— Я тебя не обманывала. Я просто… молчала, —ответила Валери.

— Не молчала, а умалчивала, — поправил Куп. —Это совсем разные вещи.

— Умалчивать о чем-то можно в корыстных целях. А яименно молчала. Скромно молчала, — заметила Валери. — Мог бы иоценить хотя бы эти мои достоинства.

Куп кивнул. Ее скромность тоже ему нравилась — как и ееизящество, остроумие и строгая простота. Именно эти качества выделяли Валерисреди других женщин. Даже в джинсах и светлой блузке она выглядела настоящейаристократкой.

Куп уже спокойно подумал об Алекс. Пожалуй, и у нее всескладывается довольно удачно. На взгляд Купа, Джимми идеально ей подходил. Содной стороны, он принадлежал к тому же миру, что и Алекс, с другой — так же,как и она, ненавидел самодовольный снобизм, равнодушие, эгоизм так называемого«высшего общества». Впрочем, Куп был уверен, что против союза с ним АртурМэдисон возражать не станет. Не беда, что Джимми всего лишь социальныйработник; главное, он наследнику эстерфилдовского состояния — еще болеекрупного, чем состояние Мэдисонов. Вся ревность, которую он испытывал к Джимми,куда-то испарилась. Теперь он желал ему только счастья — ему и Алекс тоже. Онабыла на правильном пути, хотя сама, возможно, об этом еще не подозревала.

— А Алекс знает? — спросил он у Валери, котораясобирала со стола посуду.

— Скорее всего, нет, — ответила она. — УДжимми мой характер, деньги для него значат еще меньше, чем для меня.

Куп кивнул. Он понимал, почему так происходит. Джимми и егоматери не приходилось зарабатывать деньги или приобретать их еще каким-тоспособом; они родились богатыми, деньги были для них чем-то само собойразумеющимся, и они привыкли тратить их по мере необходимости.

Или не тратить. Они могли жить, как хотели — купаться вроскоши или чинить унитаз в летнем доме, принимать у себя президентов илиработать с сиротами в Уоттсе. Алекс была слеплена из того же теста. То, что онажила на одну зарплату врача-резидента, было для нее выбором, а ненеобходимостью.

— Ну и как я… вписываюсь? — спросил Куп, беряВалери за руки и усаживая к себе на колени. Она была настоящей женщиной егомечты, и он был намерен убедить ее в этом.

Не из-за денег, нет — из-за нее самой. Он был бы последнимглупцом, если бы выпустил из рук такое сокровище, как Валери. Не ВалериУэстерфилд и даже не Валери О'Коннор — просто Валери…

— Или с твоей стороны это будет мезальянс?

— По-моему, ты вписываешься прекрасно, — ответилаона спокойно. — Напротив, по сравнению с тобой мы с Джимми выглядимнесколько… неотесанными. За последнее время мы немного одичали — поравозвращаться к тому, что в газетах называют «светской жизнью».

Она шутила, но Куп все равно задумался. Он долгое время жилв самой настоящей роскоши, ни в чем себе не отказывал и, говоря откровенно,изрядно избаловался. Теперь, когда у него снова появились большие деньги, онмог продолжать баловать не только себя, но и Валери. И именно это он исобирался делать.

— Да, я сумею приспособиться, — со смехом сказалон. — И знаешь, я уже решил, на что я потрачу все свои деньги.

Я приведу в порядок этот твой «маленький домик у моря»!

— Не надо. — Валери улыбнулась. — Мненравится он таким, каков он есть сейчас, пусть он и разваливается на частибуквально под руками. Как сказал Джимми, в этом есть что-то романтическое.

— В тебе тоже, — ответил Куп, крепче прижимая ее ксебе. — Хотя ты и не разваливаешься…

Но Куп знал, что, даже когда такое время наступит, он всеравно будет любить ее. Кроме того, он подозревал, что начнет разваливаться начасти первым — как-никак она была на семнадцать лет младше его. Молодая,богатая… к счастью, не слишком молодая. Что же касалось богатства, то Купбольше об этом не думал — ведь у него были свои деньги. Теперь он почтигордился тем, что для того, чтобы очаровать, покорить и женить его,понадобилась не сопливая актрисочка с сиськами и километровыми ногами, аженщина из семейства Уэстерфилд — не больше и не меньше. И он был рад, что этонаконец произошло.

— Ты выйдешь за меня замуж? — спросил он шепотом.

— Вероятно, да… в конце концов, — ответила Валерии улыбнулась.

Они еще немного поболтали, потом Куп попрощался и ушел ксебе. Утром они улетали в Бостон, и он хотел, чтобы Валери хорошо отдохнула.

В аэропорт их отвез наемный автомобиль. У Купа набралосьчетыре огромных чемодана вещей, хотя ему пришлось приложить значительныеусилия, чтобы их не было вдвое больше. Но он собирался лететь в Европу прямо изБостона, не заезжая домой, поэтому ему пришлось взять с собой несколькокостюмов, которые вряд ли могли пригодиться в доме на мысе Код с егонеработающим туалетом и протекающей крышей. У Валери же были только небольшойсаквояж и сумка, с которыми она прилетела в Лос-Анджелес, когда с Джиммислучилась беда.

Их никто не провожал. Куп попрощался с Тайрин еще в«Версале», а Валери крепко обняла Джимми и велела ему быть осторожным.

В самолете Куп и Валери немного подремали, наверстываяупущенное — все-таки вчера они разошлись довольно поздно. Когда они проснулись,самолет уже подлетал к Бостону, и Валери рассказала Купу несколькопримечательных фактов из истории «Марисола», о которых, кроме нее и Джимми,мало кто знал. Ее рассказ привел Купа в восторг, и ему захотелось увидетьзнаменитый дом как можно скорее.

Он хорошо помнил, каким он был лет сорок назад, —роскошный старый особняк в романтическом средиземноморском стиле, окруженный совсех сторон садами, парками, ухоженными лужайками.

В бостонском аэропорту они взяли напрокат автомобиль и неспеша двинулись к Кейп-Коду. Когда же они добрались до места, «Марисол»оказался именно таким, каким Куп его запомнил. Даже лучше, потому что теперь онбыл вместе с Валери.

В следующие три недели Куп работал, как не работал,наверное, никогда в жизни. Он приколачивал отставшие доски и деревянные панели,вешал новые жалюзи, чинил плетеную мебель. И все же Куп был очень доволен,потому что делал все это не один, а с Валери, которая работала наравне с ним. Унее в кармане всегда были молоток, гвозди или отвертка, а на щеке красовалсямазок сажи или свежей краски. Куп целовал ее в перемазанное место и думал, чтоникогда еще мир не видел человека счастливее, чем он.

В День труда[12] они улетели в Лондон ипровели там еще три недели. Прямо из Лондона Куп отправился в Нью-Йорк, гденачинались съемки, а Валери вернулась в Бостон.

Там она оставалась всего несколько дней, а потомприсоединилась к Купу. Пока шли натурные съемки, они вместе жили в «Плазе».Незадолго до Дня благодарения[13] работа была закончена, и онивылетели в Лос-Анджелес, в свой «Версаль».