Стали сказываться психологические последствияизбиения – Клея преследовали фантомные звуки и физические ощущения, он снова иснова переживал нападение: перед глазами вставало лицо человека, нанесшегопервый удар, но Клей не мог понять, видел он его во сне или наяву, поэтому нестал описывать следователю. Он слышал женский крик, донесшийся из темноты, нокрик тоже мог оказаться игрой воображения. Ему казалось, что он помнит, каквзлетела вверх черная дубинка размером с бейсбольную биту. Слава Богу, что онтогда потерял сознание и не почувствовал остальных ударов.

Отеки начали спадать, в голове постепеннопрояснялось. Картер отказался от обезболивающих, чтобы не затуманивать себемозги и иметь возможность руководить конторой по телефону и электронной почте.В конторе, судя по тому, что ему докладывали, все были полны энтузиазма. НоКлей подозревал: на самом деле это вовсе не так.

Ридли проводила с ним час в первой и час вовторой половине дня. Стоя у изголовья кровати, она демонстрировала глубокоеучастие, особенно когда в палате находился кто-нибудь из персонала. Полеттненавидела красотку и исчезала, как только та появлялась.

– Ей нужны лишь твои деньги, – убеждала онаКлея.

– А мне – исключительно ее тело, – отвечал он.

– Значит, сейчас она получает больше, чем ты.

Чтобы читать, приходилось поднимать верхнююполовину кровати, а поскольку его ноги были подвешены под углом, тело при этомпринимало форму буквы V. Весьма неудобная поза, выдерживать ее Клей мог неболее десяти минут, после чего снова приводил кровать в горизонтальное положениеи отдыхал. Когда зазвонил телефон, он, прислонив ноутбук Ионы к загипсованнымконечностям, просматривал статьи из аризонских газет.

– Это Оскар, – доложила Полетт.

Они уже имели короткий разговор в воскресеньевечером, но тогда Клей был одурманен лекарствами. Сейчас сознание полностьюпрояснилось, и он жаждал подробностей.

– Давай послушаем, – сказал Клей, опускаякровать и с облегчением выпрямляя тело.

– В субботу утром Мунихэм отдыхал, – началсвое повествование Оскар. – Дела у него идут как нельзя лучше. Этот пареньвеликолепен, жюри ест у него из рук. В начале процесса гофмановские ребяткиходили гоголями, а теперь не знают, куда спрятаться. Вчера к вечеру Реддингвыложил свой главный козырь – вызвал в свидетели знаменитого ученого, которыйдал показания, согласно которым прямой связи между препаратом и раком груди уистицы не существует. Он был очень убедителен – неудивительно при трех-тоученых степенях. Присяжные слушали его с большим вниманием. Но потом Мунихэмразнес его в пух и прах. Он где-то раскопал сомнительное медицинскоезаключение, которое этот ученый сделан двадцать лет назад, и оспорил егокомпетентность. Присяжные были потрясены. Я даже подумал, впору вызывать службуспасения, чтобы выносить бедолагу-эксперта из зала. Никогда не видел, чтобысвидетель был так унижен. Роджер побледнел, а мальчики «Гофмана» сидели наскамье, как изобличенные убийцы в полицейском участке.

– Отлично, отлично, – повторял Клей. Наушникот телефона был воткнут в его левое, неповрежденное ухо.

– А вот самое интересное. Я разузнал, гдеостановилась команда «Гофмана», и перебрался в тот же отель. Теперь регулярновстречаюсь с ними за завтраком и вечерами в баре. Они знают, кто я, так что мы,как бешеные псы, ходим кругами друг возле друга. Среди них есть юрисконсульт пофамилии Флит. Вчера он поймал меня в вестибюле после заседания, на которомразгромили их эксперта, и предложил выпить. Я выпил три бокала, он – только один,потому что ему предстояло подняться наверх, в апартаменты, где расположенаштаб-квартира их компании. Они там всю ночь прикидывали возможности сделки.

– Повтори это еще раз, – тихо попросил Клей.

– Вы не ослышались: в этот самый моментадвокаты фирмы «Гофман» рассматривают возможность заключения соглашения сМунихэмом. Они в ужасе, потому что, как и все находящиеся в зале, уверены, чтоприсяжные готовы сбросить на их компанию атомную бомбу. И сделка будет стоитьим очень дорого, потому что старый упрямец не желает на нее идти. Клей, оннамерен слопать их с потрохами! Роджер великолепен, но Мунихэм ему не по зубам.

– Давай ближе к сделке.

– Хорошо, ближе к сделке. Флит желал узнать,сколько из наших дел могут быть признаны доказанными. Я сказал: все двадцатьшесть тысяч. Он походил вокруг да около, потом спросил, как я думаю,согласитесь ли вы тысяч на сто каждому. Это означает два и шесть десятыхмиллиарда, Клей, вы успели сосчитать?

– Успел.

– А гонорар?

– Тоже, – сказал Клей и почувствовал, что всяболь вдруг куда-то ушла. В голове перестало стучать. Тяжелый гипс сделалсялегким как перышко. Он чуть не расплакался.

– Ну, конечно, это еще не предложение сделки,а лишь прощупывание почвы, первое приближение. Здесь ходит много слухов,особенно среди адвокатов и биржевых аналитиков. По их мнению, в компании естьсредства на компенсации – до семи миллиардов. Если компания пойдет на сделкусейчас, их акции могут удержаться на нынешнем уровне, потому что кошмар смаксатилом останется позади. Это, разумеется, лишь теория, но после вчерашнегокровопускания она выглядит весьма правдоподобной. Флит подкатился именно комне, потому что у нас самый крупный иск. Здесь говорят, что общее количествоистцов может приблизиться к шестидесяти тысячам, так что наши составляют околосорока процентов. Если мы согласимся на сто тысяч, компания сможет планироватьсвои расходы.

– Когда ты с ним увидишься в следующий раз?

– Здесь сейчас почти восемь, заседание судаокончится примерно через час. Мы договорились встретиться на улице.

– Позвони мне сразу после вашей встречи.

– Не волнуйтесь, шеф. Как ваши поломанныекости?

– Уже гораздо лучше.

Полетт забрала у него телефон, но черезнесколько секунд тот снова зазвонил. Она передала наушник Клею, сказав:

– Это тебя, я отлучусь.

Звонила Ребекка, по сотовому, из больничноговестибюля. Спрашивала, может ли она зайти ненадолго. Спустя несколько минут онавошла в палату и, увидев его, испытала шок. Но, справившись с собой, подошла ипоцеловала в щеку между ссадинами.

– Они вооружились дубинками, – сказал Клей, –чтобы сравнять шансы, а то у меня было бы несправедливое преимущество. – Нажавна кнопки, он поднял верхнюю часть кровати и принял позу V.

– Ужасно выглядишь, – сказала она, и глаза ееувлажнились.