– Это важно для нас самих. В деньгах мы тоже ничего нетеряем. Твоя задача – подыскать себе дом, все остальное – заботы нашего отделапо сделкам с недвижимостью. Тебе останется только въехать.

– А “БМВ”?

Мистер Макнайт усмехнулся.

– Мы попробовали это лет десять назад и решили, что машина –хороший стимул. Все просто: ты выбираешь “БМВ”, какую-нибудь небольшую модель,фирма арендует ее на три года и вручает тебе ключи, мы оплачиваем номера,страховку, ремонтные работы. Через три года ты можешь купить его у фирмы,сдавшей нам его в аренду, по справедливой рыночной цене. Так же как и с домом,это наша разовая сделка.

– Звучит очень соблазнительно.

– Да.

Макнайт посмотрел в лежащий перед ним блокнот.

– фирма также покрывает все расходы семьи на медицинскоеобслуживание и дантиста. Беременность, профилактические осмотры,зубопротезирование, словом, все.

Митч кивнул, но не удивился – так было везде.

– У нас непревзойдённая система социальной защиты ипенсионного фонда. К каждому твоему доллару, идущему в фонд, фирма добавляетдва своих, исходя из того, что твои выплаты в фонд составят не меньше десятипроцентов основного оклада. К примеру, ты начинаешь с восьмидесяти тысяч,значит, за год ты отложишь восемь тысяч. Фирма положит еще шестнадцать, и,таким образом, на твоем пенсионном счету только за первый год работы будетчислиться двадцать четыре тысячи долларов. Этим делом мы поручили занятьсяпрофессионалам в Нью-Йорке, и за прошлый год наш пенсионный фонд возрос надевятнадцать процентов. Не так уж плохо, а? Если в течение двадцати летрегулярно вносить деньги, то к сорока пяти ты можешь уйти на пенсиюмиллионером. Маленькое уточнение: если ты решишь уйти от нас раньше, ты неполучишь ничего, кроме своих ежегодных взносов, без всяких процентов.

– Не слишком ли жестоко?

– Наоборот, это проявление заботы. Назови мне другую фирму,которая на каждый твой доллар кладет два своих. Таких просто нет, насколько язнаю. Таким образом мы заботимся о себе самих. Многие наши компаньоны уходят наотдых в пятьдесят, некоторые – в сорок пять. У нас нет установленных возрастныхпределов, поэтому отдельные люди и в шестьдесят, и в семьдесят все ещепродолжают работать. Каждому свое. Фирма просто хочет гарантировать обеспеченнуюстарость и дать нашим людям возможность выйти на пенсию раньше.

– Сколько в фирме компаньонов, которые уже ушли на отдых?

– Около двадцати. Они иногда заходят, ты их еще увидишь, ониприходят поговорить или пообедать, кое-кто сохраняет за собой свой офис. Ламарговорил с тобой об отпусках?

– Да.

– Отлично. Заказывай места заранее, особенно в Вэйле и наКайманах. Дорогу оплачиваешь сам, жилье – за счет фирмы. На Кайманах у наснемало дел, и время от времени фирма будет посылать тебя туда поработать. Такиепоездки не входят в счет отпуска, это примерно раз в год, вряд ли чаще. Мымного работаем, Митч, и кому, как не нам, знать настоящую цену отдыху.

Митч согласно наклонил голову и на мгновение представил себялежащим на песке далекого острова в Карибском море, потягивающим прохладныйананасовый сок, окруженным стройными созданиями в бикини.

– А о премии вновь принятому Ламар тоже говорил?

– Нет, впервые слышу.

– Если ты решишь прийти к нам, ты получишь чек на пятьтысяч. Нам хотелось, чтобы большую часть этих денег ты потратил на новыйгардероб. После семи лет джинсов и фланелевых рубашек выбор твоих костюмов врядли будет широк, да это и понятно. Мы очень придирчивы в вопросах внешнего видаи ожидаем от всех сотрудников фирмы, что одеты они будут со вкусом и достаточноконсервативно. Особого кодекса в одежде у нас нет, но общее представление тыполучишь.

Пять тысяч долларов, сказал он? На одежду? В настоящиймомент у Митча было два костюма, в одном из них он сюда приехал. Он надеялся,что лицо его сохраняло невозмутимость, но тут же чуть не улыбнулся.

– Какие-нибудь вопросы?

– Да. Некоторые большие фирмы печально известны тем, чтозагружают своих сотрудников нудной поисковой работой и запирают их вбиблиотеках, особенно новичков, года на три. Так вот, этого мне не нужно. Я непротив того, чтобы выполнять свою долю исследований, и я знаю, что в фирме ябуду самым младшим на первых порах, но я никогда не соглашусь сидеть наддокументами и заниматься писаниной за всю фирму. Я хочу работать с настоящимиклиентами и их проблемами.

Внимательно и терпеливо мистер Макнайт выслушал молодогочеловека. Помолчал, прежде чем ответить.

– Понимаю, Митч. В больших фирмах это действительносерьезная проблема. Но не у нас. Первые три месяца ты будешь в основном занятподготовкой к экзамену. Сдав его, ты приступишь к реальной практической работе.Тебя закрепят за одним из компаньонов, его клиенты станут и твоими клиентами.Ты будешь выполнять только некоторую поисковую работу своего компаньона, ну исвою собственную, конечно. Иногда тебя попросят помочь кому-нибудь из коллегсоставить отчет или нечто подобное. Нам хочется, чтобы ты чувствовал себясчастливым человеком. Тебе уже говорили, что у нас нет текучести кадров, что мывсегда готовы сделать шаг навстречу в твоей карьере. Если ты не сработаешься содним компаньоном, найдем тебе другого. Если вдруг окажется, что тебе наскучилиналоги, ты сможешь заняться ценными бумагами или банковским делом. Все зависитот тебя. Фирма собирается в ближайшее время сделать крупное и выгодноепомещение своих денег – в мистера Митчела Макдира, и мы хотим, чтобы его работабыла продуктивной.

Митчел отхлебнул кофе и задумался, о чем бы еще спросить.

– Мы оплатим все расходы по переезду в Мемфис.

– Они будут невысокими, я найму только небольшой грузовичок.

– Что-нибудь еще, Митч?

– Нет, сэр, ничего больше не могу придумать. Макнайт сложиллисток с вопросами их беседы, аккуратно поместил его в лежащую перед ним папку.Опершись локтями о стол, наклонился в сторону гостя.

– Митч, мы не торопим тебя, но ответ нам нужен как можнораньше. Если ты откажешься, нам необходимо будет продолжить наш поиск. Процессэтот длительный, а нам хотелось бы, чтобы новый сотрудник вышел на работу непозже 1 июля.

– Но десять дней вы мне дадите подумать?

– Это было бы отлично. Тогда, скажем, 30 марта?

– Договорились, но я свяжусь с вами раньше.