Прислужники осветили палату, зажегши свечи на всехподсвечниках. Вроцлавский епископ Конрад даже засопел от удовольствия, увидеввыражение восхищения на лице Гжегожа Гейнче. Он знал, что инквизитора нелегкобыло удивить, не говоря уже о том, чтобы восхитить.

– Ну что? – гордо спросил он, радуясьпроизведенному впечатлению. – Хорошая вещь, а?

Гжегож Гейнче кашлянул. И подтвердил кивком головы. Простобыл вынужден. Вещь была хорошая. Без каких-либо возражений хорошая.

Единственной мебелью в палате был огромный стол, крышкукоторого покрывала гигантская карта Силезии и соседних стран, сделанная изкусков ткани, покрытых шелковой вышивкой. Хотя инквизитор никогда раньше картуне видел, он знал о ее существовании. Он знал, что ее сшили и вышилидоминиканки из святой Катажины, основываясь на рисунках, сделаннымицистерцианцами из Любйонжа. И что это заняло у монашек более года.

Поскольку карта служила главным образом для слежения ианализа военных действий, на ней были расставлены мастерски вырезанные фигурки.Изготовил их Амброзий Эрлер, наилучший вроцлавский резчик, в строгомсоответствии указаниям самого епископа. Подразделения католических войскпредставляли белозолотые фигурки крылатых ангелов с огненными мечами,формирования гуситов были изображены, как рогатые черти, сидящие на корточках ивыпячивающие зады.

Каждое утро клирики воссоздавали для епископа актуальнуювоенную ситуацию, расставляя фигурки соответственно движению войск на театребоевый действий. С тринадцатого декабря, дня святой Лючии, то есть, от началабольшого гуситского рейда на Мейсен и Саксонию, театр охватывал пространствомежду вышитыми голубой нитью ODERA FLV и ALBEA FLV, а фигурки клирикирасставили в районе, обозначенном названиями SAXONIA, MISNIA, TURINGA и LUSATIAINFERIOR, граничащим на севере с MARCF ANTIQUA, а на юге с BOHEMICA SILVA.

– Давай, Гжесь, – поторопил епископ. – Окиньглазом.

Инквизитор окинул. Военную ситуацию он знал, но на красивыефигурки можно было посмотреть. Выпяченные черти были установлены в окрестностяхОшаца, города, который войска Прокопа Голого пустили с дымом четыре дня тому,двадцать девятого декабря. Чехи шли вдоль Лабы в направлении Пирны, уничтожаявсё на своем пути огнем и железом. Они опустошили горные округа Мариенберг иФрейталь. Потом, паля села, они дошли до Фрейберга, Дрездена и Мейсена, но нетратили время на осаду укрепленных городов. Быстрым темпом наступления онирасстроили планы саксонскому курфюрсту Фридриху, вынудив его и его союзников ктактическому отступлению. Приведя к тому, что сейчас крылатые ангелы стоялитесной группой на север от надписи LIPSIA.

– Это, – епископ провел пальцем по голубой линии,разделяющей чертей и ангелов, – река Мульда. Прокоп хочет проникнутьвглубь Саксонии, поэтому должен переправиться.

Скорее всего он это сделает где-то здесь, в окрестностяхГриммы. Курфюрст Фридрих мог бы это использовать. Во время переправы он мог бысмять кацеров, мог бы потопить их в Мульде, как котят. Достаточно толькопошевелить мозгами и найти в себе смелость. Как думаешь, Гжесь, пошевелиткурфюрст мозгами?

– У меня есть серьезные сомнения, – поднял глазаинквизитор. – Как относительно мозгов юного курфюрста, так и его смелости.До сих пор он как-то не проявлял особого мужества в этой кампании. Если бы мнепришлось искать классические сравнения, то я не сравнил бы его с Юлием Цезарем.Скорее с Квинтием Фабием Кунктатором.[250]

– А в его окружении? Не найдется ли в окружении хоть кто-тоумный и отважный? Неужели нет ни одного Цезаря? Я не имею в виду мейсенскогомаркграфа, того даже прозвали «Уступчивый». И не бранденбургского курпринцаЯна, потому что этот вообще чудак сумасбродный. Кто там еще есть с крепкимияйцами?

– Священники, естественно, – улыбнулся ГжегожГейнче. – По крайней мере, некоторые. Наверняка Гюнтер фон Шварцбург,архиепископ магдебургский.

– Я так и думал, – покивал головой Конрад, –что ты его назовешь. Да, архиепископ Гюнтер – это человек, способный увидетьвозможность, которую предоставляет переправа гуситов через Мульду. Он смог бывоспользоваться преимуществами, сумел бы помочь Фридриху запланировать ипровести атаку. Но мы не можем кабûкать[251] иполагаться на случай, Гюнтеру это надо подсказать. Кто-то должен во весь духмчаться в Лейпциг с посланием.

Инквизитор многозначительно посмотрел на епископа, кашлянулв кулак.

– Да знаю я, – Конрад скривился, как послеуксуса. – Помню. Архиепископ магдебургский держит на меня обиду заГрелленорта. Поэтому я вынужден полностью положиться на тебя, инквизитор. Твоиуказания Гюнтер выслушает внимательно, инквизиторов он глубоко почитает,поддерживает их деятельность и принимает в ней активное участие. Crescit cummagia haeresis et cum haeresi magia,[252] а день без костра –день, потраченный зря, вот его девизы. И результаты налицо, в радиусе пяти мильот Магдебурга ни чародейки, ни жида не найдешь днем с огнем. Можно толькопозавидовать. И пожалеть, что во Вроцлаве не так… Не принимай на свой счет,Гжесь.

– Я не принимаю. Перейдем к делу.

– У тебя есть кто-нибудь для такой миссии? –Епископ оторвал взгляд от карты. – Кто-то, кто поедет в Саксонию, кГюнтеру фон Швацбургу? Человек верный, надежный, которому можно доверять?

– Есть. А поскольку я предполагал, что он понадобится,то привел его с собой. Он ждет в гостиной. Позвать?

– Зови.

– Прошу, ваша милость. Дьякон Лукаш Божичко. Человек,которому я доверяю безгранично.

* * *

Воды Мульды были буросерые и вспенившиеся, поднявшиесянастолько, что полоса ивняка полностью погрузилась в воду, а над течениемвыступал только низкий ощетинившийся гребень. Деревья на берегу были залитыпочти до половины стволов. На одном из таких стволов остановился перевернутыйна бок воз. Второе транспортное средство, затопленное, перевернутое верх дном,чуть дальше наткнулось на кучу, над водой торчали только колеса.

– Третий воз снесло полностью, – упредил вопросПрокопа старший дорожного отдела. – Река унесла. Еще до того, как мывыбрались на ровное место. Остальным удалось выбраться.

– Да, надо признать, – Ян Краловец подвел коня ксамому берегу, передними копытами в воду, – что речка немало воды несет. Итечение страшное.