Марк оглядел прихожую и кухню и убедился, чтовсе на том же месте, как и час назад, когда они уходили. Час назад! А казалось,что прошло несколько дней. Садилось солнце, и в комнатах становилось темнее.Как обычно, книги и рюкзаки, с которыми они ходили в школу, громоздились накухонном столе. Привычная записка от мамы лежала рядом с телефоном. Он подошелк раковине и налил воды в чистую кофейную чашку. Ужасно хотелось пить. Марквыпил воду и взглянул в окно на соседний трейлер. Потом услышал чавкающие звукии взглянул на брата. Тот сосал палец. По телевизору он однажды видел, как послеземлетрясения некоторые дети в Калифорнии тоже сосали пальцы. Разные врачивозились с ними. Но и через год эти несчастные ребятишки не вынимали пальца изорта.

Чашка задела ранку на губе, и он вспомнил, чтолицо его в крови. Он побежал в ванную комнату и посмотрел на себя в зеркало. Налбу, прямо под волосами виднелась небольшая, еле заметная шишка. Левый глаззаплыл и выглядел ужасно. Он налил в раковину воды и смыл кровь с нижней губы.Хоть она и не распухла, было все равно больно. Ну да ничего, после драки вшколе он порой выглядел куда хуже. Марк был парень крутой.

Достав из холодильника кубик льда, он плотноприжал его к щеке под глазом. Потом подошел к дивану и внимательно посмотрел набрата, который спал, засунув большой палец в рот. Было уже почти полшестого, искоро должна была вернуться мать после девятичасовой утомительной смены нафабрике, выпускавшей электрические лампочки. В ушах его до сих пор звенело отвыстрелов и оплеух его покойного приятеля Роми, но он уже начал понемногусоображать. Он сел на диван в ногах у Рикки и начал медленно водить льдомвокруг глаза.

Если он не позвонит по 911, могут пройти дни,пока кто-нибудь найдет тело. Последний выстрел звучал совсем глухо, и Марк былуверен, что кроме них его никто не слышал. Он бывал на той полянке много раз,но только сейчас сообразил, что никогда там никого не видел. Почему Роми выбралименно это место? Он ведь был из Нового Орлеана, верно?

Марк просмотрел по телевизору массу детективови хорошо знал, что любой звонок по 911 записывается. А он не хотел, чтобы егозаписывали. Он никогда не расскажет никому, даже маме, что ему пришлось толькочто пережить. Вот только нужно немедленно обсудить все с младшим братом, чтобыврать одинаково.

– Рикки, – позвал он, дергая брата за ногу.Тот застонал, но глаз не открыл, только плотнее свернулся в калачик. – Рикки,проснись же!

Единственным ответом на его призыв была дрожь,пробежавшая по телу мальчика, как будто ему было холодно. Марк нашел в кладовкеодеяло и закрыл брата, потом завернул горсть кубиков льда в посудное полотенцеи аккуратно приложил компресс к левому глазу. Ему не хотелось никому объяснять,что произошло с его физиономией.

Он уставился на телефон и вспомнил про ковбоевв фильмах про индейцев, окруженных трупами, над которыми кружили сарычи, и всебеспокоились, что надо похоронить мертвецов, пока до них не добралисьстервятники. Через час стемнеет. Сарычи ночью нападают или нет? Про такоеничего в кино не было.

И без того мысль о толстом адвокате в одномботинке, лежащем там с пистолетом во рту, может, до сих пор истекающем кровью,была достаточной жуткой, а тут еще эти сарычи, рвущие его на части. Марк невыдержал и взял трубку. Он набрал 911 и откашлялся.

– Гм, там мертвый дяденька в лесу, и, того,может, кому-нибудь надо поехать и забрать его. – Он старался говорить повозможности басом, но с первого же слова понял, что его попытка изменить голосвряд ли удастся. Он тяжело дышал, шишка на лбу болела.

– Назовите себя, пожалуйста, – ответил женскийголос, почти что как у робота.

– Ну, я вообще-то не хотел бы говорить,понимаете.

– Нам нужно твое имя, сынок. – Ну блеск, онауже поняла, что он мальчишка. А Марк-то надеялся, что по крайней мере онасочтет его за подростка.

– Так вам рассказать о нем или не надо? –спросил он.

– Где же он?

“Ну, пошло-поехало, – подумал он, – вот он ужеи рассказывает, да не тому, кому можно доверять, а человеку в форме,работающему в полиции”. Он представил себе, как будет звучать этот записанныйна пленку разговор в суде, как будет повторяться снова и снова для присяжных:он видел такое в одном кино. Потом начнутся все эти сравнения голосов и станетясно, что это Марк Свей по телефону рассказывает о трупе, о котором никто вмире больше не знает. Он сделал еще одну попытку говорить басом.

– Оно недалеко от трейлерной стоянки Такераи...

– На Уиппл-роуд?

– Точно. В лесу между трейлерной стоянкой ишоссе номер семнадцать.

– Так человек в лесу?

– Вроде. Вообще-то он лежит на машине, амашина стоит в лесу.

– И он мертв?

– Этот человек застрелился, верняк. Изпистолета, прямо в рот, так что я уверен, что он мертвый.

– А ты это видел? – Голос женщины был уже нетаким профессионально сдержанным. Похоже, она взволновалась.

“Надо же задать такой идиотский вопрос, –подумал Марк. – Видел ли я его? Она тянет время, хочет, чтобы он не вешалтрубку, а полиция тем временем выяснит, откуда он звонит”.

– Сынок, ты его видел? – снова спросила она.

– Конечно, видел.

– Скажи, как тебя зовут, сынок.

– Послушайте, там есть узкая грунтовая дорога,она идет от шоссе номер семнадцать до небольшой поляны в лесу. Машина большая ичерная, а мертвый дяденька лежит на ней. Если вы не найдете, считайте, что вамне повезло... Привет.

Марк повесил трубку и долго сидел, глядя нателефон. В трейлере стояла полная тишина. Он подошел к двери и выглянул из-загрязной занавески на улицу, ожидая увидеть мчащиеся со всех сторон полицейскиемашины – громкоговорители, эксперты, пуленепробиваемые жилеты и все такое.

Надо действовать. Он снова потряс Рикки заруку, обратив внимание, какая она липкая и холодная. Но Рикки спал и сосалпалец. Марк осторожно взял его за талию и потащил по узенькому коридору в ихспальню, где уложил в постель. Рикки что-то пробормотал, немного повертелся ибыстро свернулся в клубочек. Марк прикрыл его одеялом и закрыл дверь.

Потом написал записку матери о том, что Риккиплохо себя чувствует и спит, поэтому, пожалуйста, потише, и что он вернетсячерез час. Дайанна не требовала, чтобы мальчики были дома к ее приходу, но еслиони уходили, то должны были оставить записку.

Марк не слыхал отдаленного гула вертолета.

* * *