Эбби держала на руках их беспородного пса Херси, а Митчсидел за рулем и гнал машину через Бостон на юг, все дальше на юг, туда, где ихждала лучшая жизнь. Уже три дня они пробивались второстепенными дорогами,наслаждаясь сельской местностью и подпевая передаваемым по радио песням. Ониночевали в дешевых мотелях и болтали о доме, о “БМВ”, о мебели, детях,богатстве. Опустив стекла кабины, они с радостью подставляли свои лица ветеркув те моменты, когда грузовичок набирал максимальную скорость – почти сорок пятьмиль в час! Где-то уже в Пенсильвании Эбби робко намекнула, что они могли бы попути заскочить ненадолго в Кентукки. Митч не сказал ничего, но выбрал маршрут,пролегающий через обе Каролины, Северную и Южную, и Джорджию, так что в любойточке их пути между ними и границей штата Кентукки было не меньше двухсоткилометров. Эбби смирилась.

Они добрались до Мемфиса в четверг утром; как и былообещано, черный “БМВ” триста восемнадцатой модели стоял у гаража в ожиданиихозяев. Митч не сводил глаз с машины. Эбби – с дома. Трава перед ним былагустой, зеленой и аккуратно подстриженной. Невысокая ограда вокруг поблескиваласвежей краской. Ноготки на клумбе – в цвету. Ключи, как договаривались, лежалив кладовой под ведром.

Не вытерпев и опробовав новенький “БМВ” тут же во дворе, оникинулись разгружать грузовик – им не хотелось давать соседям шанс рассмотретьнебогатые пожитки. Грузовичок сразу же отогнали в отделение арендной конторы. И– снова за руль “БМВ”!

Женщина-декоратор, специалист по интерьерам, та самая,которой вменили в обязанность оформить его кабинет, пришла после обеда, принесяс собой образчики ковров, красок, занавесей, драпировок и обоев. Затею сдекоратором Эбби нашла излишней, особенно после их спартанской квартирки вКембридже, но потом сдалась. Митчу это моментально наскучило, он извинился ивновь отправился к машине. Он с гордостью ехал по трехрядному шоссе утопающегов зелени уютного пригорода, жителем которого отныне он сам являлся. Он ехал иулыбался ребятишкам на велосипедах, которые посвистывали при виде его новогоавтомобиля. Он приветственно махнул рукой почтальону на тротуаре, потеющему подтяжестью сумки. Вот он, Митчел И. Макдир, двадцатипятилетний выпускникюридического факультета Гарвардского университета. Вот он, собственнойперсоной.

В три часа они вместе с женщиной-декоратором отправились вдорогой мебельный магазин, где управляющий вежливо информировал их о том, чтомистер Оливер Ламберт отдал соответствующие распоряжения об открытии имкредита, если, конечно, они не будут против, и что кредит этот фактически неограничивался никакой определенной суммой. Они тут же закупили мебель на весьдом. Митч иногда хмурил брови, дважды наложив вето на какие-то особо дорогиепокупки, но в целом балом заправляла Эбби. Женщина-декоратор не уставала делатькомплименты ее изысканному вкусу, но и не забыла договориться с Митчем о том,что придет в его офис в понедельник. Великолепно, ответил он.

С планом города на коленях они отправились к дому супруговКуин. Эбби еще в прошлый раз была у них, но дороги не помнила. Дом располагалсяв части города, называвшейся Чикасо-Гарденс, и сейчас Эбби узнавала бульвары,просторные особняки с профессионально спланированными газонами. Подъехав, ониприпарковали машину между двумя “мерседесами” – старым и новым.

Прислуга приветствовала их вежливым наклоном головы, но безулыбки. Их провели в гостиную и оставили одних. В доме было темно и тихо – нисмеха детей, ни голосов. Они сидели, любовались мебелью и ждали. Началитихонько переговариваться, затем нетерпеливо ерзать. В конце концов, ведь ихпригласили на ужин – сегодня, 25 июня, в четверг, в 6.00 вечера. Митч посмотрелна часы и пробормотал себе под нос что-то о невоспитанности. Но все же онисидели и ждали.

В гостиную из коридора стремительно вошла Кэй и попыталасьулыбнуться. Глаза ее были чуть припухшими и влажными, тушь в уголкахразмазалась. Внезапно по щекам хлынули слезы, она поднесла к губам платок. ОбнявЭбби за плечи, она села на диван рядом с ней, даже не села, а просто бессильноопустилась – ноги ее не держали. Губы изо всех сил сжали платок, раздалосьсдавленное рыдание.

Митч опустился на колени рядом.

– Кэй, что случилось?

Она только покачала головой, не в силах говорить. Эббигладила ее по колену, Митч слегка похлопывал по другому. Они смотрели на нее сострахом, предполагая самое худшее. Ламар? Дети?

– Случилось несчастье, – едва слышно проговорила Кэй сквозьрыдания.

– С кем?

Она вытерла глаза, глубоко вздохнула.

– Два сотрудника фирмы, Марш Козински и Джо Ходж, погибли.Мы были очень близки с ними.

Митч опустился на журнальный столик. С Козински онвстретился, когда приезжал сюда второй раз, в апреле. Вместе с Ламаром онивтроем как-то обедали в небольшом ресторанчике на Фронт-стрит. Ему оставалосьдо партнерства не так уж много, однако вид у него был совсем не радостный. ДжоХоджа Митч припомнить не смог.

– Что случилось? – спросил он. Рыдания прекратились, нослезы все еще текли по щекам Кэй. Она вытирала их и смотрела на Митча.

– Мы еще точно не знаем. Они занимались подводным плаваниемна Большом Каймане. На их лодке что-то взорвалось, и мы думаем, что ониутонули. Ламар сказал, что другие подробности пока неизвестны. Несколько часовназад в фирме было совещание, всех оповестили. Ламар еле добрался до дома.

– Где он?

– Около бассейна. Он ждет тебя.

Ламар сидел в металлическом шезлонге у садового стола подзонтиком, в нескольких футах от бассейна. Неподалеку от клумбы с цветами изтравы торчала головка садовой дождевальной установки. Через равные промежуткивремени из нее били струйки воды и по идеальной дуге приземлялись на стол, назонтик, на шезлонг и сидящего в нем Ламара Куина. Он был насквозь мокрым. Водакапала с носа, ушей, волос. Голубую рубашку и брюки можно было выжимать. Обувии носков на нем не было.

Ламар сидел совершенно неподвижно, не вздрагивая даже отновой порции воды. Видимо, он утратил всякую чувствительность. Взгляд егоудерживала какая-то штука у ограждения бассейна, казавшаяся банкой пива,стоящей в луже воды на бетонной дорожке.

Митч посмотрел по сторонам, надеясь, что никто из соседей неглазеет на происходящее. Соседи не могли ничего видеть – высокие заросликипариса закрывали от нескромных глаз бассейн и газон рядом с ним. Митч обошелбассейн вокруг и остановился там, где было еще сухо. Ламар наконец заметил его,кивнул, сделал слабую попытку улыбнуться и указал ему рукой на промокшее креслорядом с собой. Митч оттащил его чуть в сторону. Уселся.