— Миген, — сказал я.

Я шагнул вперед, в голосе моем бессознательно прозвучал тон,которым человек говорит, желая успокоить перепуганное животное. Только и того,что не вытащил морковку или кусочек сахару. Мне казалось, что и это не помешалобы.

Миген пристально смотрела на меня, но не сдвинулась с местаи выражение ее лица не изменилось.

— Миген, — заговорил я снова. — Мы с Джоанпришли спросить вас, не хотите ли вы пару дней побыть у нас.

Из полумрака глухо прозвучал ее голос:

— У вас? В вашем доме?

— Да.

— Вы хотите сказать, что возьмете меня с собой отсюда?

— Ну конечно.

Внезапно она начала дрожать, как в лихорадке. Меня это ииспугало и тронуло.

— Господи, возьмите меня! Пожалуйста, возьмите меня ссобой! Так страшно сидеть здесь и думать о том, какая я была злая…

Я подошел к ней, и она ухватилась за мой рукав.

— Я страшная трусиха. Я и не знала, что такая трусиха.

— Ничего, ничего, — сказал я. — Для вас этобыл шок. Пойдемте!

— Мы можем сейчас пойти? Прямо сразу?

— Конечно, только я думаю, что вам надо было бы собратьпару вещей.

— Каких вещей? Зачем?

— Милая девочка, — сказал я. — Постель иванну и все прочее мы вам устроим, но свою зубную щетку я вам не отдам, так изнайте.

Она слабо улыбнулась.

— Конечно. Знаете, я сегодня совсем не в себе.Извините. Я пойду и соберусь. А вы.., вы не уйдете? Подождете меня?

— С места не тронусь.

— Спасибо. Большое спасибо. Не сердитесь, что я такаяглупая, но, знаете, когда умирает мама, это вправду ужасно.

— Я знаю.

Я дружески похлопал ее по плечу. Миген ответила мнеблагодарным взглядом и исчезла в ванной. Я спустился вниз.

— Нашел Миген, — объяснил я. — Она пойдет снами.

— О, это великолепно, — обрадовалась Элси. —Ей это поможет немного прийти в себя. Она, понимаете, довольно нервна, с нейтрудно. Мне будет гораздо легче, если не надо будет и ее иметь на попечении,как всех остальных. Буду очень вам благодарна, мисс Бертон, и надеюсь, что этоне будет вам в тягость. О боже, телефон. Надо взять трубку — мистер Симмингтонсейчас неспособен на это.

Она выбежала из комнаты.

— Ангелочек — хранитель! — фыркнула Джоан.

— Ты что-то ехидничаешь, — заметил я. — Этомилая, спокойная девушка, к тому же и впрямь очень толковая.

— Очень. И отлично отдает себе в этом отчет.

— Ну, это уж некрасиво с твоей стороны, Джоан.

— Ты думаешь: почему бы ей не возиться здесь со всеми,раз это доставляет ей удовольствие?

— Именно так.

— Не выношу людей, довольных самими собою, —ответила Джоан. — Пробуждают мои худшие инстинкты. Где ты нашел Миген?

— Пряталась в полутемной комнате: ни дать ни взять —подстреленный олененок.

— Бедняжка. Ей хотелось к нам?

— И секунды не раздумывала.

Серия глухих ударов о лестницу дала знать, что Мигенспускается вниз со своим чемоданчиком. Я вышел и взял его у нее.

Джоан вышла вслед за мной:

— Быстренько! Я уже дважды отказалась от чашечкикрепкого чаю!

Мы вышли к машине. Чертовски неприятно, что чемодан пришлосьуложить Джоан. Ходить на костылях я научился вполне прилично, но тяжелаяатлетика была еще не по мне.

— Садитесь, — пригласил я Миген.

Она села в машину, я за нею. Джоан включила мотор, и мытронулись.

Через несколько минут мы доехали до «Розмарина» и вошли вгостиную. Миген упала в кресло и разрыдалась. Плакала она совсем как малоедитя: всхлипывала, ревела как белуга, — это, пожалуй, как раз подходящееслово. Я вышел поискать необходимое лекарство. Джоан стояла рядом с Миген ивыглядела довольно беспомощно.

Внезапно я услышал, как Миген, чуть гнусавя, проговорила:

— Ужасно неприятно, что я так разнюнилась. Глупо,правда?

— Вовсе нет, — спокойно ответила Джоан. — Вотвам еще один платок.

Миген громко высморкалась. Я вошел и подал ей полный докраев стакан.

— Что это?

— Коктейль.

— Да? Правда? — у Миген мгновенно высохлислезы. — Я еще никогда не лила коктейль.

— Все когда-нибудь случается в первый раз, —улыбнулся я.

Миген осторожно попробовала, по ее лицу разлилась блаженнаяулыбка, она запрокинула голову и залпом выпила остаток.

— Сказочно, — сказала она. — Можно еще?

— Нет, — ответил я.

— А почему?

— Минут через десять поймете.

— О!

Внимание Миген переключилось на Джоан.

— Честное слово, мне страшно неприятно, что я былатакой противной и так разревелась. Сама не знаю почему. Ужасно глупо — я ведьочень рада, что приехала к вам.

— Все в порядке, — ответила Джоан. — Мы тожеочень рады, что вы здесь.

— Это не всерьез. Это вы из вежливости, но я вам всеравно очень благодарна.

— Вот это уже лишнее, — сказала Джоан, — этоменя просто привело бы в отчаяние. Вы наш друг, и мы рады, что вы здесь. Воттак…

Она отвела Миген наверх, чтобы распаковать вещи.

Вскоре появилась Партридж, лицо у нее было такое, словно онатолько что съела целый лимон, и сообщила мне, что ванильный крем к обеду онаготовила только на двоих — и как она теперь должна сделать из него три порции?

Следствие было закончено через три дня.

Было установлено, что смерть миссис Симмингтон наступиламежду тремя и четырьмя часами дня. В доме она была одна. Симмингтон работал вканцелярии, у служанок был свободный день, Элси с мальчиками пошла на прогулку,а Миген поехала покататься на велосипеде.

Письмо, должно быть, пришло вечерней почтой. МиссисСиммингтон, видимо, вынула его из ящика, прочла, бросилась в отчаянии к сарайчикув саду, где хранился цианистый калий для уничтожения осиных гнезд, и, растворивего в воде, выпила, написав перед этим пару последних трогательных слов:«Больше не могу…»