Мороний добежал до дерева, опередив Безголового всего нанесколько мгновений. Обернулся, поднял над головой блюдо, но не выдержалстрашного зрелища – попятился назад, качнулся и вместе со своей ношейопрокинулся в пропасть.

Фандорин и Рид вскрикнули.

У кромки каньона жуткий всадник поднял чубарого коня на дыбыи развернулся. Мелькнул чёрной тенью вдоль обрыва, растворился в тумане.

– За головой поскакал, – пролепетал Рид. – Аесли б вы в него пальнули – конец нам.

Эраст Петрович оттолкнул его, побежал вперёд, к дереву.

Из-за края гор заструился розоватый свет, туман рассеивалсяпрямо на глазах.

Но недра каньона ещё были окутаны мраком. Фандорин,нагнувшись, долго вглядывался в темноту, но тела несчастного Морония так и неразглядел. Лишь где-то далеко внизу шумела быстрая вода.

Уош стоял поодаль. Подойти к дереву не осмеливался.

– Что вы скажете про эти следы? – спросил у негоЭраст Петрович, показывая на отчётливые отпечатки подков.

Осторожно приблизившись и для верности поплевав через плечо,негр сказал:

– Гвозди с четырёхугольными шляпками? Так подковываликоней воины племени лакота. Идёмте отсюда, а?

– Разве индейцы подковывали своих лошадей? –удивился Фандорин.

Впрочем, старожилу лучше знать.

Следы подков вели вдоль каньона, но на камнях пропали. Еслиб рядом находился Мелвин Скотт, он, наверное, смог бы продолжить поиск, но отУоша Рида проку было мало. Он тащился сзади на своей Пегги и всё уговаривалповорачивать восвояси.

В конец концов пришлось сдаться.

– Теперь апостолом стал Разис, а с ним иметь делопроще, чем с Моронием, – говорил Эраст Петрович, когда они подъезжали коткрытым нараспашку воротам. – Нужно будет извлечь из пропасти тело и,конечно, голову. Если её не унёс поток. Завтра на рассвете мы повторимэксперимент. Я сам этим з-займусь. А до того, днём, наведаюсь к Чёрным Платкам.Селестианцы мне помогут. Присоединяйтесь и вы к нам. Опытный помощник мне непомешает. Заплачу, как мистеру Скотту – по тройной таксе: пятнадцать долларов всутки.

– Идёт, – легко согласился Рид.

По мере того, как поднималось солнце, а расстояние доЗмеиного каньона увеличивалось, он все больше веселел.

– Куда это они все подевались? Под кровати с перепугупопрятались? – белозубо улыбнулся Уош.

Действительно, во дворе крепости не было ни души.

Двери домов открыты, там и сям разбросаны самые неожиданныепредметы, которые обычно на землю не кладут: детский чепчик, шляпа с коническойтульёй, кастрюля, потёртый молитвенник.

Голосов не слышно, но из коровников неслось протяжное,недоуменное мычание.

– Сбежали! – ахнул Рид, спрыгивая с лошади ибросаясь в первый же дом.

Минуту спустя он высунулся из окна.

– Всё побросали и дали деру! Ну Безголовый! Вот это да!Целую деревню мормонов расшугал!

Они обошли весь посёлок и повсюду обнаружили следыпоспешного бегства. Чадили непогашенные печи, где-то на плите шипело выкипевшеемолоко. В одном из домов по комнате летал пух из вспоротой перины – вероятно, вней было спрятано что-то ценное.

– Кому ж достанется всё это добро? – крутилголовой Уош.

Вид брошенных жилищ напугал его. И то сказать – зрелище былотягостное.

– Наверно, никому, – сам себе ответилчернокожий. – После такого страшного дела навряд ли кто захочет тут жить.И нам бы с вами надо уносить ноги подобру-поздорову. Знаете что, сэр. Ну вас свашими пятнадцатью долларами. Я передумал. Сотня у меня есть, на партию-другуюхватит. Ноги моей в Дрим-вэлли больше не будет.

Отпускать Рида было ни в коем случае нельзя. Теперь, послевнезапного дезертирства селестианцев, у Фандорина каждый помощник был на весзолота. Особенно умеющий обращаться с оружием.

– Так говорите, у вас есть сто долларов?

Эраст Петрович потянул из кармана стаканчик с костями.

Посси

Посси у Фандорина собралось внушительное. Издали посмотреть– целое войско.

Впереди два официально уполномоченных депъюти-маршала: самЭраст Петрович и Маса. Следом ещё двое верховых, Мелвин Скотт и Уошингтон Рид.По посадке в седле, по небрежному наклону шляп сразу видно – люди серьёзные,настоящие ганфайтеры. На изрядном отдалении от конного авангарда двигалисьосновные силы, в пешем строю. Все взрослое население общины «Луч света», сороксемь стволов. Точнее говоря, деревянных палок, ибо брать в руки оружиекоммунары решительно отказались, так что демонстрировать эту армию противникуможно было только с расстояния. Женщин переодели в штаны и поставили сзади, навсех нацепили островерхие шляпы (их в селестианской деревне осталось сколькоугодно).

По расчёту генерального штаба, в который входили ЭрастПетрович и Скотт, хитрость должна была сработать. Если расположить «пехотинцев»по внешнему кольцу блокады и не велеть высовываться. Лишь бы до боя не дошло.

Фандорин был сосредоточен и хмур – ощущал бремяответственности за пацифистов, которых, что ни говори, вовлёк в чертовскиопасное дело. Зато Маса на своём пони сиял, как полная луна. Ему всё нравилось:и ковбойский наряд, и чудесный пейзаж, и прогулка на свежем воздухе, а болеевсего – маршальская звезда. Он битый час провозился с двумя этими жестянками, итеперь они сверкали так, что смотреть было больно.

Пара, следующая за рыцарем Печального Образа и егожизнерадостным оруженосцем, выглядела примерно так же: «пинк» бледен и мрачен(правда, не от моральных страданий, а с похмелья); негр весел и улыбчив – днёмпривидения спят, а бандитов Уош не боялся. Участие Рида в экспедиции обошлосьЭрасту Петровичу в два броска костей. После первого чернокожий лишился своихста долларов, после второго оказался в числе добровольцев, сотню же получил обратно,в утешение.

Однако ещё на середине дороги план кампании затрещал пошвам.

Уошингтон Рид, напевавший какую-то легкомысленную песенку,вдруг замолчал и соскочил с лошади.

Нагнулся к земле, ткнул дрожащим пальцем в отпечатокподковы.

– Глядите! Квадратные гвозди! Здесь проехал Безголовый!Недавно!

Скотт присел на корточки, потрогал след пальцем.

– Большая лошадь. А с чего ты взял, что это Безголовый?

– Знаю…