Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Оказывается, пост часового находился только на серединеподъёма. Лестница, вырубленная в утёсе с обратной стороны и совершенно незаметная с равнины, вела на самую верхушку.
Отсюда просматривался весь «рукав», вход в который стереглиДва Пальца. Это был узкий проем, языком врезавшийся в гору. В дальнем концедощатый барак, корраль с лошадьми и прорубленная в склоне чёрная дыра –вероятно, вход в заброшенный рудник.
Ступеньки привели на ровный пятачок диаметром в дюжинушагов, по краям окружённый подобием парапета. Там ждали ещё двое, тоже вплатках: один голубоглазый, с чистым юношеским лбом; у другого глаз толькоодин, чёрный и злой. Вместо второго ввалившаяся ямка.
– Плохо обыскал, Дик, – сказал кривойконвоиру. – У красавчика под фалдой «дерринджер». У китаезы в сапоге нож ив правой кобуре какая-то дрянь.
– Я не китаедза. – Маса вынул из-за голенищастилет, а нунтяку опять попытался выдать за палочки для еды, но с одноглазымэтот номер не прошёл. Под смех юнца он сказал:
– Рис потом будешь жрать. Если жив останешься… Снимайпояс. Брось вниз. Вот так.
«Герсталь» пришлось вынуть из спинной кобуры и отшвырнуть всторону. Все трое бандитов держали парламентёров на прицеле – не поспоришь.
Но хуже было другое.
Отсюда, с вершины утёса, всё плато просматривалось как наладони: и засевший за валуном Мелвин Скотт, и расположившиеся полукругомкоммунары. Хороший стрелок без труда достал бы пулей любого из них, на выбор.
И потом: разбойников трое, а в коррале по меньшей мереполтора десятка лошадей. Где остальные бандиты?
Однако спросил Эраст Петрович не про это:
– Что с девушкой? Она жива?
– Живее не бывает, – ответил чёрный глаз.
Двое остальных разбойников радостно заржали, причём особеннозаливался самый молодой – тот, что с голубыми глазами.
– Никогда не видал китайца с шерифской звездой! –воскликнул он звонким, ещё полудетским голосом и снова расхохотался. –Хорхе, ты только погляди!
– Это японец. А з-звезда не шерифская, маршальская. Мыпомощники маршала и наделены самыми широкими полномочиями. – Фандоринстарался говорить как можно официальнее. Что-то не нравилось ему этобезудержное веселье. – Вы сами видите, сколько нас. Отдайте нам девушку, ия попытаюсь договориться, чтобы вам разрешили покинуть долину. Селестианцыочень злы на вас за шутку с Безголовым Всадником, но я п-попробую.
Он выжидательно замолчал, чтобы посмотреть, какой будетреакция на эти слова.
Реакция была всё та же: голубоглазый закис от смеха,кареглазый фыркнул, черноглазый Хорхе чуть прищурил своё единственное око.
– Очень признательны за великодушие, сеньор, – скомичной серьёзностью поблагодарил он. – Народу у вас много, это правда.Но что толку? Нас тут не возьмёшь, сами видите. Вода в лагере есть. Еда тоже. Вкрайнем случае можем питаться кониной, её на год хватит.
– Ну, ты, Хорхе, сказал! Кониной! – загоготалсамый молодой. – Умора!
Фандорин быстро проговорил по-японски:
– Тут какой-то подвох. Они тянут время.
Маса улыбнулся.
– Наверно, сейчас набросятся. Чур, мне достанетсяЧёрный Глаз. Он опасней. Вам, господин, двое остальных. По-моему, честно.
– Сю-сю-мусю, – передразнил весельчак. –Ха-ха-ха!
Но японец ошибся. Никто на парламентёров нападать не стал.Выстрелы грянули внизу.
Обернувшись, Эраст Петрович увидел, что прямо из отвесногосклона горы, словно в сказке, на плато один за другим выскакивают люди. Их былос дюжину. Лица закрыты чёрными платками.
Паля на бегу, бандиты быстро приближались к Мелвину Скотту,заходя ему в тыл.
На фальшивых «селестианцев» внимания не обращали вовсе –видимо, маскарад разбойников не обдурил.
«Пинк» вскочил на ноги, выхватил оба револьвера и даже успелнесколько раз спустить курок, но через секунду опрокинулся навзничь. К немуподошли несколько человек. Один держался за простреленное плечо. Даже сверхубыло слышно, как бешено он сыплет ругательствами. Пнул лежащего ногой, потомразрядил в него весь барабан. Ещё двое подхватили убитого за ноги, поволокли кобрыву.
Тем временем непротивленцы, побросав никого не обманувшиешляпы и палки, со всех ног улепётывали в сторону тропинки. Бегствосопровождалось истошным женским визгом. Бандиты несколько раз пальнули вслед,но, кажется, больше для острастки.
Вся баталия не заняла и полминуты.
Как мёртвого «пинка» скинут в пропасть, Эраст Петровичсмотреть не стал, отвернулся.
На них с Масой были наставлены три поднятых ствола. Дажечетыре, потому что у одноглазого револьверы были в обеих руках.
– Сеньоры, вы предпочитаете быть застреленными илиповешенными? – с глумливой учтивостью осведомился Хорхе. – Первое,конечно, менее мучительно, но и во втором варианте имеются свои преимущества.Пока ребята подойдут, пока сделаем петли… Это по меньшей мере лишних полчасажизни.
Кареглазый Дик сказал:
– Никогда ещё не вешал помощников маршала. А ты, Билли?
– Не-а. Интересно будет поглядеть, как они дрыгаются.
Парнишка опять прыснул.
Переглянувшись, Фандорин и Маса сделали одно и то жедвижение: положили правую ладонь на жестяную звезду.
– Хотите снять? Выйти в отставку? – спросилХорхе. – Поздно, сеньоры.
Голубоглазого эта реплика рассмешила так, что он прямопополам согнулся. Тем самым облегчив фандоринскую задачу – всё-таки справитьсяс двумя противниками сложнее, чем с одним.
– Ити-ни… сан![24] – пропел Маса.
Одна звезда полетела в лоб Дику, вторая в горло кривомуХорхе. Одновременно Фандорин и Маса прыгнули в стороны друг от друга.
Кареглазый был менее расторопен и выстрелить не успел –схватился руками за рассечённый лоб. Опять же расчёт у Эраста Петровичаоказался вернее. Пускай края звезды и были остро отточены (не зря же Маса сжестянками столько возился), но артерию этим оружием не рассечёшь, не стальвсё-таки. Зато оглушить противника на секунду можно, если бросок достаточносилён.
А вот Хорхе, хоть и с оцарапанным горлом, выпалил из обоихревольверов. Так что предосторожность с прыжками в стороны оказалась не лишней.