— Олег, уходи! Я их задержу!

Никогда он не дрался с такой яростью и так умело. Меч егоблистал сразу спереди и сзади, отсекал руки и головы. Он чувствовал сильныеудары, доспехи трещали, в голове начало мутиться, он помнил, что сюда собранысамые лучшие воины со всего света... со всего света викингов. Вокруг стоялмногоголосый рев, в ушах ломило, он поскальзывался в лужах крови, переступалчерез трупы.

Когда занемело все тело, крики стали громче, а пространствовокруг него расширилось. Сплошная стена распалась на группки сражающихся... КТомасу пробились двое бородатых гигантов, угрюмых и тяжелых, как быки, обаобнаженные до пояса, с широкими кожаными поясами. У каждого грудь так широка ивздута, что Томас принял сперва за выкованные из светлой меди доспехи, лишькогда их тела покрылись кровью, он закусил губу, начав догадываться.

Еще трое рубились впереди. Их широкие топоры разрезаливоздух со свистом, разбрасывая веером красные капли. Чем-то выглядели похоже, икогда один оглянулся, Томас вздрогнул, увидев знакомое лицо и синие глаза.

Ближайший к нему гигант, пошатнулся от удара в спину,повернул к Томасу залитое кровью лицо:

— Ты... в самом деле... Мальтон?

— Да, — вскрикнул Томас, он развернулся имолниеносно разрубил обидчика от рыжеволосой головы до самого пояса, — Да,я из рода Мальтонов...

— Узнаю... удар... — прохрипел гигант.

Он опустился на колени, ухватил длинной рукой еще одного,подмял, Томас услышал хруст, а два топора размозжили гиганту затылок. Другойвикинг, тоже забрызганный кровью и усеянный ранами, крикнул почти весело:

— Славный бой!.. Тебя когда принесла валькирия?

Томас не ответил, отчаянно работая мечом и отражая щитомудары, а когда гигант зашатался от полученных ран и потери крови, бросил почтивиновато:

— Какая валькирия?.. Я явился сам... Берегись сзади!

Глаза бородача расширились в великом удивлении. Кто-то ударилего в бок мечом с такой силой, что острие вышло, пропоров кожу, из живота.Бородач взревел от смертельной боли, ударом кулака расплющил голову противника,пошатнулся и, прежде чем упасть, что-то мощно и страшно крикнул на языкевикингов, который Томас понимал лишь отчасти.

Схватка кипела по всему залу. Томас видел, как из-за столоввыпрыгнули еще несколько дюжих воинов, бросились в сечу, пробились вперед ивстали перед ним живым щитом. Их топоры быстро и хищно врубывались в чужиетела, кровь брызгала теплыми струями, под ногами хлюпало как в половодье.

Один оглянулся, Томас видел только безумные глаза ираспахнутый рот с остатками зубов:

— Он правду сказал?

— Что? — не понял Томас.

— Что ты... из мира живых?

— Да, — крикнул Томас, — а кто вы, пришедшие напомощь?

— Я... со стороны дяди Гаральда... А вот он...племянник...

Метко брошенный топор врубился дяде в переносицу, кровьбрызнула горячими струями. Викинг захрипел и осел на пол. В брешь пробовалисунуться другие, но Томас прыгнул вперед, в остервенении бил и крушил, мечпостоянно врубался, распахивал, крушил, отрубленные руки и головы не успевалирухнуть на пол, как его меч сносил головы и разрубывал от макушки и до поясадругих. Как сквозь туман услышал потрясенное:

— Не прервался род Мальтонов!.. Эта наша кровь...

Его старались закрыть своими телами, в их обнаженные грудивонзались ножи, мечи, топоры. Томас разрывался от ярости и сочувствия, но сзадивластно ухватила мощная рука. Лицо Олега было злым и сосредоточенным:

— Быстро прочь!

— Но...

— Я сказал! Иначе уже не уйти.

Томас едва не упал, с такой силой Олег потащил к выходу.Трое могучего сложения викингов, отступая, защищали их топорами, деревяннымищитами и своими телами. Двое рухнули, изрубленные до неузнаваемости, когдаминовали последний стол, а третий отступал за их спинами до самого выхода и,падая от потери крови, ухватился обеими руками, длинными и могучими, как веткидуба, за края косяка. В его широкую спину вонзались швыряльные ножи, дротики,но он стоял, улыбаясь мертвыми глазами. Из полуоткрытого рта бежала кровь.

Кто-то яростным ударом обрубил ему руку, но и тогда мертвыйвикинг все еще стоял, пока не сбили на бегу... но Олег уже вытащил Томаса запределы дворца. Томас вскрикнул с яростью и болью:

— Как меня защищали... как защищали!

— Родня, — бросил Олег бессердечно.

— А я... даже не успел... что меня... королем!

— Узнают, — утешил Олег. — Неужто никогобольше не зарубим?

Они вломились в россыпь скал, бежали, падая и оскальзываясьна мокрых от морских брызг камнях. Томас скрипел зубами, ругался, перед глазамивсе длился странный бой, как его отчаянно защищали, и как бросились в бой дажедальние родственники, когда узнали, что он из мира живых!

— Я не успел, — прошептал он.

Олег бросил раздраженно:

— Да не рви сердце! В полдень раны закроются. А ктопогиб, тот встанет как после сна... и сразу к столу, ты ж видел. О себеподумай. У тебя отрубленная голова обратно к шее не прирастет! И никуда неприрастет.

Долго он слышал только хриплое дыхание Томаса. В грудирыцаря свистело, словно воздух выходил из пробитого меха, Олег слышалсдавленные стоны. Рыцарь молчал о своих ранах, но Олег видел погнутые ипорубленные доспехи. Рыцарю повезло, если отделался только ушибами и ссадинами.И все же Олег чувствовал, что Томас чуть ожил. Железные сапоги звякали искрежетали по камням, так же скрипели могучие рыцарские мозги, наконец онобронил глухо:

— Это та дрань науськивает?

— Ты же не прибил, — обвинил Олег.

— Ты помешал.

— Неважному танцору доспехи мешают. Хотя не понимаю,как можно танцевать в доспехах? Или я что-то перепутал... Томас, мы влезли надерево с осами. А гнездо, верь не верь, в христианском рае.

Томас всхрапнул, но к удивлению Олега смолчал.

Дорогу закрыла огромная толпа праведников, от белых одеждглазам больно, будто в разгар зимнего солнечного дня выбрался из винногоподвала. Там же с десяток ангелов, величаво помавают дланями, объясняют что-тобожественное или же учат новичков петь. На тропку позади тоже забрела кучкаангелов, расселись как сытые голуби среди лужайки, дремлют или пребывают враздумчивости, справа бродят какие-то животные, золотистые, многоногие, сглазами по всему телу, лишь слева появился лишь один ангел, но зато, мерзавец,прет в благородной задумчивости прямо в их сторону!

Олег покосился на Томаса, вытащил нож. Томас зашепталяростно: