Наконец она сказала:

– То есть ты хочешь сказать, что счастье в том, чтобы безропотно принимать все удары судьбы и ничего не делать с этим?

На сей раз рот в изумлении открыл я.

– Кто сказал, что не нужно ничего делать? – возмущенно спросил я.

Она прищурилась и уперлась локтями в стол, крепко сжимая чашку, обжигающую ей ладони. Но похоже, что она не чувствовала этого, ведь в глазах ее горел огонь.

– Ты сказал, что нужно принимать все, что с тобой происходит!

Я невозмутимо кивнул. Она хотела было что-то сказать, но остановилась. Откинулась на спинку стула с опустошенными, широко раскрытыми глазами.

С минуту я безмолвно наблюдал за ней, а затем она тихо сказала:

– Наверное, начинаю понимать, что ты имеешь в виду.

Она будто пробиралась в темноте, осторожно ступая, – так робко и неуверенно звучали ее слова.

– Принимать не означает соглашаться. А следовательно, это не связывает тебе руки, это не значит, что ты должен бездействовать.

Я с улыбкой посмотрел на нее. Сольвейг будто бы не видела меня. Она говорила скорее сама с собой. Но похоже, что эти навеянные мной мысли коснулись ее сердца. Больше в этот день мы не разговаривали. Каждый утопал в своих мирах и размышлениях. К вечеру, когда мы уже были на корабле, готовые к отправлению, мы оба смотрели в иллюминатор на такой живой и пульсирующий Мегаполис планеты Фео. Закатное солнце светило нам в глаза, а капли дождя скользили по стеклу.

«Интересно, – думалось мне, – а Сольвейг видит то же, что и я?»

Я вглядывался в Мегаполис потому, что знал, что где-то там мой брат Трани. Но то, что он не один, что он нашел своего истинного союзника и свою, по-видимому, настоящую любовь, преисполняло меня спокойствием. А что могла там искать Сольвейг? Возможно, она и вовсе не смотрела на город, а видела лишь заходящее солнце, и в памяти ее возникали картины из прошлого. Сколько раз нам в жизни доводится наблюдать закаты и рассветы. Но ведь в памяти нашей остаются не все. Что-то подсказывало мне, что этот закат Сольвейг запомнит, что он останется в ее памяти, спрятанный от посторонних глаз и недосягаемый больше ни для кого. Ведь мне не хотелось думать, что Сольвейг видит лишь капли дождя, так похожие на слезы, что блеснули на ее щеках.

Из дневника Сольвейг

27 ноября 2774 года

Я не видела ничего, кроме его глаз. Снова и снова возникал его образ. Это была наша первая встреча на планете Лагуз. Он спас меня. В очередной раз из бесчисленного множества раз. Теперь настал мой черед. Я вновь и вновь вглядывалась в его глаза, его темные волосы, обдуваемые ветрами вечного, бескрайнего океана. Неподвижная улыбка замерла на его спокойном лице. Лишь эпизод, но он изменил всю мою жизнь.

То, что сказал утром в кафе Аск, произвело на меня сильное впечатление. Я почувствовала, впервые в полной мере ощутила, как тяжело мне было всю жизнь бороться с судьбой, отрицая ее. Даже в мимолетные мгновения счастья ощущение противостояния чему-то незримому и необратимому жило во мне, ни на секунду не ослабляя своей холодной хватки. Только теперь я поняла, что эта хватка была моей собственной. Ведь это я противилась принять то, что уготовила мне судьба. Ее испытания, не пройдя которые я ни за что бы не приблизилась к тому, чтобы познать себя, найти свое предназначение и всех тех, кто меня окружает. Ведь эти испытания приносят и счастье, мы многое обретаем, хоть и многое теряем. Главное – не потерять себя. Как циклична жизнь…

Путь на планету Асс занимал четыре дня.

– Что ждет нас там? – размышлял Аск. – Как считаешь, с чего нам стоит начать?

Он не сводил с меня живых и полных энтузиазма глаз.

– Дай-ка подумать, – ответила я, нахмурившись. – Планета Асс – это центральная база данных, да и все оружие создается там. Получается, что это все в руках Игга Манне.

Аск кивнул. На его лице отразилось внезапно возникшее напряжение, когда я упомянула это имя.

– Ты уверена, что он жив? – спросил Аск осторожно.

Я смотрела на него, не торопясь отвечать.

– Что случилось тогда на Фео? – наконец спросил он.

Я отвела взгляд.

– Неужели ты все это время знала, что он жив?! – вскрикнул Аск.

– Да, – ответила я твердо.

– А что случилось с Вигманом Адальбертом?

Его слова звучали, казалось, все тише, потому что у меня заложило уши, закружилась голова, а острая боль пронизывала все тело с каждым звуком. Аск заметил это.

– Прости, – спешно сказал он, положив руку мне на плечо.

– Ничего, – ответила я, – мне давно надо было рассказать тебе, – я сделала глубокий вдох и, выдохнув, сказала. – Там, на Фео, Мы с Вигманом Адальбертом вместе искали Игга Манне.

– Вам удалось это сделать? – нетерпеливо спросил Аск.

– Да, – тихо ответила я, – к счастью или к несчастью, но я добилась того, о чем мечтала долгие годы. Когда я зашла в ту переговорную, где он ждал нас, Вигман Адальберт был за моей спиной, – с каждым словом мне становилось все тяжелее говорить, но я отчетливо произносила их, освобождая от тех страшных событий свою душу, – и тогда раздался выстрел. Но это не Игг Манне стрелял. Я оглянулась и увидела, что Вигман Адальберт лежит на полу, и после этого дверь захлопнулась.

Я замолчала, тяжело дыша. Эти события отчетливо возникали у меня перед глазами. Все это время я боялась вспоминать о них. Аск обеспокоенно смотрел на меня, все еще держа руку на моем плече.

– Сольвейг, – услышала я его голос, – я вижу, как тебе больно вспоминать и рассказывать об этом. Может быть, не стоит? Может быть, должно пройти еще немного времени…

– Нет, – широко раскрыв глаза и тяжело дыша, выкрикнула я, – мне нужно рассказать тебе все до конца!

Видя, что отговаривать меня бесполезно, Аск кивнул.

– Я хочу, чтобы ты знал, с чем мы имеем дело. Он не человек!

– Конечно, – понимающе закивал Аск, – это бесчеловечно – то, что он сделал с нашим миром…

– Нет, Аск, – умоляюще посмотрев ему в глаза и вцепившись руками в плечи, сказала я, – он не чело-век! В буквальном смысле!

От неожиданности Аск не мог произнести ни слова.

– Когда мы с ним остались один на один, я смогла разглядеть его. Ведь все эти годы я представляла себе нашу встречу, я ждала того момента, когда смогу заглянуть ему в глаза. Я думала, что, возможно, тогда смогу понять, что им движет. Но оказалось, Аск, что у него нет глаз!

Я замолчала. Мой истинный союзник тоже не произнес ни слова. Мы оба неподвижно сидели в креслах, слепо глядя на бортовой компьютер, который мигал разноцветными огнями.

– Сольвейг, – позвал меня Аск, – получается, что Игг Манне не из системы Сапей?