— Райлсбек! — наконец восклицает он. — Мне следовалодогадаться! Любопытный старый козел, всегда задает вопросы, всегда спрашивает,не хочу ли я сыграть в карты или на бильярде. Все для того, чтобы задаватьвопросы. Чертов проныра…

Джек дает ему выговориться, рак или не рак, Поттера очень ужрезко вырвали из привычной обстановки, так что он просто должен выпустить пар.Если бы Джек сразу оборвал его, чтобы сэкономить время, на деле только бы егопотерял. Трудно проявлять терпение (Как долго Дейл сможет водить за нос этихдвух говнюков? Джек даже не хочет знать), но спешка Может только помешать.Когда Поттер начинает расширять фронт боевых действий, перенося удар на МортиФаина и на приятеля Энди Райлсбека, Ирва Торнберри, Джек вновь берет инициативув свои руки.

— Дело в том, мистер Поттер, что Райдсбек вошел в вашукомнату, следуя за каким-то человеком. Нет, даже не так. Райлсбека привели ввашу комнату.

Поттер не отвечает, смотрит на свои руки. Потом кивает. — Онстар, он болен, и болезнь прогрессирует, но ума ему по-прежнему не занимать.

— И привел Райлсбека в вашу комнату тот самый человек,который оставил в стенном шкафу полароидные фотографии убитых детей.

— Да, это логично. Но если у него были фотографии убитыхдетей, скорее всего он сам их и убил.

— Совершенно верно. Вот я и задался вопросом…

Поттер нетерпеливо машет рукой:

— Похоже, я знаю, каким вопросом ты задался. Кому в здешнихкраях захотелось увидеть чикагского Потей вздернутым на фонарном столбе. То лиза шею, то ли за яйца.

— Именно так.

— Не хочу тебя разочаровывать, но никого назвать не могу.

— Не можете? — Джек поднимает бровь. — Никогда не вели здесьдел? Не строили дом или комплекс для игры в гольф?

Поттер поднимает голову, улыбается Джеку.

— Разумеется, строил. Иначе откуда мне знать, что здесь таккрасиво? Особенно летом. Знаешь часть города, которая называется Либертивилль?Бывал на Камелот или Авалон-стрит?

Джек кивает.

— Я построил там половину домов. В семидесятых. Там был одинтип… ловкач, которого я вроде бы знал по Чикаго… или думал, что знал… Он тожезанимался строительством? — Последний вопрос Поттера адресован Поттеру. Онкачает головой. — Не могу вспомнить. Да и не важно. Тот человек был гораздостарше меня, должно быть, уже умер. Столько лет прошло.

Но Джек, который ведет допрос столь же виртуозно, как ДжерриЛи Льюис когда-то играл на рояле, думает, что очень даже важно. Интуицияподсказывает ему, что тут надо копнуть глубже.

— Этот ловкач. Расскажите, что он делал?

В брошенном на Джека взгляде Поттера читается раздражение.

— В нашем бизнесе ловкач — человек, который знает людей сосвязями. Или человек, к которому иногда обращаются люди со связями. Ловкач, они есть ловкач. К добропорядочным гражданам такие не принадлежат.

«Не принадлежат, — мысленно соглашается Джек, — но безловкачей не было бы у тебя „кадиллака“, любовницы и многого другого».

— А вам случалось быть таким вот ловкачом, Джордж? —спрашивает Джек, чтобы выйти на более доверительный уровень. Совершеннопостороннему человеку такой вопрос не задашь.

— Возможно, — отвечает Поттер после долгой паузы. — Может, ислучалось. В Чикаго. В Чикаго, чтобы получить хороший контракт, приходилоськое-кому почесывать спинку и класть кое-что в клювик. Я не знаю, как тамсейчас, но тогда честный подрядчик оставался бедным подрядчиком. Понимаешь?

Джек кивает.

— Самым большим контрактом, который мне удалось заключить вЧикаго, стал подряд на строительство жилищного комплекса в Саут-Сайде. — С губПоттера срывается смешок. В этот момент он не думает о раке, ложных обвинениях,линчевании, которого ему едва удалось избежать.

Мыслями он в прошлом, где, возможно, и приходилось нарушатьзаконы, но которое куда лучше настоящего: койки в камере, стального унитаза,раковой опухоли в животе.

— Это действительно был крупный контракт, я не шучу. Деньгипредоставлял федеральный бюджет, но именно местные боссы решали, кто будет ихтратить. Я и этот парень, мы оба пытались прийти к финишу…

Он замолкает, смотрит на Джека широко раскрытыми глазами:

— Срань господня, ты кто, волшебник?

— Не понимаю, о чем вы. Я же просто сижу.

— Этот парень приехал сюда. Тот самый, который…

— Что-то я не понимаю вас, Джордж, — отвечает Джек, ноДумает, что понимает. Сердце начинает учащенно биться, но внешне ничего невидно, как тогда, с барменшей, которая рассказала ему о привычке Киндерлинга.

— Наверное, это ерунда, — говорит Поттер. — У него моглибыть причины не любить меня, но он давно уже умер. Будь он жив, ему бы далекоперевалило за восемьдесят.

— Расскажите мне о нем, — просит Джек.

— А что рассказывать? В Чикаго у него, должно быть, возниклисерьезные неприятности, потому что здесь он объявился под другой фамилией.

— Когда вы увели у него из-под носа подряд на строительствожилого комплекса, Джордж?

Поттер улыбается, и по его зубам, которые практическивылезли из десен, Джек понимает, что встречи со смертью старику ждать недолго.По коже бегут мурашки, но он отвечает улыбкой. Так уж он ведет допрос.

— Раз уж мы говорим о подрядах и взятках, тебе лучше зватьменя Потей.

— Хорошо, Потей. Так когда вы увели у него из-под носа этотподряд?

— Это было через год после того, как хиппи вошли в город,сцепились с полицией и подбили мэру глаз. Получается, в 1969 году. Так ужслучилось, что я оказал главе строительного департамента серьезную услугу. Иеще одной старухе, которая имела немалый вес в Независимой комиссии построительству, учрежденной мэром Дейли. Поэтому я располагал конфиденциальнойинформацией и на тендере предложил наилучшие условия. Мой соперник тоже не былновичком в этом деле, обладал большими связями, наверняка положил немалоусилий, чтобы победить, но в тот раз я взял верх.

Он улыбается. Появляются зубы, наводящие на грустные мысли,потом исчезают.

— Его предложение? То ли потерялось, то ли поступило слишкомпоздно. Не повезло. Подряд получил Чикагский Потси. Потом, четыре года спустя,этот парень всплыл здесь, попытался получить подряд на строительствоЛибертивилля. Только на этот раз я побил его чисто. Без всяких взяток. Черезнеделю после подписания контракта случайно столкнулся с ним в баре отеля«Нельсон». «Ты — тот парень из Чикаго», — говорит он. «В Чикаго много парней»,— отвечаю я. Он испугался. Я это чуял. Тогда я был большим и сильным, мог принеобходимости крепко врезать, но в тот момент расслабился. Послестаканчика-другого всегда расслаблялся.