– И что же мне делать? Оставить тебя здесь? А почему бытебе не поехать со мной? – Он умоляюще смотрел на нее.

– Куда, в Вашингтон? – улыбнулась она.

– Почему бы и нет?

– Потому что я, как бы сильно тебя ни любила, в одинмомент разрушу все твои планы. Вспомни, что у меня позади. Меня обвинили вубийстве, Спенсер. И все присяжные признали, что я сделала это в целяхсамозащиты. Они не признали, что я этого не делала. Твоя карьера закончится втот же день, когда я появлюсь в Вашингтоне, и ты прекрасно знаешь об этом.

– Я не вернусь. – Он обнял ее и притянул к себе,испугавшись одной только мысли, что может снова потерять ее.

Но голос Кристел звучал серьезно, и ее слова испугали его:

– Я не разрешу тебе остаться здесь.

– Почему?

– Потому что это убьет тебя.

Он ничего не ответил, а когда она уснула, Спенсер долголежал, прислушиваясь к ее дыханию. Он знал, что если им придется сноварасстаться, тогда он точно умрет, если не в прямом смысле, то, во всякомслучае, какая-то часть его души будет мертва. И ничто не сможет вернуть ее кжизни. Но на другой день она опять завела этот разговор, убеждая его внеобходимости разлуки. В конце концов она решила, что ей делать. Она должнаотправить его в Вашингтон любой ценой, даже если ей придется сказать, что онаего не любит. Но она надеялась, что до этого дело не дойдет. Она объяснила, чтопока еще не готова к совместной жизни, хочет побыть одна на своем ранчо, как бынеблагодарно это ни звучало после всего того, что он для нее сделал. В своидвадцать четыре года, имея за плечами опыт жизни с Эрни, Кристел не хотела дажедумать о замужестве. Она сказала, что хочет пожить одна, но он ей не поверил.Он вспомнил, как полтора года назад она позвонила ему и сказала, что не любит,только для того, чтобы уберечь его от Эрни.

Они шли домой с речки, и он выглядел совершеннорасстроенным.

– Но почему тебе так необходимо остаться здесь?

– Трудно объяснить, но поверь, так лучше. Я хочу побытьодна, решить собственные проблемы. Ведь я имею на это право?

Он обиделся до глубины души, а она еле сдерживала слезы.Целыми днями он спорил с ней, но она твердо стояла на своем. И через неделю,после бесконечных уговоров, она наконец поняла, что убедила его. Он согласился,что ему следует вернуться в Вашингтон и принять предложение сенатора, но оннастаивал, что будет часто навещать Кристел. Но Кристел понимала, что можетразразиться невероятный скандал, и запретила ему приезжать. Она должна быть сним построже, ведь любые встречи и отношения с ней могут навредить егорепутации. На ней лежит несмываемое пятно позора, и будь он кем-нибудь другим,она бы приняла его предложение. Но его ждала блестящая карьера, она видела, какзагораются его глаза, стоит им заговорить о работе в Вашингтоне. Она не имелаправа лишать его этой работы и той карьеры, которая скорее всего за нейпоследует. В один прекрасный день он станет очень влиятельным человеком, и онане собиралась останавливать его. Она убеждала его не разводиться с Элизабет,хотя Спенсер спорил с ней до хрипоты. Кристел думала о расставании с ним, какмать, любящая своего ребенка, но понимающая, что должна отпустить его в большоймир.

Наконец, как-то под вечер, наступил момент расставания. Оницеловались в последний раз, освещаемые лучами заходящего солнца. Он все ещехотел, чтобы она поехала с ним, но она решительно отказалась. Он согласилсяуехать и пообещал, что вскоре вернется. Но Кристел уже знала, что этого непроизойдет. Она стояла на дороге, высокая и гордая, махая ему рукой и делаявид, что это расставание не очень расстроило ее. Но она уже знала, что непозволит ему вернуться. Это слишком опасно, в один прекрасный день он будетблагодарить ее за это. Он уехал, а она проплакала всю ночь. Сердце разрывалосьот боли, и все тело сотрясалось от горьких рыданий. Он снова ушел от нее, и наэтот раз она знала, что навсегда, она сделала ему последний подарок. Больше унее ничего не осталось. Единственное, что она могла ему подарить, – этосвободу. Все остальное и так принадлежало ему: ее сердце, ее душа и ее тело.

Кристел отдала коттедж Бойду с Хироко, и они переехали тудав марте после того, как покрасили его, повыдергивали во дворе все сорняки,засадили сад перед домом. Новая хозяйка ранчо наняла двух работников ухаживатьза пшеницей, а на виноградниках и в винных погребах работали несколько новыхмексиканцев. Бойд продолжал трудиться на газовой станции, а Кристел с Хироконадрывались как проклятые, приводя в порядок ранчо. Малышка Джейн помогала им,как могла.

Однажды в апреле, когда солнце уже хорошо грело, Кристелцелый день мыла стены, а вечером решила их покрасить. Хироко, помогавшая ей,села на стул и, нахмурившись, посмотрела на подругу. Как бы Кристел нихрабрилась, Хироко видела, что с ней творится что-то странное. Конечно,последние два месяца совершенно вымотали ее, а перед этим она пережила страшныйпроцесс и год жизни с Эрни. Хуже всего, что она страшно скучала по Спенсеру. Онзвонил ей несколько раз, но она была с ним почти резка, настаивая, что пока неготова к тому, чтобы он вернулся. В Вашингтоне шла предвыборная кампания, и уСпенсера с молодым сенатором работы было по горло. Ему нравилась его работа, ноон все еще горел желанием вернуться на ранчо к Кристел. Она грубо заявила ему,что приводит в порядок ранчо. Он все еще был женат на Элизабет, которая,несмотря ни на что, отказалась с ним разводиться.

Хироко положила мокрое полотенце Кристел на лоб и, усевшисьрядом с подругой, завела разговор о том, что той необходимо сходить к врачу.

– Не говори глупостей. Со мной все в порядке. Просто яне привыкла работать такими темпами. – Зато ранчо теперь выглядело чистым иухоженным. Отец наверняка гордился бы дочерью. Бойд же просто ликовал отвосторга и никак не мог поверить, что она за такое короткое время смогла всетак изменить. Кристел жила дома уже два месяца.

Через три дня она снова упала в обморок, на этот раз в саду,когда полола сорняки. Ее обнаружила Джейн и тут же побежала в коттедж, кматери. Малышка очень любила свой новый дом и новую подругу. Кристел пообещала,что этим летом научит ее ездить верхом. На этот раз Бойд не стал долгоцеремониться с Кристел и отвез ее в больницу к доктору Гуди.

– Прекрати валять дурака, Кристел Уайтт. Или ты хочешь,чтобы я оттащил тебя силой?

Девушка усмехнулась в ответ. День выдался теплый, но ей былохолодно, и она надела шерстяной свитер. Сказать по правде, она сама боялась,что с ней происходит что-то серьезное. Так оно и оказалось. Осмотрев ее, докторГуди напрямик заявил, что она беременна. Она недоверчиво уставилась на него, нокогда посчитала, то поняла, что он прав. В тот же вечер она сказала об этомХироко.

– Что ты собираешься делать? – спокойно спросила та.Она очень хорошо знала, как сильно Кристел любит Спенсера и что отправила его вВашингтон для его же блага.