душа, что ты – мальчик…

– Да? – фыркнула Мара. – В таком случае добавлю-кая ему еще немножко…

– Отставить, – сказал Сварог, наклонился к стонущемукупцу. – Между прочим, в Ронеро только что ввели новую статью насчетпедиков. Там что-то веселое и увлекательное насчет тисков на известное место ираскаленного железа… Пожаловаться в Равене портовым властям? Ты ж, сукин кот,самым нахальным образом развращал мою юную, непорочную племянницу, полагая ееплемянником…

Насчет нового закона он врал, конечно. Но от ронерскогокороля Конгера, последние двадцать лет вполне заслуженно носившего прозвищеУжасный, можно было ожидать любого сюрприза – и купец в ужасе закатил глаза.Ободряюще похлопав его по плечу, Сварог кивнул Маре, приказывая следовать заним, и пошел прочь. Отойдя подальше, остановился и спросил с интересом:

– А разве боевая машина имеет право возмущаться, когда еелапают?

– Если это не входит в правила игры, – сказалаМара. – Глупости, отлежится и подумает о жизни… Смотри, скоро причалим.Последний снольдерский порт, завтра утром – Равена…

– Не боишься?

– Я не умею, – сказала Мара. – Взрослые почему-тоудивляются, когда я это говорю, но я и в самом деле не умею бояться…

– Ничего, подрастешь – научишься, – сказалСварог. – А то, знаешь, тем, кто не умеет бояться, в первую очередь иприлетает в лоб что-нибудь тяжелое…

– Если бы в нашей работе нужно было уметь бояться, нас быэтому научили.

Логично. Увы, жизнь сплошь и рядом протекает не по логике.Сварог не стал ей этого объяснять, просто взъерошил темно-рыжие волосы назатылке и уставился на берег – «Морской Король» и в самом деле приближался кпристани, где уже выстроились в готовности повозки с углем, ящики с вином иносильщики. Пассажиры степенно стояли в сторонке.