ревенанта покрывала вязь. Это очень болезненное заклинание, которое одновременно причиняло адскую боль и оставляло жертву в живых.

Я сцепил зубы. Тидж — мерзкий подонок!

— Однажжжды, ввы выйдете наружжжу. И тогда станете нашей пищщщей. Мы умммееем ждать…

Тьма! Кроме всего прочего, ревенанты обладали интеллектом. Интересно, как глава совета собрался всем этим управлять? Неужели осколки сердца дракона, которые внедрили в их тела, настолько мощны?

А ещё, благодаря колдовству призрачной леди, зрители сейчас имели счастье наблюдать часть будущего войска Тиджа, который тот надеется использовать против эльфов.

Императору придется нелегко, чтобы объяснить все то, что сейчас происходило на арене. Мне, в свою очередь, придется провести беседу с призрачной леди. Представление, которое она устроила, превратилось в опасное испытание.

— Вольга, ты должна завершить все это, — дрогнувшим голосом произнес Аро, впечатлившись ревенантами, — нас перенесла твоя нежить. Прикажи ей перенести нас обратно. Возможно, так мы спасем Кариму…

— Полагаю, леди Милена не сможет совершить подобное в ближайшее время, — с сожалением ответил я, оценивая наше положение, — это слишком сложное заклинание. Призрачная леди вложила в него немало своих ресурсов. Вряд ли она захочет упокоиться только для того, чтобы вернуть нас обратно. Но эта поганая нежить так же сказала, что действие колдовства завершится вскоре само. И мы вернемся обратно.

— Это обнадеживает, — сказал на это мальчишка, — правда, если твое заклинание завершится раньше, нам, все же, придется вступить в бой с ревенантами. А их слишком много.

Я горестно усмехнулся. Во мне бурлило столько тёмной энергии, но я просто не мог её использовать сейчас. Во-первых, меня сразу раскроют, как некроманта, убившего василиска и имеющего власть над личем. Во-вторых, необходимо, чтобы как можно больше адептов покинуло столицу. Ну и, в-третьих, я не знал, как колдовство призрачной леди отреагирует на огромный всплеск энергии, и затронет ли эта сила зрителей.

Леди Милена все верно сказала — я обладаю силой, но при этом слишком мягкосердечен. Раньше я бы и задумываться не стал. Имея достаточно ресурсов, уничтожил бы врага, не взирая на жертвы. Однако, я изменился. Я теперь не тот Гордон Вольф де Торрос. От него остался лишь портрет, высокомерно взирающий на мир со стены замка отступника.

Заклинание, которое позволяло мне видеть рисунок колдовства ведуньи, продолжало действовать. Я смог в этом убедиться, когда символы, позволявшие сохранять связь между двумя пространствами, вновь стали проявляться. И чем отчетливее они становились, тем тоньше была грань между Храумсимбергом и Обителью мёртвых. По идее, мы вскоре должны были вернуться на арену, а ревенанты остаться в обители.

Правда, напрягло, и очень-очень сильно, два нюанса — в защитном кругу символы не проявлялись совсем. А вот ревенанты, почувствовав присутствие других людей, начали озираться и принюхиваться.

Леди Милена говорила, что мы вернемся, если останемся целы. Однако, останутся ли целы зрители, когда колдовство ослабнет, но при этом не сможет сдерживать нежить на этой стороне?

Я понимал, что для того, чтобы нам вернуться, нужно выждать буквально пару минут. Пару минут, за которые нежить может успеть вцепиться в горло людям, считающим все происходящее лишь представлением. Никто же и не подумает поставить на себя защиту.

— Тьма! — прорычал я сквозь зубы, начиная различать призрачные силуэты людей, очертания трибуны.

Вместе со мною живых заметили и ревенанты.

Разумеется, не прошло и секунды прежде, чем одна скользкая тварь не попробовала на прочность грань между двумя пространствами. Она вырвала дерево с корнями и отправила его в полет. Дерево успешно прошло сквозь грань, и оказалось не менее успешно расщеплено чьим-то заклинанием.

Кто-то из некромантов успел приготовить заранее атакующую руну. Должно быть тот, кто точно был уверен в том, что видит правду, а не иллюзию…Тидж…или Коринс?

Для ревенантов уничтожение дерева не стало поводом к здравомыслию. Они решили напасть.

— Оставайся тут, пока я не скажу, — гнусаво произнес я, формируя заклинание и одновременно выходя из защитного круга.

— Что именно? — испуганно спросил Аро.

— Выходить! — через чур резко ответил я. — Мы не сможем вернуться обратно, находясь под защитой моей схемы. Как только придет время, я дам знать! В этот момент позови стрыгу. Она рядом, я чувствую.

В моих глазах, обращенных к нежити, полыхнула тьма. Я знал, что выглядел сейчас жутко. Чернота заволокла зрачки и белки, теперь я и сам напоминал умертвие. Сдерживающая печать на моем теле пульсировала. Тьма внутри меня предвкушающе клокотала. Я не стал снимать печать полностью, дал волю только части своего потенциала. Но этого хватило, что вся нежить обратила внимание лишь на меня. Теперь я стал воплощением лютой ненависти ревенантов.

Вот он — некромант, могущественный, одаренный, полыхающий тьмой. Тот, кому изувеченные люди и эльфы, обратившиеся умертвиями, желали отомстить ценой своего существования. И не важно, что не я их истязал. Они ненавидели всех тёмно-одаренных.

— Вольга! — испуганно вскрикнул Аро, когда чудовища ринулись ко мне все разом.

— Оставайся на месте! — рыкнул я, краем глаза заметив неуверенную попытку парнишки выйти из круга.

В моих руках полыхнул меч, соткавшийся из тьмы и засиявший красными, шипящими от моей крови, рунами. Я снова порезал руки, чтобы напоить заклинание и заставить его работать эффективнее.

Жертва оправдалась. Головы и конечности тварей срезались беспрепятственно. Я полностью сконцентрировался на том, чтобы покромсать как можно больше ревенантов.

Моя одежда основательно пропиталась гнилью, под ногами скользило и хлюпало. Рунический меч рубил тварей, не зная усталости. Сам же я чувствовал, как женское тело постепенно начинало ослабевать. Все те руны, которые я нарисовал на себе, чтобы укрепиться физически, пока спасали меня от смерти. А тьма, медленно просачивающаяся сквозь печать, давала мне энергетическую подпитку. Но в то же время я ощущал, как зыбко становилось сдерживающее заклинание по мере того, как жизненные ресурсы уходили.

Плохая новость! Тело девочки-подростка не годится для сдерживания мощи. И чем чаще мне приходится обращаться к своей силе, тем ближе я подхожу к тому моменту, когда наружу выйдет неконтролируемый поток энергии.

Именно сейчас я это осознал окончательно. Руны на моей печати постепенно гасли, а тьма вырывалась наружу, давая себе волю.

Конечно, она защищала хозяина. Поэтому, когда языки черного пламени, охватившего мою фигуру, касались мёртвой плоти, она сжигалась, испепелялась. Плоть нежити дымилась, источая жуткую вонь.

Ревенанты визжали, словно бы им снова причиняли боль, как когда-то при жизни. Они отступали, лишившись очередной конечности, и снова нападали, яростно клокоча.

— Аррро! Пора! — выкрикнул я, отчетливо различив ярко-сверкающие символы в пространстве.

Вот-вот мы окажемся на арене. Только мальчишке нужно было покинуть защиту.

Я продолжал рубить ревенантов, привлекая к себе внимание.