«Да, в Чикаго много парней, но только один разорил меня. Яне могу этого забыть, Потей, и я злопамятный».

— В другое время, с другим человеком я бы, возможно,спросил, что будет с его памятью, если он крепко стукнется головой об пол, но сэтим я предпочел промолчать. Больше мы не разговаривали. Он вышел. Я не думал,что когда-нибудь увижу его вновь, но время от времени слышал о нем, пока строилЛибертивилль. В основном от моих субподрядчиков. Вроде бы он строил себе дом воФренч-Лэндинге. Чтобы поселиться в нем, выйдя на пенсию. Тогда он еще не былглубоким стариком, но все же… Происходило все это где-то в семьдесят третьем, иему уже перевалило за пятьдесят.

— Он строил дом в этом городе, — уточняет Джек.

— Да. Даже дал ему имя, как принято в Англии. «Березы»,«Озерный дом», «Бердсли майнор», вы понимаете.

— Какое имя?

— Черт, я не помню даже фамилии этого ловкача, а ты ждешь отменя названия дома, который он построил! Но одно я помню: никому из моихсубподрядчиков этот дом не нравился. О нем ходила дурная слава.

— Дурная?

— Хуже не бывает. Там происходили несчастные случаи. Одномустоляру отрезало кисть, когда он хотел почистить циркулярную пилу, и он чуть неумер от потери крови, пока его везли в больницу. Еще один человек упал с лесов,и его парализовало. Руки и ноги. Представляешь себе?

Джек кивает.

— Говорили, что в доме поселились призраки, еще до того, какего построили. Если я только не ошибаюсь, достраивать дом ему пришлось самому.

— Что еще вы можете сказать об этом доме? — спрашивает Джеккак бы между прочим, но ответ его очень даже интересует. Он не слышал о том,что во Френч-Лэндинге есть населенный призраками дом. Конечно, он живет здесьне так уж и давно, не может знать всех легенд, но дом с призраками… вроде бы отаком приезжему сообщают в первую очередь.

— Не могу вспомнить. Только… — Он замолкает, уходит в себя.На автостоянке людей все меньше. Джеку остается только гадать, каким образомДейл сдерживает Брауна и Блэка. Время все ускоряет свой бег, а он пока не узналот Поттера ничего конкретного. Полученные же сведения только распаляют любопытство.

— Один человек говорил мне, что солнце никогда там несветит, даже если небо безоблачное, — вдруг продолжает Поттер. — Он говорил,что дом стоял чуть в стороне от дороги, на вырубке, в летний день солнце должнобыло бы освещать его как минимум восемь часов, но почему-то… не освещало. Онговорил, что люди теряли там тень, совсем как в сказке, и им это очень ненравилось. А иногда слышали, как в лесу рычала собака. Судя по рычанию —большая. И злобная. Но ее никогда не видели. Полагаю, ты знаешь, как этопроисходит. Сначала появляется слух, потом он обрастает подробностями и живеткак бы сам по себе…

Плечи Поттера опускаются. Голова падает на грудь!

— Это все, что я помню.

— А как звали этого ловкача, когда он жил в Чикаго?

— Не могу вспомнить.

Тут Джек подставляет раскрытые ладони под нос Поттера.

Склонивший голову Поттер не видит их, пока они неоказываются под самым его носом. Он откидывается назад. До его ноздрей доходитаромат лилий.

— Что?.. Господи, что это? — Поттер хватает руку Джека,утыкается в нее носом. — Какой потрясающий аромат! Что это?

— Лилии, — отвечает Джек, но думает о другом: «Воспоминаниео моей маме». — Так как звали ловкача, когда он жил в Чикаго?

— Что-то… что-то вроде Бир Стайна. Не совсем так, но близко.Точнее вспомнить не могу.

— Бир Стайн, — повторяет Джек. — А, как его звали четырегода спустя, когда он появился во Френч-Лэндинге?

Внезапно с лестницы доносятся сердитые, спорящие голоса.

«Мне наплевать! — кричит один, очень зло. Джек думает, чтоэто Блэк. — Это наше расследование, это наш арестованный, и мы его увозим!Немедленно!»

Дейл: «Я же не возражаю. Я просто говорю, что сначаланеобходимо должным образом оформить все бумаги».

Браун: «К черту бумаги! Мы его забираем!»

— Как звали этого человека во Френч-Лэндинге, Потей?

— Я не могу… — Потей берется за руки Джека. Руки у Потейсухие и холодные. Он нюхает ладони Джека, с закрытыми глазами. Шумно выдыхает.— Бернсайд. Чамми Бернсайд. Чамми; само собой, шутливое прозвище.[87] Я думаю,его звали Чарли.

Джек убирает руки. Чарльз «Чамми» Бернсайд. Ранее известныйкак Бир Стайн. Или что-то вроде Бир Стайна.

— А дом? Как назывался дом?

Браун и Блэк уже входят в коридор, Дейл — следом за ними.

«Не хватило времени, — думает Джек. — Черт, еще бы несколькоминут…»

И тут Потей отвечает:

— «Черный дом». Не знаю, то ли он так назывался, то ли еготак прозвали мои субподрядчики, но его называли «Черный дом».

— Черный? — переспрашивает Джек.

— Черный, — кивает Потей. — Потому что он таким и был. Весь…

— Господи Иисусе, — удивленно восклицает один из детективов.Вроде бы Браун, но, повернувшись, Джек видит перед собой его напарника. Неможет не улыбнуться, отметив совпадение фамилии второго детектива и названиядома.

— Привет, мальчики. — Джек поднимается с койки.

— Что ты здесь делаешь, Голливуд? — спрашивает Блэк.

— Коротаю время и дожидаюсь вас. — Улыбка Джека становитсяшире. — Как я понимаю, вы хотите забрать с собой этого парня.

— Ты чертовски прав, — рычит Браун. — И если обосрал нам этодело…

— Я так не думаю. — С трудом, но Джеку удается сохранятьдружелюбие. Он поворачивается к Потей:

— У них вы будете в большей безопасности, чем воФренч-Лэндинге, сэр.

У Джорджа Поттера вновь пустой взгляд. Он согласен на все.

— Мне без разницы, оставаться или уезжать. Тут пришедшаямысль вызывает у него улыбку. — Если старина Чамми все еще жив и ты встретишьсяс ним, спроси, не болит ли у него задница после того пинка, который я дал ему вшестьдесят девятом. И скажи, что Чикагский Потей просил передать привет.

— О чем это вы говорите? — хмурясь, спрашивает Браун.

Он уже вытащил наручники, ему не терпится защелкнуть их назапястьях Джорджа Поттера.