Это был Лаккай.

Замерзший Лаккай с черным от крови животом.

Я упала перед ним на колени и несколько минут не моглапошевелиться. А потом достала из кармана зажигалку – света тусклой лампочки, мерцающейгде-то на другом конце вселенной, не хватало – и поднесла ее к телу. На лицеЛаккая застыло выражение удивленного ужаса. Может быть, именно об этомвыражении и говорил Макс…

Макс… Макс…

Рубаха на груди Лаккая была расстегнута, я поднесла к ней зажигалку….и увидела то, что так долго, так безнадежно искала.

Татуировка, обрамляющая большое родимое пятно. Черепаха!

Татуировка оказалась именно такой, какой я ее себе ипредставляла. Представляла сотни раз, и вот наконец увидела… Трюм поплыл у меняперед глазами. Я не понимала ничего. Маньяк, который убил свою последнюю жертвутолько сегодня ночью, – маньяк сам был мертв уже несколько дней. Но мертвый неможет убивать. Значит… Значит, кто-то другой… Как сказал тогда Андрей вкают-компании – “под шумок”. Списать на другого свои преступления – блестящаяидея. Но тогда…

Тогда чья это идея?

Кажется, я сказала это вслух.

И тотчас же услышала редкие медленные аплодисменты, эхомпрокатившиеся по трюму. Замирая от безотчетного ужаса, я повернула голову.

Передо мной стоял Макс.

Макс в своей любимой черной майке. Он смотрел на меня иласково улыбался. Даже шрам на щеке улыбался мне.

– Вот ты и нашла своего серийного убийцу, Ева, – сказалМакс. – Ты так хотела найти его. И ты его нашла. Ты раскрыла преступление… Что ещенужно для полного счастья?

– Макс…

– Теперь ты можешь быть удовлетворена. На некотороевремя. Очень короткое. – Макс довел свою улыбку до совершенства. До абсурда. –Очень короткое. Уверяю тебя.

– Макс… Я не понимаю ..

– Ну… Девочка. Что за игры? Все ты прекрасно понимаешь.

Теперь все становилось на свои места. Макс нашел папку,когда провожал меня в каюту в тот вечер… Он остался возле двери и подождал,пока я вырублюсь. Может быть, он и не искал ее, скорее всего не искал – просторылся в вещах… А когда она попала в его руки… Он пошел тем же путем, что и я.Вычислить маньяка в душе, куда ходят мыться хотя бы раз в день, не составилотруда… Или был какой-то иной путь?.. Теперь уже все равно, меня ничего неспасет. Но почему он убил их всех – именно этих людей… С Мухой все более илименее ясно, он – визитная карточка маньяка, он – прямой след… Но все остальные…Я больше никогда не получу ответа ни на какие вопросы…. Я никогда не войду вдом, который построит для меня Антон, я никогда не буду носить его фамилию, идетей у нас не будет никогда… Я потеряла его, даже не успев толком найти..Бедный Антон, он так расстроится, когда проснется…

– Зачем вы сделали это. Макс?

– Скажем так, из соображений высшей целесообразности.

– Вы… Вы намерены продолжать?

– Ну, у меня в запасе еще неделя. Посмотрим.Сегодняшней жертвой, например, будешь ты. Исчезнешь так же, как и этот тип.Лаккай. Мерзость… Но никогда не думал, что и кровавые маньяки умирают так же,как и все остальные… Даже еще незаметнее. Считай, что сделал богоугодное дело.

Господи, почему он гак страшно улыбается?

– Зачем вы убили их. Макс? Это бессмысленное убийство.

– Убийство никогда не бывает бессмысленным. Это первое,что ты скажешь Господу Богу, когда перед ним предстанешь. Очень скоро, заметь.И передашь привет от меня. Думаю, что мы с ним никогда не увидимся.

– Зачем вы убили их?

– А кто тебе сказал, что я хотел убить именно их? Этошестерки в колоде. До тузов я еще не добрался.

Теперь все становилось на свои места. Он может убить всех поочереди и списать все на сумасшедший корабль. Или на маньяка. В зависимости оттого, какой версии он будет придерживаться. А главная дичь, ради которой изатеяна вся охота, – главная дичь еще жива. Теперь я знаю схему, но уже никомуне смогу о ней сообщить…

– Вы убьете того, кого действительно хотите убить, апотом спрячете главное убийство в ряду всех остальных, как птицу среди птиц…Или как кошку среди кошек… Или как…

– Как тюленя среди тюленей, – смеясь, закончил он. –Умная девочка. Я подумаю над этим. Жаль, что приходится так расставаться. Тымне нравилась. Устойчивая психика. И с нервами в порядке.

– Куда делся экипаж? – спросила я только для того,чтобы немного потянуть время. Я увидела на полу то, что не спасало меня. Неспасало, но давало призрачный шанс на спасение.

– Ты бы очень удивилась, если бы узнала, куда он делся.И восхитилась красотой замысла. Жаль, что такая хорошая идея гикнется, неразвившись…

– И все-таки…

– Не скажу. Поломаешь над этим голову в райских кущах.Будет чем заняться. У тебя впереди целая вечность. – Ему нравилось пугать меня.Интересно, на сколько его хватит?

Его хватило ненадолго.

– Ладно, что-то я с тобой здесь забазарился. Пора ичесть знать. У меня еще уйма дел до утра. Не люблю я шума, но ведь ты от ножапомирать не пожелаешь. Будешь сопротивляться.

– А вы попробуйте, – обмирая от страха, сказала я.

– И пробовать не буду. Не люблю такие эксперименты…

Он вытащил из-за пазухи пистолет, снял предохранитель ипередернул затвор. Теперь нужно попытаться, Ева, попытаться, девочка, хотя быпопытаться… Я ударила носком ботинка ближайшую ко мне коробку, упала на пол имолниеносно подхватила с пола “мартышку” – длинную железную рогатину длязакручивания вентилей. Макс стоял не так далеко от меня, но среагировал мгновенно.Прогремел выстрел…

Он промахнулся. Я осталась жива. И доли секунды хватило нато, чтобы с силой ударить его “мартышкой” в живот. Такого поворота он неожидал. Макс согнулся пополам и выронил пистолет. Но и я упустила свой шанс, яне дотянулась до оружия. Теперь все…

Конец.

Я могу сопротивляться, я хорошо помню приемы, которым училименя когда-то… Но он боец, демон припортовых кабаков, он сильнее меня и в двараза тяжелее… Я не продержусь долго, не продержусь, не продержусь… Мы с Максомсцепились, как две бойцовые собаки, мы катались по ледяному полу и хрипели… Ячувствовала, как уходят силы, еще несколько минут, и он окончательно одолеетменя… Я больше не могу… Пусть все кончится сразу.

Пусть.

Я отпустила Макса и вдруг почувствовала страшное облегчение.Чувство облегчения не исчезло даже тогда, когда ледяные пальцы Макса сомкнулисьна моей шее.

Когда ледяные пальцы Макса начали сжимать мою шею, прогремелвыстрел. Это было так неожиданно, что Макс ослабил хватку, почти отпустил меня.Мы оба повернули голову на звук выстрела.