— Да я что-то вообще гор не видел. Удивительнаяпланета.

— Очень, — согласился Олег.

Мрак поглядывал на него краем глаза, Олег был напряжен также, как и в тот день, когда вырывались из объятий нейтронной звезды.

— Что-то тревожит?

— Нет, ничего, — ответил Олег.

Они вылетели на неосвещенную сторону, но даже настоящая тьмаим давно не помеха, а в этом сверкающем мире здесь было как на Севере в белыеночи. Мрак наконец сообразил, что в который раз попадаются абсолютно одинаковыеили очень похожие участки суши, из-за чего ему мерещится, будто кружит надодним и тем же материком.

Планета так и просилась для жизни, счастливой безмятежнойжизни, а они, сколько ни промчались почти на бреющем полете, не заметили зверякрупнее той первой белки.

Ошеломленный Мрак заорал:

— Но где же люди?

Олег, сам бледный до синевы, пробормотал:

— Здесь могут быть… не люди…

— Нелюди?

— Не люди, — повторил Олег, но голос его прозвучалжалко.

— Ну, разумные бактерии… или люди-невидимки. Или что-тоеще, чего мы не замечаем…

Он умолк, сконфузившись. Мир создан для людей, видно. Мрак,ядовито улыбаясь, сказал:

— А может, эту планету создали специально для нас?… Ну,увидели, какие мы, поняли, что нам надобно, вот и создали планету-рай срайскими кущами.

— А сами где?

— Дают время отдохнуть, почиститься, смахнуть пыль ссапог и ушей. А потом затрубят трубы, и… хозяева явятся.

Олег сказал пришибленно:

— Если они вот так целые планеты, то хозяевам нечегобольше делать, чем встречать троглодитов. Скажи, с духовым оркестром! Насвстречать не пошлют даже младшего лакея. Нет, Мрак, здесь что-то непонятное.

— И потому тревожное, — поддакнул Мрак твердо. Олегвзлетел, как подброшенная катапультой балка.

Мрак с изумлением видел, как тело странно изогнулось ввысшей точке, растянулось, и зеленый птеродактиль широко раскинул кожистыекрылья. На длинной узкой голове затрепетал венчик ярко-красных перьев. Поджатыек брюху лапы отливали оранжевым, будто покрытые позолотой. Птица выгляделаяркой, словно попугай на базаре, что вообще-то ничего странного, Олегу медведьнаступил на чуйстве вкуса. Мрак догнал, спросил ядовито:

— К чему такой маскарад? Думаешь, от нас прячутся?

— Мне показалось, — пробормотал Олег, — чтовся планета такая… яркая. Мы должны быть под стать.

— Пусть она будет под стать мне, — возразил Мрак.

— Человек — царь и мера всех вещей!

Он взмыл, Олег послушно потащился за ним в верхние слои атмосферы.Когда и перистые облака остались далеко внизу, Мрак указал на ближайшую звезду,Олег рассчитывал промчаться, вернее, проползти досветовым или сверхсветовымходом, надо кое-что обдумать, но Мрак посмотрел так, что Олег сказал торопливо:

— Да-да, сейчас…

На этот раз Мрак даже в утробе Вселенной чувствовалрадостный трепет и нетерпение. Едва вынырнули на поверхность, он огляделся,заорал:

— Вон там планета!… Вон-вон!

Солнце, голубой гигант, окружило себя целой вереницейпланет, причем пять из них держались на одной орбите, не догоняя и не отставаяодна от другой, словно вклеенные в прозрачный стеклянный лист. Олег догналближайшую, Мраку снова показалось, что уже видел подобное: те же пропорции сушии воды, масса зелени, чистая ухоженная планета, похожая не то на райский сад,не то на тщательно спланированное творение дизайнера.

Не атмосфера, вспомнил Олег слова Мрака, а воздух. Настоящийвоздух, что свистит в ушах, забивает дыхание, наполняет легкие. А внизу подэтой атмосферой или подушкой из чистейшего воздуха шелестят верхушки деревьев,по лугам скачут кузнечики и носятся шмели, порхают бабочки…

Они облетели ее тоже трижды, перескочили на вторую, а затеми на третью. Все три выглядели, как будто господь бог только что создал этисады… на всю планету сады, а сам то ли уснул где-то в уголке, то ли прикинулсяневидимым.

— Или отправился перестраивать следующую, — сказалОлег.

— Что?

— Да это я так, своим мыслям.

Четвертую облетели наспех, уже догадываясь, что подсверкающей скорлупой воздушной оболочки. На всякий случай все же побывали навсех материках, а их около сотни. Олег замыкался в себе все больше и больше.Мрак хмурился, он же первый не выдержал:

— Ну, какие-то выводы уже сделал?

— Рано, — ответил Олег.

— А вот я уже сделал!

— Какие?

— Только дурак не заметит, что эта планета и предыдущая— как две капли воды! Более того, та первая, что под зеленой звездой, точнотакая же. Да не просто похожа, а сделана по одному плану. Можно сказать, подкопирку.

Олег помолчал, Мраку почудилось разочарование, потомбуркнул:

— Разве это выводы?

— А что?

— Всего лишь констатация факта. Но почему так… Илиболее важное: где таинственные жители этих планет?

У следующего солнца оказалось три планеты. Все три опять же— райские кущи. Олег озадачивался все больше, Мрак темнел лицом, щупал на поясесекиру, но там не оказывалось даже бластера. Он темнел еще, хмурился, брови каксошлись на переносице, так и остались сомкнутыми, словно сцепились и не могутразомкнуться.

— Не ндравится мне это, — повторял он.

— Ох, не ндравится…

— Почему, Мрак? — повторял Олег, но голос егозвучал неубедительно, заискивающе.

— Почему не нравится? Ведь это же райский сад на всюпланету!… Что тут плохого?

— А то и плохо, — бухал Мрак, как будто билмолотом по наковальне.

— Три планеты!… Как если бы Венера, Земля и Марс. Они ипо размерам схожи, и на таком же расстоянии. Но ты ж видел, какой ад на Венере,какая могила на Марсе… Как будто Венере еще сто миллионов лет до самой простойтравы, а на Марсе, наоборот, сто миллионов после того, как последняя былинкавысохла… Но здесь все три планеты цветут!… Все от солнца получают энергии ктомешок, а кто щепотку, но — цветут!…

Олег сказал тоскливо:

— Мрак, это дело разума, кто спорит?… Я только, как иты, не понимаю, зачем это. Ведь все делается для людей… ну, для людей. Но гдеони?

Еще двое суток прыгали от звезды к звезде, углубляясь в Шарвсе дальше. Те звезды, где планет не оказывалось, Олег пропускал, но вот ужеседьмая звезда, восьмая, девятая, вокруг которых планеты-сады!… Мрак рычал отбешенства и такого расточительства, ведь на Земле целый миллиард голодает, тримиллиарда живут черт-те на каких холодных островах, где, кроме тюленей илистраусов, вообще никаких пингвинов, а здесь сады и теплые моря с полоскамипляжа, где песок ну просто хоть анусом ешь, такой сахарный, белый, хрустящий,трава сочная