На следующее утро Клея снова отвезли воперационную, чтобы чуточку «подогнать» штыри и скобы в его ногах, каквыразился врач. Какой бы простой ни была операция, она потребовала общейанестезии, отключившей его на большую часть дня. В палату Клея привезли лишьпосле обеда, и там он проспал еще часа три, прежде чем действие наркозаокончательно выветрилось. Не Ридли и не Ребекка, а все та же преданная Полеттдежурила у его постели, ожидая, когда приятель очнется.

– Есть новости от Оскара? – сразу же спросилКлей, едва ворочая языком.

– Он звонил, сказал, что все идет хорошо. Безподробностей, – доложила Полетт. Она расправила простыни, взбила подушки, далаводы и, когда Клей окончательно пришел в себя, побежала по делам, вручив емуперед уходом запечатанный толстый конверт, присланный экспресс-почтой.

Пакет был от Пэттона Френча. В написаннойкорявым почерком записке он желал Клею скорейшего выздоровления и еще чего-то,чего Клей не смог разобрать. В конверт была вложена справка, присланнаяуправляющему комитету истцов (а ныне ответчиков). Хелен Уоршо доводила до ихсведения, что список ее клиентов, предъявивших претензии своим бывшим адвокатампо делу о дилофте, увеличился. Количество пациентов, у которых образовалисьповторные опухоли, росло как на дрожжах по всей стране, и нынешние ответчикивсе глубже увязали в зыбком песке. Сейчас к ее коллективному иску присоединилсяуже триста восемьдесят один клиент. Двадцать четыре из них в прошлом быликлиентами JCC – на три человека больше, чем на прошлой неделе. Фамилии Клеюбыли по-прежнему незнакомы, и он снова удивился тому, как могли пересечься ихпути.

Наверное, его бывшие клиенты получили быудовлетворение, увидев его в больнице избитым, израненным, с переломаннымикостями. Вероятно, кто-то из них лежал сейчас здесь же, этажом ниже, послеоперации по удалению опухолей из внутренних органов, а их родные сидели упостелей умирающих, прислушиваясь к тиканью часов, отсчитывающих последниеминуты их жизней. Клей знал, что не виновен в их болезни, но почему-точувствовал себя ответственным за их страдания.

По дороге из гимнастического зала заглянулаРидли. Она притащила целый ворох журналов, книг и всячески стараласьпродемонстрировать заботу. Через несколько минут после своего появления онасказала:

– Клей, звонил декоратор. Мне нужно вернутьсяна виллу.

«Интересно, этот декоратор мужчина илиженщина?» – хотелось спросить Клею, но он сдержался. Ее отъезд – прекраснаяидея!

– Когда? – спросил он.

– Может быть, завтра. Если самолет свободен.

Как он мог не быть свободным – ведь Клей, попонятной причине, никуда лететь не собирался.

– Конечно. Я позвоню пилотам. – Ее отсутствиеоблегчит его существование. В больнице от нее все равно никакой пользы.

– Спасибо, – сказала красотка, села в кресло истала листать журнал. Через полчаса ее время истекло. Она поцеловала его в лоби исчезла.

Следующим явился детектив, который сообщил,что рано утром в воскресенье неподалеку от бара в Хагерстоуне, Мэриленд, былиарестованы трое мужчин из Ридсбурга. При аресте они оказали сопротивление ихотели удрать в темно-зеленом микроавтобусе, но водитель чего-то не рассчитал,и машина свалилась в сточную канаву. Детектив предъявил ему цветные фотографииподозреваемых. Все трое имели разбойничий вид. Клей не смог опознать ни одногоиз этих людей.

По сведениям начальника ридсбургской полиции,все они работали на заводе компании «Хэнна Портленд». Двое только что былиуволены, вот и все, что детективу удалось узнать у тамошних властей.

– Они не слишком-то склонны сотрудничать соследствием, – сказал он. После поездки в Ридсбург Клей хорошо понимал почему. –Если вы не можете опознать парней, мне не остается ничего иного, кроме какотпустить их и закрыть дело, – признался детектив.

– Я их никогда прежде не видел, – повторилКлей.

Детектив сунул снимки обратно в папку и ушелнавсегда. Последовал парад медсестер и врачей, которые мяли его, брали анализы,надоедали вопросами. Через час Клей уже спал.

* * *

Оскар позвонил около половины десятого. Судьяобъявил перерыв до завтра. Все устали, главным образом из-за той кровавойбойни, которую устроил Дейл Мунихэм. Компания «Гофман» вызвала своего третьегоэксперта, сутулую лабораторную крысу в очках с роговой оправой, штатногосотрудника компании, ответственного за клинические испытания максатила. Послетого как Роджер-Ракета блестяще и продуктивно допросил его, Мунихэм сделал избедолаги котлету.

– Он высек его, как школяра! – смеялся Оскар.– Ракета теперь побоится вызывать других свидетелей.

– Значит, сделка? – спросил Клей, все ещеодурманенный лекарствами, сонный, вялый, но жаждущий подробностей.

– Пока нет, но впереди долгая ночь. Ходятслухи, что «Гофман» может завтра вызвать еще одного эксперта, а потом опуститзаслонку и затаится в ожидании вердикта. Мунихэм наотрез отказывается идти напереговоры. Он ведет себя так, будто не сомневается в победе.

Клей так и уснул с телефонным наушником в ухе.Лишь через час заглянувшая в палату медсестра вынула его.

* * *

Президент компании «Гофман» прибыл во Флагстафв среду вечером и прямо из аэропорта направился в центр города, к высокомузданию, где собрались их адвокаты. Роджер Реддинг и его команда коротко ввелибосса в курс дела и ознакомили с последними выкладками финансовой службы.Совещание напоминало последнюю встречу накануне Судного дня.

Поскольку у Реддинга задница горела от розог,всыпанных Мунихэмом, он категорически требовал, чтобы компания-ответчицаприняла разработанный им план и вызвала всех оставшихся свидетелей. Он былуверен, что ход событий должен развернуться вспять, не сомневался, что отыграетпотерянные очки у жюри присяжных. Но Боб Митчелл, глава юридической службы ивице-президент компании, и Стерлинг Гибб, давнишний юрисконсульт и партнер по гольфупрезидента компании, сочли, что с них довольно. Еще одна казнь свидетеля,которую устроит Мунихэм на глазах суда, – и присяжные повскакивают с мест инабросятся на ближайшего из директоров компании. Самолюбие Реддинга быложестоко уязвлено. Он жаждал реванша, надеясь лишь на чудо, так что следоватьего советам, решили коллеги, было бы неразумно.