Пуаро улыбнулся:

– Вы не отдаете себе отчета, что делаете комплиментискусству Крейла.

– Ничего подобного! Разве художник не может создать что-тотакое милое и веселое, приятное для глаза? Зачем он вкладывает столько сил, арисует бог знает что?

– Кое-кто из нас, мой друг, находит красоту в странныхвещах.

– Девушка была хороша, ничего не скажешь. На лице будтомаска из грима, а на самой почти ничего. Не забывайте, что все это происходилошестнадцать лет тому назад. Возможно, сегодня никто бы ничего и не сказал. Нотогда… Меня и то шокировало. Шорты и блузка из грубого полотна, слишкомоткрывающая белую шею, и больше ничего!

– Я вижу, вы помните довольно хорошо эти подробности, – небез лукавства заметил Пуаро.

Хейл покраснел.

– Я только передаю вам те впечатления, которые у меняостались от картины, – сурово ответил он.

– Конечно, конечно, – успокоил его Пуаро. – Выходит,главными свидетелями против миссис Крейл были Филипп Блейк и Эльза Гриер?

– Вот именно. И оба держали себя вызывающе. Как свидетельбыла вызвана и гувернантка. Ее показания произвели большое впечатление наприсяжных. Она была полностью на стороне миссис Крейл, всем своим существом. Ноона честная женщина и говорила правду, не пытаясь каким-то образом обвинитького-либо.

– А Мередит Блейк?

– Он был страшно расстроен этой историей. И была причина! Онукорял себя за свое пристрастие к изготовлению лекарств из растений. В этомупрекала его и полиция. Цикута упоминается в параграфе первом закона оботравителях. Но он отделался лишь строгим предупреждением. Поскольку Блейк былдругом и мистера Крейла, для него это было тяжелым ударом. К тому же, будучичеловеком замкнутым, нелюдимым, он не терпел сплетен.

– Младшая сестра миссис Крейл не давала показаний?

– Нет. Не было необходимости. Она не слыхала, как миссисКрейл угрожала своему мужу, а все остальное мы в такой же мере могли узнать отдругих. Она только видела, как миссис Крейл подошла к холодильнику и досталаоттуда бутылку пива. Конечно, защита могла пригласить ее явиться на процесс длятого, чтобы заявить, что миссис Крейл отнесла бутылку прямо в сад, ничего в неене доливая. Но это не имело никакой связи с делом, поскольку мы совсем неутверждали, что в бутылке с пивом была цикута.

– Как ей удалось влить цикуту в стакан в присутствии ещедвух человек – ведь они могли это увидеть?

– Во-первых, они не смотрели. Мистер Крейл рисовал, еговнимание было занято картиной и натурщицей. А мисс Гриер позировала и сиделапочти спиной к миссис Крейл.

Пуаро понимающе кивнул.

– Никто не следил за миссис Крейл. Цикута была у нее впузырьке. Мы нашли осколки на тропинке, ведущей к дому.

Пуаро пробормотал:

– У вас готовы ответы на все вопросы.

– Давайте говорить честно, мсье Пуаро! Она угрожает, чтоубьет его; похищает цикуту; почти пустой флакон найден в ее комнате. И никто нетрогал флакон, кроме нее. По собственной инициативе она несет ему в садхолодное пиво. Это же весьма странно, если учесть, что они были в ссоре.

– Удивительно! Я это не учел.

– Ну вот, это ее и выдало. Почему вдруг она стала такойзаботливой?.. Он жалуется на вкус пива, и в самом деле, у цикуты отвратительныйвкус. И обставлено все так, чтобы именно она первая нашла труп и послала другуюженщину позвонить по телефону. Почему? Чтобы иметь возможность, обтерев стакан,прижать пальцы Крейла к стеклу, а потом утверждать, что, терзаясь душевнымимуками, он покончил жизнь самоубийством. Как видите, история сочинена довольноправдоподобная.

– Не очень.

– Я думаю, она даже не стала утруждать себя, чтобы всеобдумать. Ее мучили ненависть и ревность! Единственной ее мыслью былоуничтожить его. А потом, когда это случилось, когда она увидела его мертвым, –только тогда опомнилась и поняла, что натворила. Это было убийство, а за это караютвиселицей. Тогда в отчаянии, не очень задумываясь, она ухватилась заединственную версию, какая пришла ей в голову, – самоубийство.

– Все, что вы говорите, очень хорошо обосновано. Да,возможно, ее рассудок действовал в этом направлении.

– Это было и в то же время не было преднамереннымпреступлением, – сказал Хейл. – Я не утверждаю, что она совершила его, заранеевсе взвесив, просто-напросто она действовала в каком-то ослеплении.

Пуаро пробормотал:

– Я спрашиваю сам себя…

Хейл удивленно посмотрел на него.

– Теперь я убедил вас, мсье Пуаро, что перед нами вполнеясное дело?

– Не совсем. Есть еще два-три непонятных пункта.

– Вы можете подсказать иное решение, которое бы выдержалокритику?

Пуаро вместо ответа спросил:

– Как провели то утро другие персонажи?

– Я и этим интересовался, будьте уверены. Я проверил каждогов отдельности. Никто из них не имел алиби. Собственно, его и нельзя иметь,когда речь идет об убийстве с помощью яда. Так, нельзя помешать кому-нибудьдать жертве пилюльку с отравой, уверив, что это специфическое средство отнесварения желудка и что принимать его следует перед едой… А потом удрать вдругой конец Англии.

– Но вы же, мистер Хейл, не считаете, что так моглопроизойти в нашем случае?

– Мистер Крейл не страдал несварением. Во всяком случае, яне вижу возможности подобного решения. Правда, мистер Мередит Блейк претендовална роль человека, осведомленного в медицине, и рекомендовал много всякихсредств, им же изготовленных, но я не слыхал, чтобы мистер Крейл попробовалхоть какое-нибудь из них. С другой стороны, какой смысл Мередиту Блейку убиватьКрейла? Все говорит о том, что они были в прекрасных отношениях. Как и другие.Филипп Блейк – его лучший друг. Мисс Гриер влюблена в него. Мисс Уильямс егонедолюбливала, как я считаю, не без основания, но моральное осуждение не ведетк отравлению. Маленькая мисс Уоррен постоянно с ним ссорилась – она была втаком неблагодарном возрасте и должна была идти в школу-интернат, но на самомделе они хорошо относились друг к другу. В их семье, это вам известно, к миссУоррен относились с особой заботой и любовью. Вы, вероятно, слыхали, по какойпричине. В детстве ее ударила разгневанная миссис Крейл. Это и свидетельствует– не так ли, – что она была человеком, который слишком плохо контролирует своипоступки. Ударить ребенка и покалечить его на всю жизнь!

– Это могло быть причиной того, – задумчиво сказал Пуаро, –что у Анджелы Уоррен были серьезные основания злиться на Кэролайн Крейл.