Но как ни хороша была кольчуга, а на груди у Фродо, ближе кправому боку, красовался огромный иссиня-черный синяк. Даже левый бок, которымего ударило о стену, был слегка ободран.

Арагорн быстро обработал раны, и острый запах ацелас придалбодрости всем, вдохнувшим парок над котелком. Скоро Фродо уже свободно могдышать полной грудью, хотя еще несколько дней старался не спать на правом боку.

– Кольчуга на редкость легкая, - сказал Арагорн. -Надевай-ка ее и постарайся не снимать даже ночью. Мне будет спокойнее. Если ужпопадешь в совсем безопасные места - тогда другое дело. Но боюсь, это еще нескоро будет.

После завтрака приготовились выступать. Костер погасили ипостарались уничтожить все следы стоянки. Впрочем, до заката отряд не успелуйти далеко. С гор сползли длинные тени, а с низин начал подниматься туман.Дальние равнины на востоке растаяли в сумеречной дымке.

Фродо с Сэмом вполне оправились и больше не отставали. Содной короткой остановкой Арагорн вел отряд до темноты.

Ночь пришла звездная, но безлунная. Теперь ущербная лунапоявлялась лишь под утро. Фродо и Гимли молча шагали в конце растянувшейсяцепочки, чутко прислушиваясь к звукам позади. Наконец Гимли заговорил.

– Только ветер вокруг. Либо у меня уши деревянные, либопоблизости ни одного гоблина нет. Может, им просто хотелось выгнать нас изМории, а Кольцо вовсе не при чем? Вообще-то они мстительные.

Фродо не отвечал. Он изредка поглядывал на Шершень - клинокоставался темным. Но ему не давали покоя звуки (или призраки звуков?) позади. Снаступлением ночи он снова стал слышать знакомое пришлепывание. Несколько разон специально резко оглядывался и однажды заметил вдалеке две крошечныесветящиеся точки… или ему показалось? Во всяком случае, они тут же пропали,словно метнулись в сторону.

– Ты чего озираешься? - спросил Гимли.

– Знаешь, мне кажется, я шаги слышу, - решил признатьсяФродо, - а иногда вижу глаза чьи-то сзади. Еще в Мории это началось.

Гимли лег на землю и прижался ухом к дороге.

– Ничего не слышу, только травы и камни разговаривают, -сказал он, поднимаясь. - Давай-ка поторапливаться, смотри, отстали мы.

Порыв ночного ветра пронесся по долине. Впереди смутноначала вырисовываться серая стена, временами оттуда наплывал волнами шелест.

– Лотлориен! - воскликнул Леголас. - Мы на опушке ЗолотогоЛеса. Как жаль, что сейчас зима!

Вскоре высокие деревья закрыли небо. Речка, вернаяпроводница, нырнула под их своды. В звездном свете серели вокруг стволы, а влистве изредка просверкивали красновато-золотистые блики.

– Лотлориен! - удовлетворенно вздохнул Арагорн. - Как я радснова услышать шелест этих деревьев! От Ворот нас отделяют только пять лиг, нодальше сегодня не пойдем. Понадеемся на эльфийские чары, да сохранят они насэтой ночью от напастей.

– Если эльфы еще остались здесь, - пробормотал Гимли. - Чтоим делать в темнеющем мире?

– Никто из нас не бывал здесь уже очень давно, - ответилЛеголас. - Когда-то, много веков назад, мы бродили в этих лесах. Но я знаю,Лориен не заброшен. Тайная сила хранит здешние края от зла. Просто эльфыЛориена не показываются, наверное, ушли в глубь лесов, подальше от северногокрая.

– Да, они живут там, дальше, - махнул рукой Арагорн ивздохнул, словно припомнив что-то, - сегодня ночью на их помощь рассчитывать неприходится. Давайте пройдем немного в лес, а там поищем место для ночлега.

Он шагнул вперед, но Боромир не тронулся с места.

– А другого пути нет? - напряженно спросил гондорец.

– Зачем же нам искать другие пути, когда перед намисветлейший из всех возможных? - удивился Арагорн.

– Я предпочел бы обычную дорогу, веди она хоть через всеорочьи засады, - проговорил Боромир. - А мы все время выбираем какие-то чудныепути, и они то и дело приводят нас к злосчастьям и бедам. Я не хотел идти вМорию, и вот какой потерей обернулся наш выбор. А теперь ты хочешь вести нас вЗолотой Лес. Но мы в Гондоре слыхали об этих опасных местах. Говорят, из тех,кто вошел под сень Золотых Лесов, мало кто вышел обратно, а уж невредимым ивовсе никто.

– Лучше сказать «неизменным», так будет вернее, - поправилАрагорн. - Видно, Гондор теряет знания, если в Городе некогда мудрых Правителейстали бояться Лотлориена. Впрочем, можешь держаться своих слухов, другой дорогивсё равно нет. Можно, конечно, вернуться к Морийским Воротам и лезть черезгоры, но там нет перевалов.

– Ладно, веди, - с неохотой согласился Боромир. - Но яговорю: это опасно.

– Опасно, - согласился Арагорн, - очень опасно для любогоЗла, какое есть в мире, или для того, кто несет Зло в себе. А для прочих -чудесно! Идите за мной!

Примерно через милю путникам повстречался еще один ручей,сбегавший с холмов на западе. Веселый голос плещущей воды слышен был издали, апотом меж корней деревьев замелькали темные, быстро бегущие водовороты.

– Это Нимродель, - с нежностью произнес Леголас. - УСумеречных Эльфов о ней поют песни, там говорится о радуге на перекатах изолотых листьях, мелькающих в белой пене. Сейчас, когда в мире темнеет, мостчерез Нимродель разрушен. Я хочу омыть ноги в здешней воде, она снимаетусталость.

Эльф шагнул в ручей.

– Идите ко мне! - позвал он. - Здесь неглубоко. Можно вбродперейти. На том берегу отдохнем. Может быть, голос этой нежной реки исцелит насна время от нашей скорби.

Один за другим его спутники ступили в воду. Фродо постоялнемножко у берега, прислушиваясь к ощущениям. Вода, темная в ночи, ласковойпрохладой обняла его ноги, приникла к нему, чистая, звенящая, и уже черезнесколько шагов усталость от долгого пути растворилась в ней и уплыла куда-то внизпо течению.

На другом берегу, пока они ели и отдыхали, Леголасрассказывал о Лотлориене, о том краю, каким он остался в памяти Сумеречныхэльфов, об озаренных чистым солнечным и звездным светом лугах у Великой Реки, оярком и юном мире, не знающем мрака. А когда голос эльфа замолкал, становилсяслышен похожий голос реки, звенящей на перекатах. Фродо даже начало казаться,что в звуках бегущей воды можно разобрать отдельные слова.

– Слышите, как говорит Нимродель? - спросил Леголас. Хотите,я спою вам песню о девушке, жившей здесь давным-давно и оставившей реке своеимя? Песня эта очень красива на нашем лесном наречии, но для вас я спою ее наВестроне, как поют иногда в Доме Элронда.