— Дональд.

— Дональд! — воскликнула она, и голос потеплел. — Чтослучилось, Дональд? У тебя неприятности?

— Мне нужна твоя помощь.

— Дональд, скажи, где ты сейчас. Сделаю все, что могу.Подъехать к тебе? Что от меня требуется?

— Отправляйся в офис, открой ящик моего письменного стола,возьми все мои причиндалы для снятия отпечатков пальцев и рулон липкой ленты.Затем подъезжай к мотелю «Постоялый дворик». Запомни, мой номер 27-й. Но незаезжай на стоянку и не подъезжай к офису мотеля. Там есть плавательныйбассейн, а возле него телефонная будка. К ней можно проехать по дорожке,огибающей бассейн. Оставь машину на повороте к будке. Дальше иди пешком, зайдив будку и делай вид, что звонишь, пока не убедишься, что никого нет поблизости.Только тогда отправляйся ко мне в номер.

Номер 27 — третий с края домик в предпоследнем ряду. Корочеговоря, пойдешь от бассейна вдоль ограждения и увидишь слева шесть рядовдомиков, затем автостоянку, а на ее другой стороне еще восемь или десять рядовдомиков.

Держись левее. Направляйся к второму ряду от конца, свернешьналево, и мой номер окажется третьим с краю. Заходи прямо в него, дверь будетоткрытой.

— Дональд, а ты там… один?

— Да, в гордом одиночестве.

— Дональд, мне надо время, чтобы одеться и добраться доофиса. Боюсь, что раньше чем… через минуту сорок пять или даже час я к тебе непопаду.

— Годится, — успокоил я ее. — Главное, ничего не забудь.

Повесив трубку, я прошел обратно к себе в номер, поставилзамок на предохранитель, чтобы дверь оставить открытой, растянулся на одной изкроватей, взбил подушки под головой и принялся размышлять.

Через некоторое время глаза мои начали слипаться, и вопрекинамерению бодрствовать я очень скоро погрузился в глубокий сон.

Мне снилось, что мягкие женские губы нежно прижались к моим,и я ощутил возбуждающий аромат нежных цветов.

Затем я внезапно пробудился. У кровати стояла Элси Бранд,глядя на меня с каким-то особым выражением лица.

— Дональд, — сказала она, — я разбудила тебя?

— И правильно сделала. Нам предстоит поработать.

Элси стояла, не отводя от меня глаз.

— Ты улыбался, Дональд, — нежно заметила она. — Улыбался,когда спал. Тебе снился сон?

— Да.

— Он был приятным?

— И даже очень.

— Что же тебе снилось?

— Если скажу, ты влепишь мне пощечину.

— Дональд! Тогда тем более расскажи?

— Мне снилось, что я держал тебя в своих объятиях, а тыцеловала меня.

— Дональд! — воскликнула она. — Как ты смеешь говорить такиевещи. Ты…

— Я же предупреждал, что ты рассердишься, но ты настаивала.

— Дональд, но это тебе действительно снилось?

— Готов поклясться.

Сев на кровати, я помотал головой, пригладил ладонью волосыи спросил:

— Ты все привезла, что я просил?

— Да, привезла… Дональд, ты устал. Ты работаешь на износ.

— Мы сможем управиться здесь за пару часов. Потом, еслиудастся, попробую немного поспать.

— А в чем дело, Дональд? Что произошло с… той женщиной?

— Она взбеленилась и отправилась домой.

— Чем же была вызвана ее ярость, тем, что ты… потому чтоты?..

— Нет, — ответил я, — именно из-за того, что не было ни«тем», ни «потому».

Элси вдруг рассмеялась и заявила:

— Это послужит ей хорошим уроком, «на чужой каравай рот неразевай»… Что же мы будем делать?

— Собираюсь снять в этой комнате отпечатки пальцев, —ответил я. — А тебе придется ходить за мной по пятам, чтобы вытирать до блескавсе, чего я буду касаться, чтобы никто не узнал о том, что здесь пользовалисьспециальным порошком.

— Что же ты ищешь, Дональд?

— Отпечатки пальцев.

— Чьи же именно?

— Любого, кто здесь к чему-то прикасался.

— Той женщины?

— В том числе и ее.

— А чьи еще?

— Не знаю.

— Хорошо же, молчун, не говори, если не хочешь.

— Почему же? Я ведь сказал: не знаю.

Пройдя в ванную, я закрыл за собой дверь, вынул из коробкисалфетку и провел по губам. На ней остался слабый след губной помады. Облизавгубы, ощутил привкус малины. Выбросив салфетку в туалет, я вернулся и объявил:

— Давай приступим к работе.

Начали с телефона, затем настал черед изголовья кровати,нижней части туалетного столика и висящего над ним овального зеркала. Неизбежали этой участи: аптечка в ванной, подставка для зубных щеток, оконныерамы, а также стулья, кресла и крышка стола.

Иногда мне везло — удавалось получить хорошие отпечаткипальцев. Всякий раз при этом я прикладывал к ним липкую ленту, нумеровал,диктовал Элси — откуда отпечатки, отрезал кусок ленты и складывал в специальныйконтейнер.

После этого Элси брала губку, смачивала в мыльном растворе ипротирала места, покрытые порошком, чтобы никто не догадался, что их втайнеисследовали для снятия отпечатков.

К трем часам утра я располагал пятнадцатью вполнеприличными, разборчивыми отпечатками, без малейшего понятия о том, кому онипринадлежат.

Что же теперь? — спросила Элси по окончании.

— Теперь, — ответил я, — поедем и немного перекусим.

— А что в этой покоробленной картонной коробке?

— Там шампанское, бокалы для него и сухой лед.

— Дональд, ты снял отпечатки с одного из бокалов — того, накотором остались следы губной помады?

— Конечно.

— А я его обработала губкой.

— Ну и что? — ответил я. — Вымой и остальные и положи вкоробку.

— Не знаю, войдут ли они. Я их поставила на туалетныйстолик.

— Еще как войдут! Давай укладывай!

— Ладно, впихнула! Ну и что дальше?

— Дальше отправимся к машинам — ты к своей, а я к своей.Поедешь следом за мной. Я буду ехать медленно и следить в зеркало за твоеймашиной.

— И куда же?