– Следи за тем углом, – Приказал он Быку,который согнувшись сидел за его спиной и наблюдал за соседним домом.

Лео стучал и стучал, пока стекло не треснуло.Он аккуратно достал осколки и убрал их в сторону. Когда дыра основательнорасширилась, он просунул туда руку и открыл дверь. Потом включил фонарь, и всевошли.

Барри говорил, что тут черт ногу сломит, и,похоже, у Клиффорда перед смертью так и не нашлось времени прибраться. Им сразубросилось в глаза, что пол покрыт гравием, никакого бетона. Лео ударом ногиподбросил в воздух белые камешки. Если Барри и говорил им насчет гравия, то онэтого не запомнил.

Лодка лежала в центре гаража. Была онашестнадцати футов длиной, с креплением для водных лыж на корме, основательнопокрытая пылью. Из четырех шин трейлера, на котором она стояла, три спустили.Эта лодка не была в воде уже много лет. Вокруг нее валялся всякий мусор:садовый инструмент, мешки с алюминиевыми банками, стопки газет, старая летняямебель. Роми не нуждался в услугах мусоросборщиков. У него для этих целей былприспособлен гараж, черт бы его побрал. Во всех углах паутина. На стенахразвешан инструмент, которым никто не пользовался.

По непонятной причине Клиффорд был энергичнымколлекционером металлических вешалок для одежды. На проволоке, протянутой надлодкой, их висели тысячи. Ряд за рядом – тысячи одежных вешалок. В какой-томомент ему надоело натягивать проволоку, тогда он набил в стены гвоздей инавесил сотни вешалок на них. Роми, защитник окружающей среды, также собиралбанки и пластиковые контейнеры, по-видимому, с целью последующей утилизации. Ноон был человеком запятым, так что гора зеленых мусорных мешков с байками ибутылками занимала полгаража. Неряха Роми даже зашвырнул несколько мешков влодку.

Лео направил луч фонаря прямо под первуюперекладину трейлера. Поманил Быка, который встал на четвереньки и принялсяразгребать гравий руками. Ионуцци достал из сумки небольшую лопатку. Бык взялее и отгреб еще немного гравия. Его спутники стояли над ним и наблюдали.

Когда Бык углубился дюйма на два, стук гравиясменился на другой звук – он наткнулся на бетон. Мешала лодка. Бык выпрямился,взялся за перекладину и одним мощным рывком откатил трейлер вместе с лодкойфутов на пять в сторону. Одним боком трейлер задел за гору мешков с банками,которые ответили на это продолжительным громыханием. Мужчины замерли,прислушиваясь.

– Ты бы поосторожнее, – напомнил Лео Быку то,что он знал и без него. – Стой там, не двигайся. – Они остались у лодки втемноте, а Лео выскользнул в заднюю дверь, спрятался за дерево у гаража и долгосмотрел на соседний дом. Но там было темно и тихо. Небольшой фонарь на террасеслегка освещал цветочные клумбы, но никакого движения он не заметил. Лео ждал ислушал. Вряд ли соседи услышали весь этот грохот. Он потихоньку вернулся вгараж и лучом фонаря указал на пятно бетона под гравием.

– Давайте расчищать, – скомандовал он, и Быкснова опустился на колени.

Барри объяснил, что сначала выкопал небольшуюмогилу, примерно шесть на два фута, не больше восемнадцати дюймов глубиной,затем запихнул туда тело, завернутое в черный полиэтиленовый пакет для мусора.Сверху засыпал бетонной смесью и залил бетон водой. На следующий день онвернулся, чтобы замаскировать это место гравием и задвинуть на него лодку.

Он неплохо поработал. Если учесть любовьКлиффорда к порядку, то прошло бы не меньше пяти лет, прежде чем он сдвинул былодку с места. Барри пояснил, что это временная могила. Он хотел позжеперенести тело, но ФБР начало за ним следить. Лео и Ионуцци приходилось в своевремя избавляться от нескольких трупов. Обычно они их топили в бочках с грузом.Изобретательность Барри произвела на них впечатление.

Бык скреб и сметал и вскоре очистил весьбетонный прямоугольник. Ионуцци встал на колени в одном конце, Бык – в другом,и они принялись стучать зубилами и молотками. Лео положил фонарик на пол околоних, а сам снова выскользнул за дверь. Низко пригнувшись, он прокрался кпередней двери гаража. Вокруг было тихо. Звуки из гаража доносились довольноясно. Он отошел футов на пятьдесят, поближе к дому Клиффорда. Там почти ничегоне было слышно. Он улыбнулся про себя. Даже если бы соседи не спали, они быничего не услышали.

Он уселся в темноте между углом гаража и“спитфайером”. На улице было пусто. Только маленькая черная машина свернула заугол. Больше никакого движения. Сквозь кустарник он снова взглянул на соседнийдом. Все спокойно. Слышались только приглушенные удары по бетону, прикрывающемумогилу Бойда Бойетта.

* * *

“Хонда” Клинта остановилась около теннисногокорта. Немного подальше был припаркован красный “кадиллак”. Реджи выключиламотор и фары.

Они молча сидели, уставившись сквозь лобовоестекло на темное футбольное поле. Самое место, чтобы получить обухом по голове,подумала она, но вслух ничего не сказала. И без того от страха поджилкитряслись.

С той поры, как стемнело, Марк все большемолчал. Они вздремнули часок вместе на одной кровати в мотеле, после того каким принесли пиццу. Потом посмотрели телевизор. Он постоянно спрашивал у нее,который час, как будто у него назначено свидание с пожарной командой. К десяти,решила она, он пойдет на попятный. В одиннадцать он шагал взад-вперед покомнате, то и дело заглядывая в туалет.

Тем не менее уже без двадцати двенадцать, иони сидят в жаркой машине, собираясь сделать то, чего ни один из них делать нехотел.

– Как вы думаете, кто-нибудь знает, что мыздесь? – спросил он тихо.

Она взглянула на него. Взгляд его блуждалгде-то за футбольным полем.

– Ты хочешь сказать, в Новом Орлеане?

– Ага. Кто-нибудь знает, что мы в НовомОрлеане, как вы думаете?

– Нет. Полагаю, что нет.

Ответ, казалось, удовлетворил его. Около семиона говорила с Клинтом. По телевизору в Мемфисе объявили, что она тоже исчезла,но в остальном было тихо. Клинт не выходил из спальни в течение двенадцатичасов, так он сказал, так что не мешало бы им поторопиться и сделать, что тамони, черт побери, собирались делать. Он звонил мамаше Лав. Она волновалась, но,если учесть обстоятельства, держалась вполне прилично.

Они вышли из машины и двинулись повелосипедной дорожке.

– Ты уверен, что хочешь туда пойти? – Онанервно оглядывалась по сторонам. На тропинке было темно, хоть глаз выколи, и внекоторых местах только асфальт под ногами не давал им заблудиться междеревьями. Они шли рядом, медленно, держась за руки.