– Лежите, девушка, отдыхайте, – сказалначальственно. – Отдохнете – в отделение поедем. У вас тут, я гляжу,преступная группировка. Эта дама, тот черный… Давно надо было мне просигналить,что лицо кавказской национальности тут у вас обосновалось. Это, мамаша, целикоми полностью ваша ошибка. И вот вам результат! Привадили наркомана! Накурился,видать, вот и не перенес ломки. Конечно, вроде как нехорошо о мертвом… авсе-таки этого места теперь ребятишки будут бояться, да и когда еще дождик егокровушку смоет…

Алёна закрыла глаза. Она-то думала, что Рашид сразу ринулсядомой, разбираться с Бюль-Бюль, а он… Ну да, что бы он ей сказал? Что бы сделалей? Мать… Вот он и предпочел разобраться с собой, а не с матерью.

И все-таки он отомстил Бюль-Бюль! Отомстил! Как она будетжить, узнав, что сын все-таки соединился со своей Надей? Или у мусульман иправославных разные места в раю? Хотя вряд ли, что это, паспортный отдел, чтоли! Вместе они сейчас, вместе…

Только эта мысль и могла сейчас утешить Алёну.

– Так это твою кассету я вез в Амман? – повторил Юрий,не слыша своего голоса.

Бусыгин смотрел, прищурясь. Он был явно удивлен, но ещевопрос, чем больше: догадливостью Юрия или этим бесцеремонным «ты».

Наконец медленно качнул головой:

– Не мою. Но имевшую ко мне прямое и непосредственноеотношение. Если бы не ты, если бы не Саня Путятин… – он резкоперекрестился, – я был бы там, где сейчас Саня.

Он вернулся к бару и принес оттуда непочатую бутылку«Бифитера», достал из встроенного холодильника миску, полную льда. Щедро налилджина, щедро сыпанул льдинок:

– Давай за него. Не чокаясь, на помин души.

Юрий покорно отхлебнул. «Если бы я не вернулся, а Санькаостался жив, интересно, они с Бусыгиным помянули бы меня?» – мелькнула мысль, иЮрий вдруг почувствовал: да, помянули бы. Выпили бы вот этак джинчику, Санька,может, уронил бы покаянную слезинку… Забавно: Лора была любовницей и Сани, иБусыгина. Наверное, Саня их и познакомил. А может, Фролов – они с Бусыгинымнебось знакомы еще по его прежней отсидке.

И он опять едва не подавился, потому что с языка слетело ещепрежде, чем даже оформилось в голове:

– А не ты ли был с Фроловым на том пионерском сборе?

– О-па, – выдохнул Бусыгин. – О-па, о-па,Америка-Европа! Когда же ты умудрился в кассетку свой нос сунуть, а? В Аммане?Где видак нашел? Похоже, не такой уж ты лох оказался, каким тебя покойникСанька описывал! Киношку посмотрел, от таких чертей вырвался… А ведь они никакне могли тебя живьем выпустить.

– Да уж простите, – сказал Юрий. – Вырвался вот…Сам не пойму, как так получилось. Судьба играет человеком! А кассету я в Амманене смотрел, не до «Черного танго» мне там было. Увидел я ее уже здесь, вот вэтой квартире.

– Копию снял, что ли? – почти не разжимая губ, произнесБусыгин, и на его лице набрякли все складки, все морщины.

– Вы смеетесь? Какую копию? Ничего я не снимал. Пришел в этукомнату, вот так сел в кресло…

Юрий с наслаждением откинулся на мягкую, податливую спинку.

– Положил руки на подлокотники.

Пальцы уже привычно поворачивали деревянный кругляшок.

– Сунул туда руку, достал кассету, точно так же, как сейчасдостаю… под названием «Черное танго». Потом включил видак и начал смотреть.Хотите глянуть? Только звук не прибавляйте, а то больно уж горн крикливый уэтих ваших пионеров.

Он протянул Бусыгину пульт, а сам отошел к окну.

Тот, впрочем, не садился: смотрел на экран, не шелохнувшись,и по его неподвижности можно было понять, что он видит кассету впервые.

Странно… это было странно! Но теперь уже никто ничего не могобъяснить Юрию, кроме самого Бусыгина, поэтому приходилось ждать. Даже есливместо объяснения последует выстрел в затылок, все равно – ждать!

Хотя стрелять он не будет. Здесь, в квартире своейлюбовницы? А труп куда девать? Вроде бы у Лоры в ванной не стоит бочка с такойхимической гадостью, о которой рассказывала Алёна.

Алёна! Какой страшный мир их сейчас окружает, агрессивный,алчный, разъедающий плоть, как вещество в тех страшных баках в Аммане. Скорейбы отделаться от всего этого, пока он и сам не стал такой же расчетливой,беспощадной биомассой, как все, что его окружает.

Неразборчивое журчанье голосов стихло: кассета кончилась.

Юрий обернулся. Бусыгин задумчиво смотрел на него.

– Надо же… – сказал негромко. – А я и не знал, чтоЕгор… Мы там все по отдельности развлекались, кто во что горазд, и, значит,каждого отдельно снимали. Я-то думал, была только одна кассета. Выходит, неодна. Но дорого бы я дал, чтобы… – Он осекся и прямо взглянул на Юрия. –Спасибо еще раз. Конечно, я понимаю, из этого шубы не сошьешь, но можешьрассчитывать как минимум на сто тысяч баксов. Одна из капелек, которые капнутиз моих скважин, – твоя по праву!

– Вот оно что, – пробормотал Юрий. – Кассетавсе-таки подлинная. А дело, значит, было в скважинах. Ну, ради этого можно намногое пойти!

Бусыгин взглянул подозрительно, а между тем Юрий говорил безвсякой издевки. Ну что такое жизнь жалкого курьера по сравнению с миллионамидолларов, которые польются черным, жирным, огнеопасным потоком? К тому жеБусыгин уверяет, будто не только деньги, но и жизнь свою спасал, подставляяЮрия. Это утешает.

– Да, понятно, – кивнул Юрий. – Все это, какговорится, по-человечески понятно. Значит, на кассете был также ваш арабскийпартнер. И, значит, ему я вез то «Черное танго», которое у меня подменила всамолете Жанна. За нее, кстати, тоже выпить не грех! Но что ж там такое было,на той кассете? Компромат на вас? Или на этого правоверного, с которым вызаключили контракт?