– Еще одна претензия, Зинаида Марковна, и мырасстанемся. Между прочим, тысячу двести в месяц получаете, а у меня винституте доцент всего девять сотен имеет.

Ясно теперь, отчего баба Зина записала данные моейнеожиданной гостьи.

– Ага, – удовлетворенно отметила старуха, –Надежда Колесникова. Знаешь такую?

Я растерянно заморгала. Надежда? Последнее амурноеприключение Володи Костина, женщина, которая может подтвердить его алиби? Зачемя ей понадобилась?

– Что она сказала?

Зинаида Марковна вытащила из стола бумажку.

– Вот. Я, как велено, бдительность проявляю. Наверх непустила, сказала, ты вечером заявишься. Она тогда цидульку накарябала и хотелана дверь прикрепить. Но я свои обязанности знаю и…

– Давайте, – не выдержала я.

– Держи, – рассердилась баба Зина, – стоиттолько на пять минут в сортир сбегать, мигом орать начинают, а как работусделаешь, и спасибо не скажут.

Я хотела было ответить, что за службу она получает зарплату,но решила не связываться с противной старухой, а просто вышла во двор иразвернула небольшой листок. У Нади не нашлось ручки, и она нацарапалакарандашом для подводки бровей: «Уважаемая Лампа, мне срочно необходимо с вамипобеседовать по ужасно важному вопросу. Пожалуйста, как придете, немедленнопозвоните по этому телефону, буду ждать дома. Очень прошу, не медлите, речьидет о Володе Костине, вернее, о жизни и смерти».

Быстро кликнув собак, я поднялась в квартиру и набраланомер. Гудки мерно падали в ухо – пятый, шестой, седьмой… На двенадцатомраздался весьма раздраженный голос:

– Слушаю.

– Позовите, пожалуйста, Надю.

– Кто говорит? – командным тоном отчеканилсобеседник.

Я хотела было сказать: «Евлампия Романова», но отчего-товыпалила совсем другую фразу:

– С работы. Колесникова не вышла утром, начальник велелузнать, что с ней.

– Сообщите свою фамилию, имя, отчество и телефон, –потребовал мужик.

Я обозлилась.

– Размер ноги или объем талии не нужен? Если Надеждынет дома, так и скажите, если есть, позовите скорей. Директор страшно злится,может даже уволить!

– Надежда Колесникова скончалась несколько часов томуназад, – сухо ответил мужчина, – вы разговариваете с лейтенантомШохиным.

– Боже, – закричала я, – что случилось?

– Несчастный случай, как вас зовут?

– Таня Иванова, – быстренько ответила я и повесилатрубку.

Несколько минут я, не понимая, как поступить, смотрела вокно, за которым опять начался мелкий, противный дождь. Потом позвонилаРожкову.

– Козлов, – раздался ответ.

– Миша, здравствуй, это Евлампия Романова, позовиСлаву.

– Привет, Лампа, – обрадованно ответилМишка, – хорошо, что ты сама позвонила. Где находишься?

– Дома.

– Ну, погоди тогда, я занят жутко, звякну через паруминут.

Я покорно села у аппарата. Что там у них происходит?Осторожный Мишка явно не захотел разговаривать со служебного телефона изкомнаты, набитой коллегами, и теперь ищет укромный уголок, чтобывоспользоваться мобильным.

Прошло целых десять томительных минут, пока не раздалсятревожный звонок.

– Лампец, слушай, – велел Мишка. – Славкасказал, что завтра ты понесешь сумку туда, где была сегодня, поняла – куда?

– Да, в Бутырку.

Мишка крякнул:

– Давай без уточнений! Словом, явишься по нужномуадресу ровно в 17.00, ни раньше, ни по??же, поняла?

– Ага.

– Опять поднимешься, где была, там пост. Попросишь,чтобы дежурная набрала 3-26 и позвала Алексея Федоровича. Он выйдет, и дальшебудешь его слушаться.

– Сколько ему платить?

– Не знаю, сам небось скажет, – протянулКозлов, – ну покедова.

– Мишка, погоди.

– Чего тебе? – недовольным голосом протянулмужик. – Говори быстрей, в этом аппарате живые доллары щелкают!

– Славка где?

– В отпуск ушел.

– В отпуск?

– А что тебя удивляет? Ему положен, как всем.

– Но он мне вчера ничего не сказал…

– Ну уж этот вопрос не ко мне, звони к нему домой иобъясняйся… Давай, целую.

– Мишка!

– Что тебе! Всю карточку выговорила!

Вот уж не думала, что Козлов – такой жмот.

– Узнай мне адрес Надежды Колесниковой.

– Кого?

– Телефон ее запиши и скажи, на какой улице она живет.

– Зачем?

– Надо. Впрочем, могу объяснить, но тогда твой «Биплюс» точно весь закончится.

– Хорошо, завтра позвоню.

– Сейчас, это очень нужно.

– Господи, как вы мне все надоели, – в сердцахвоскликнул Мишка, – ладно, жди, да не садись на телефон задом, наберу одинраз, услышу, что занято, и все, дозваниваться не стану.

– Идет, только вспомни про карточку, лучше не болтай, адело делай!

Мишка отсоединился. Я пошла на кухню и поставила на огоньхорошенький чайничек, купленный не так давно в магазине «Ваш дом». Много леттому назад мы с моей мамой отдыхали в Риге, по советским временам Прибалтикасчиталась почти заграницей. Продавщицы там улыбались покупателям, да и наполках было побольше товара, чем в Москве. Стояло жаркое лето, и вся Рига, отмала до велика, ходила в белых носочках. Парни, девушки, элегантные дамы,старушки и школьники. Еще поражала чистота на улицах и невероятное количествокафе с великолепной сдобой. Один раз мы с мамой заглянули в такой «кофейныйподвальчик». Я с удовольствием выпила лимонад, а мамуля попросила чай. Ейпринесли хорошенький, абсолютно прозрачный чайничек с ярко-краснойпластмассовой крышкой.

– Какая прелесть, – воскликнула мама, – гдеможно купить такой?

Официантка мило улыбнулась.

– Не знаю, загляните в универмаг на рыночной площади.