Но бывали случаи, когда мы видели пролетающее видение илистановились свидетелями весьма странных событий и явлений: беспричинно падалиили висели в воздухе предметы, ревели и рычали одержимые дьяволом дети,холодные порывы ветра тушили свечи в запертых комнатах.

Но толком что-либо узнать нам не удавалось. Мы видели небольше того, что уже давно было описано сотнями ученых.

В конце концов для нас это стало просто игрой. И сейчас,оглядываясь назад, я думаю, что мы бродили по этим домам только потому, что этопозволяло нам быть вместе, дарило множество радостных минут, которых впротивном случае мы были бы лишены.

Однако частые исчезновения Габриэль были не единственнойпричиной разрушения нашей привязанности друг к другу. Наши отношения портилисьеще из-за того, как она вела себя в те часы, когда мы были вместе, из-за техбезумных идей, которые она высказывала.

Она сохранила привычку прямо и откровенно высказывать все,что было у нее на уме, и даже немного больше.

Однажды ночью она появилась после месячного отсутствия внашем доме во Флоренции на виа Гибеллина и заговорила буквально с порога:

– Знаешь, ночным существам пора уже иметь своего вождя.Причем не полного предрассудков блюстителя древних ритуалов, а великого царяТемных Сил, способного объединить нас на новых началах и принципах.

– На каких началах и принципах? – спросил я, ноона, словно не слыша моего вопроса, продолжала:

– Понимаешь, речь идет не просто о тайном иотвратительном по своей сути убийстве смертных, но о чем-то грандиозном –вроде, например, Вавилонской башни, которая была поистине величайшим творениемдо того момента, когда была разрушена гневом Божьим. Я говорю о великомвластителе, обитающем в сатанинском дворце и посылающем своих подданных во всеконцы мира, с тем чтобы они наставляли брата идти против брата, побуждалиматерей убивать собственных детей, чтобы предавали огню величайшие и совершенныетворения человечества, опустошали землю, обрекая на голодную смерть всех – излодеев и невинных. Страдания и хаос должны царить повсюду, следует уничтожатьсилы добра и тем самым повергать в отчаяние смертных. Вот тогда можнодействительно гордиться тем, что ты есть зло. Именно в этом и состоитпредназначение дьявола и его подданных. Ты же сам говорил мне, что мы с тобойне более чем экзотические персонажи в Саду Зла. А мир людей ничуть неотличается от того, о котором я много лет назад, живя в Оверни, читала вкнигах.

Мне очень не нравился этот разговор, и тем не менее я былрад, что она сейчас рядом, что у меня есть возможность поговорить с кем-нибудь,кроме несчастного смертного, что я не остаюсь наедине с письмами из дома.

– А как же тогда быть с твоими эстетическимипотребностями? – спросил я. – Ведь ты же сама говорила Арману, чтохочешь знать, почему существует красота и почему она до сих пор так сильно нанас воздействует.

Она пожала плечами:

– Когда рухнет человеческий мир, красота станет властвоватьнад всем. Там, где когда-то были улицы, вновь вырастут деревья, цветы покроютпрекрасным ковром луга, которые возникнут на месте теперешних болот и грязныхлачуг. В том и будет состоять цель властителя-сатаны: увидеть, как дикие травыи густые леса скроют последние следы больших городов, как во всем мире неостанется больше ничего.

– Но почему ты называешь сие делом сатаны? Почему быпросто не назвать это хаосом?

– Потому что именно так назвали бы это люди. Сатанапридуман ими, не так ли? Сатанинским они называют поведение всех, ктопреступает придуманные ими законы и нарушает привычный для них уклад жизни.

– Я не понимаю тебя.

– Что ж, пошевели своими сверхъестественными мозгами,голубоглазенький мой, – ответила она, – мой золотоволосый сынок, мойпрекрасный Убийца Волков. Вполне возможно, что, как сказал Арман, весь мирсоздан Богом.

– Это открытие ты и сделала в лесу? Об этом теберассказали листья деревьев?

Она расхохоталась мне в лицо.

– Конечно, Бог не обязательно существоантропоморфное, – сказала она. – Или, как мы в своем беспредельномэгоизме сентиментально называем это, «благопристойная личность». Но все же,вполне возможно, Бог существует. А сатана – изобретение человека, имя,придуманное им для той силы, которая пытается сокрушить цивилизованный ходвещей. Первый, кто придумал законы, будь то Моисей или египетский царь Осирис,этот создатель законодательства одновременно создал и сатану. И этот сатана –любой, кто побуждает тебя нарушить законы. А потому мы – истинные дети сатаны,ибо не признаем законов, защищающих интересы человечества. Так почему бы намдействительно все не разрушить? Почему не разжечь пламя зла, которое поглотитцивилизацию на земле?

Я был слишком потрясен, чтобы ответить.

– Не беспокойся, – рассмеялась она, – я нестану это делать. Но мне хотелось бы знать, что может произойти через несколькодесятилетий. Возможно, найдется тот, кто захочет совершить что-либо подобное.

– Надеюсь, что нет. И позволь сказать тебе вот что:если один из нас отважится на такое, начнется война.

– Почему? Его все поддержат.

– Я – нет! Я буду бороться против него.

– Лестат, ты бываешь смешон.

– Все это сущая ерунда.

– Ерунда? – Она отвернулась от окна и вновьпосмотрела на меня. Кровь бросилась ей в лицо. – Уничтожение всех городовмира? Я еще могу понять, что ты называл ерундой Театр вампиров, но сейчас тыпротиворечишь сам себе.

– А тебе разве не кажется ерундой уничтожать что-либотолько ради самого уничтожения?

– Ты просто невозможен, – фыркнула она. –Когда-нибудь в далеком будущем такой вождь вполне может появиться. Он вновьповергнет человека в наготу и страх, из которых тот вышел, и нам не составитникакого труда добывать себе пропитание, как, впрочем, это было всегда. Тогдавесь мир превратится в сплошной Сад Зла, как ты его называешь.

– Я надеюсь, кто-нибудь попытается это сделать. И тогдая восстану против него, сделаю все, чтобы одержать над ним победу. Если мнеудастся спасти мир от этого зла, то, возможно, я сам смогу обрести спасение ивновь стать добродетельным в собственных глазах.

Вне себя от гнева я встал и вышел во двор.

Она следовала за мной по пятам.

– Ты высказал сейчас очень важный аргумент в пользусуществования зла, издавна принятый в христианском мире, – говорилаона. – Оно затем и существует, чтобы мы могли бороться против него и темсамым совершать добрые поступки.