и так по кругу, по вечному кругу, пока и он не замкнётся, – вздохнул юный кинокефал. – Но не будем о грустном!

– Ты же не откажешься с нами выпить, да, тигр? – Репрев ставил вопрос таким боком, чтобы не оставить Алатару путей для отхода. – Или ты с чужаками не пьёшь? Хе-хе-хе… Всё на свете отдам, лишь бы увидеть, как пьёт бенгардиец!

Бенгардиец сдержанно кивнул, согласившись только под скромно упрашивающим взглядом Астры.

– Ох, как интересно складывается вечерок! – воскликнул Репрев, и будь у него не лапы, а кинокефальские руки, он бы оживлённо их потёр.

– А что будет, если мы все вместе, разом, выпьем по градуснику? – горячо предложил Репрев. – Обнимемся и… Ну и… вдруг нас всех куда-нибудь перебросит?

– А что Умбра? – забеспокоилась Агния.

– А что Умбра? – повторил за ней Репрев в наигранном изумлении. – Умбра пусть сидит у костра и дожидается нас. Понял, Умбра?

Дракончик молчаливо кивнул.

Для Репрева и Алатара Умбра втыкал градусники в землю, те брали их зубами, запрокидывали головы, так и пили.

Выпили раз. Обнялись. Ничего не произошло.

Выпили второй раз. Обнялись уже крепче. И снова ничего.

– А-а, не сыграла байка! – затряс ушами Репрев. – Или мы мало выпили? Давайте ещё!

Умбра разливал пентагонирисовый нектар по градусникам – тот тягуче и густо, с усердием лился из тонкого, меньше, чем полширины мизинца, бутылочного горлышка. По всем правилам, Умбриэль наливал нектара до половины градусника, то есть до отметки в тридцать семь градусов, а потом разбавлял водой.

Пить пентагонирисовую водицу значило пить разбавленный пентагонирисовый нектар. Особо отчаянные могли пить и неразбавленный, но это было чревато тем, что во рту вязало, как после хурмы, а язык намертво прилипал к нёбу. А случись подобное с душой компании? Катастрофа, тушите свет! Что это, скажите, за компания такая, в которой нет души?

Сладость заедали манкой: все воображали себе вкус апельсина, кроме Алатара – Алатар, как каждый уважающий себя кот, большой или нет – то не важно, – конечно, воображал мандарины, а ещё его любимый рис с кориандром.

– Сейчас бы плиточку шоколада… – приподнято сказала Агния.

– У нас же есть манка, – засмеялся Астра, передавая ей собственноручно скатанный белый шарик, – достаточно представить, что она шоколад, и…

– Нет, это не то, – сжала губы Агния. – Ничто не сравнится с тем, как шоколад крошится на зубах, как он тает на языке… Решено: первым делом, как вернёмся, опустошу все лавки со сладостями в округе… Даже не верится, что мы столько вместе прошли. Неужели мы правда добудем малахитовую траву? Мы? Впервые за столько лет! А мы даже не бенгардийские тигры! – тарахтела кинокефалка и в ночи светилась, как солнце, от счастья.

– Мы лучше, чем бенгардийские тигры! – смело высказал Репрев. – Без обид, полосатый.

Алатар же не обиделся и сказал:

– Ну, что-то бенгардийское в вас точно есть.

– Слышите все: я – бенгардийский тигр! – заливисто хохотал Репрев. – Склонитесь же пред моим грозным рыком!

– Пред твоим грозным рыком склонятся разве что мыши-полёвки, да и то со смеху! – прыснула Агния, закрывая ладонью рот. – Пусть Алатар покажет нам свой грозный рык. Алатар, ну правда, порычи – интересно послушать!

Алатар только смущённо улыбался, надеясь, что уговоры скоро прекратятся сами собой. Но не тут-то было.

– Алатар боится, что от его рыка деревья с корнями повыворачивает! – включился Астра. – Ты ведь и не на такое способен, да, Алатар? Ну давай, порычи, повесели нас!

– Ты приукрашиваешь мои способности, Астра, – ответил Алатар, но уже с другой, настороженной улыбкой. – Но если вы настаиваете…

Тигр отбежал от двух сосен, привычно расставил передние лапы, выпятил грудь, морщась и двигая головой, и зарычал, и то лишь вполсилы – все деревья, что повстречались на пути мощного рыка, с кричащим скрипом прогнулись, и птицы, потревоженные ото сна, вспорхнули стайкой.

Алатар вернулся к искателям, сидевшим с разинутыми ртами.

– Ну, как вам? – с довольной улыбкой, виляя кончиком хвоста, спросил Алатар.

– Ну ты и выдал, тигр! – воскликнул впечатлённый зрелищем Репрев. – Тебе есть чем удивить. Такого я не ожидал!

– Вот так здорово! – пищал от восторга Умбриэль.

– Как у тебя это получилось? – спросила ошеломлённая Агния.

– Ну, допустим, у меня очень высокий голос, – мило улыбался тигр.

– Может быть, пришло время? – таинственным, притихшим голосом спросил у него Астра.

– Для чего, Астра? Я, кажется, не совсем понимаю, о чём ты говоришь, – с не выдающим никаких чувств выражением морды ответил Алатар.

– Всё ты понимаешь, – сказал Астра, закрыв глаза, и заговорил мягко: – Мы сблизились в эту ночь, как никогда, мы, не побоюсь этого слова, стали единым целым, наши души сроднились. Раскрой же, наконец, перед всеми свои тайны. Доверься тем, кто прошёл с тобой Зелёный коридор. И тогда камень свалится с твоей души.

– О чём это Астра говорит, Алатар? – потерянно спросила Агния, опустив лоб.

– В очередной раз повторяю: я понятия не имею, – вздохнул Алатар, и в его вздохе внимательное сердце распознало бы волнение, сцепленное с бессильным гневом. – Бенгардийские тайны? Так мы уже много раз это обсуждали – я не могу. Не имею никакого права. Посмотри на себя, Астра, ты весь возбуждён. Достаточно с тебя пентагонирисового нектара.

– Да, я возбуждён! – крутил верхнюю пуговицу в пальцах Астра, подставляя лицо в лунный свет. – Но не от пентагонирисового нектара. Я возбуждён от предчувствия грядущих изменений. Все мы изменимся этой ночью. И я начну с себя. Я сделаю признание, и следующему, кто осмелится, будет проще. Мы устроим своё испытание в Зелёном коридоре и выйдем из него обновлёнными. Агния… – сложив ладони на груди как бы в форму сердца, Астра взглянул на неё.

Агния как-то сразу разобрала смысл его взгляда и намерений, смысл вошёл в её рассудок, как нож, заставив кинокефалку подскочить, глаза округлились, а блаженство мгновенно выветрилось из головы. Она приобняла Астру за плечи и заговорила с ним, как с ребёнком:

– Ну что ты такое говоришь, дурашка! Неисправимый ты мечтатель! Вместо того чтобы заниматься всякими глупостями, предлагаю тебе выпить… за нас!

В руках Агния уже держала два наполненных до краёв градусника.

– За нас с тобой! – важно произнёс Астра, забирая у неё напиток.

– За всех нас, чтобы никого не оставить обиженным. Согласен? – взмахнула ресницами Агния, обезоружив его.

– Согласен! – объявил Астра и, запрокинув голову, осушил градусник.

Хитрый план Агнии, конечно же, с первого раза дал осечку. Но ничего, снова наполнились градусники.

– Ты меня, конечно, прости, Агнушка, но я всё же считаю, что нам необходимо…

– Вот теперь выпьем за нас! – перебила его Агния.

И вот, во второй заход, хитрый