Затем эти лучи трансформировались в колонны. Все такие жесверкающие, но теперь это был блеск отполированного до зеркального блескаметалла.

— У меня, — сказал Мрак, — что-то с глазами?

— У меня тоже, — ответил Олег напряженно.

— Не трусь.

— Это я трушу? — обиделся Мрак.

— На себя посмотри, заяц несчастный.

Он поперхнулся на полуслове, застыл. Олег видел, с какойинтенсивностью он щупает это всеми доступными методами: от простого визуальногодо самых жестких гамма-лучей, и сам щупал, прощупывал, колотился чуть ли неголовой.

Огромные немыслимые колонны оторвались от почвы,приподнялись. Они висели, немыслимо тяжелые, огромные, как горные хребты, и —ни следа реактивных струй, что ожидалось подсознательно, ни грохота работающихмеханизмов, конечно же — оглушающего, ведь размерчики, ничего привычного,понятного хотя бы чуть-чуть.

— Это, — сказал Мрак осевшим голосом, —настоящее… я имею в виду, самодельное? Или природное явление, как говорят?

— Что на твоих локаторах?

— Еще меньше, чем на твоих, — ответил Мрак.

— Меньше не может, — произнес Олег.

— На моих — ничего.

— Могут быть и отрицательные величины, —огрызнулся Мрак.

— Олег, а может, это глюки?… На самом деле все нетакое? Может быть, это у них так луг выглядит с коровами?

— Размечтался…

— Опасность?

— Опасность… Опасность всегда и везде, но здесь,похоже, жизни все-таки нет. Во всяком случае, высокотехнологичной. А вся прочаянас не должна пугать…

— Ты про радио? — спросил Мрак.

— Да. У нас бы уже весь эфир был заполнен… А здесь —тишина.

— Может быть, используют что-то иное? Олег покачалголовой:

— Помехи, белый шум — как без них? У нас не толькоатмосфера Земли гудит от сплетен, но и на Юпитере можно расслышать, что носитБритни Спирс и с кем спит Сандра Кикачелли… А здесь тишина.

Мрак огляделся, сказал нетерпеливо:

— Тогда в чем дело? Давай дальше. Таргитай там ужеиздуделся.

Олег спросил непонимающе:

— А при чем здесь издуделость?

— А ты забыл, чего мы поперлись сюда?

— Из-за Таргитая, но при чем здесь его издудничество? Мракстиснул челюсти, сделал пару глубоких вздохов, чтобы не взорваться, сказал счувством:

— Ну и зануда же ты!

За дорогу Олег потемнел, от одежды лохмотья, но он упорновосстанавливал ее до самых распоследних мелочей. Даже протертость на джинсахпосле каждой метеоритной атаки оказывалась на том же месте и того же размера.Мрак, несмотря на приверженность старине, уже летел бы голым, как нудист, найдяподдержку в том, что предки именно в таком виде и бегали, пока папа не шуганулиз сада, но посматривал на Олега, вздыхал и тоже восстанавливал прежнюю одежду.Философы разберутся, что же такое человек и какой минимум нужно взять с собой вдорогу, чтобы оставаться человеком, но они двое спешат, разбираться некогда,схватили на всякий случай все, чтобы не ошибиться. Это другим будет легче,возьмут только нужное, а вот они прут и с протертыми штанами, и со страхами,надеждами, дуростью, бесшабашием, отчаянностью…

У пятой звезды Олег насторожился, застыл надолго, словновлип в патоку. Мрак в нетерпении выписывал круги, здесь экономить топливо ни кчему, звезд полно, космической пыли хватает, да и планеты почти у каждойзвезды, можно не просить этого мудрого, чтобы достал, принес, подал, накормил.

— Ну и что? — спросил он наконец.

— А ты… не чуешь?

Мрак сделал вид, что потянул воздух носом:

— Чую.

Олег оживился:

— Что?

— Что у тебя портки малость взмокли. Ты чегострашишься?

Олег ответил угрюмо:

— Не знаю. Что-то тревожное промелькнуло.

Мрак, не отвечая, заложил крутой вираж и понесся кповерхности. Сквозь разрывы облаков уже видел, что девять десятых занимаетсуша, остальное — океаны, которых даже морями назвать нельзя: узкие полоскипроливов, как между Англией и Францией… нет, здесь намного теплее, здесьДарданеллы, здесь вечное лето, зелень, пески пляжей…

Планета-сад, мелькнуло в голове. Поверхность приближалась,зелень раздробилась на отдельные деревья, а через несколько секунд Мрак, как инадлежит мужчине с весом, грохнулся так, что выбил небольшой кратер, тут жевзлетел над ним и огляделся орлом. В сторонке мелькнула тень: Олег опустился вполусотне метров и делал вид, что он сам по себе, с этим грубияном не имеетничего общего.

Мрак сделал несколько шагов, остановился. Ступни ласковообнимала мягкая шелковая трава. По травинкам прыгали мелкие насекомые, похожиена цветные искорки бенгальских огней. Олег слышал их стрекот, цокот, призывныепесни. Деревья иногда сходились в кучки, иногда горделиво возвышалисьпоодиночке, красочные, картинные, с широко разбросанными ветвями. Листья ленивошевелились в легком бризе, по веткам скакал мелкий игривый зверек, Мракопределил его в белки.

— Это нас так встречают? — сказал он.

— Олег, тут не какая-нибудь атмосфера. Ею тут и непахнет, здесь настоящий воздух!… Даже какой-то чистый, словно планету захватилигринписовцы.

Олег настороженно осматривался, иногда приподнимался надтравой. Мрак наклонился, щупал зеленые стебли, землю. Трава самая настоящая,есть движение влаги в листьях, множество мелких насекомых, земля дышит жизнью,словно живое существо.

— Просто чудо какое-то, — сказал Олег наконец.

— Знаешь, после всего, что встретили, это как-точересчур…

— Мне тоже, — признался Мрак.

— Сначала бы какую-нибудь ободранную планету, чтобы тамвезде снега, а деревья на одном островке… А тут так много и сразу!

Олег сказал задумчиво:

— Ты прав. Много и сразу.

Мрак посмотрел на него внимательно:

— Ты недоволен?

— Доволен, — ответил Олег.

— Конечно, доволен. Давай посмотрим дальше.

Воздух был чист и свеж, они неслись над верхушками деревьев,пересекали реки, даже морские проливы. Мрак сперва запоминал места, это у негополучалось автоматически, потом ощутил, что с ним что-то начинает твориться,как будто уже здесь был, хотя точно знает, не облетели еще и одну сторонупланеты.

Олег хмурился все больше, сказал, не вытерпев:

— Ты заметил, что здесь нет высоких гор?

Мрак покосился по сторонам, вспомнил, что он тоже не видел,сказал: