- Ты можешь питаться от объединенной силы всехприсутствующих вампиров. - В устах Жан-Клода это прозвучало утверждением.

- Да, - ответила она самодовольным голосом.

Эдуард с Олафом стояли по обеим сторонам от нас, как иположено примерным телохранителям. Мика опустился рядом на колени и спросил:

- К тебе безопасно прикасаться?

Я знала, что он имел в виду этим вопросом. Он хотел знать,не перекинется ли на них моя метафизическая фигня, чем бы она ни была.

- Думаю, что теперь можно.

Он ухватил меня на локоть и вздернул на ноги без видимыхусилий. Натаниэлю предложил руку Грэхем. Мы оба слегка покачивались, но стоятьмогли. Ура.

Коломбина собиралась присвоить паству и использовать их вкачестве батарейки, энергия которой увеличила бы ее собственные силы. Увеличиланастолько, чтобы справиться с Жан-Клодом… возможно. Но пока что они были моими,а через меня - Жан-Клода.

- Ты опоздала, - произнес Малькольм. - Я передал их своемумастеру.

- О, подобные связи не очень крепки по первому времени, -протянула она.

- Пустой треп, Коломбина, - заявил Жан-Клод, и его голосскользнул по моей коже. Натаниэль, стоявший рядом со мной, поежился. Япочувствовала, как сотни две вампиров, а то и больше, отреагировали на этотголос. Один из прихожан выкрикнул:

- Малькольм, спаси нас от этого развратника и его шлюхи!

Обернувшись, я нашла взглядом говорившего. Он смотрел наМалькольма, умоляюще протянув к нему руку. Во мне было начала нарастать злость,но потом я ощутила его мысли, почувствовала его страх. Он был гетеросексуалом,но его тело отреагировало на голос Жан-Клода. Просто на голос, на слова; Жан-Клоддаже не пытался воздействовать с его помощью подобным образом. Пока не пытался.Как бы я восприняла, если бы мое тело отреагировало на голос женщины-вампа? Этамысль заставила меня вспомнить о Белль Морт. Она воздействовала на меня больше,чем просто голосом. От этого воспоминания жар прокатился по мне волной,приливая к лицу. Я загорелась от одной мысли о ее теле, ощущении ее рук на нем.Потом я вспомнила вкус ее губ, сладость помады, шелковую кожу под моимипальцами… мне даже пришлось потереть пальцы о свою кожаную куртку, чтобыизбавиться от этого ощущения. Но это не помогало. Ощущение ее кожи прилипло кпальцам, словно паутина, от которой невозможно было избавиться. Натаниэльпотянулся ко мне, но я отскочила и покачала головой. Предупреждающе выставивперед собой руки, я начала пятиться назад по проходу. Мне нужен был Жан-Клодили Ашер. Нужен был кто-то, кто понимал силу Белль лучше меня. Может, этопросто реакция на то, что она вытворяла со мной во сне, но на это рассчитыватьбыло бы неосторожно с моей стороны. Если она собралась снова попытатьсязахватить надо мной контроль, то мне нужен кто-то, кто помог бы этомусопротивляться.

Не уверена, что Коломбина поняла, что происходит. Возможно,она решила, что это ardeur и захотела воспользоваться этой брешью, котораяпоказалась ей нашим слабым местом. Она снова направила свою силу на паству, носделала это так мощно, что предыдущая попытка показалась только разогревом.Тогда она просто притворялась, что ударила. А теперь ее сила пронзила вампиров,словно пылающий меч. Там, где он их касался, они начинали орать, и связи сомной и Жан-Клодом начинали рушиться. Такое впечатление, что она могла вбуквальном смысле отрезать метафизические связи, как непрочные веревки.

Одна из вампиров, чья связь с нами была перерублена, скриком упала на четвереньки в проходе, прямо у моих ног. Не знаю, что оначувствовала, но ей наверняка было больно. Еще один протянул ко мне руку, егосерые глаза были широко раскрыты. Он закричал:

- Мастер, помоги мне!

Но тянулся он не к Малькольму и не к Жан-Клоду, а ко мне.

Я взяла его за руку, даже не задумавшись. Его рука былабольше моей, так что она обхватила мою полностью, но, едва он ко мнеприкоснулся, как сразу перестал орать. Он вышел из-за скамейки и повис на мне.Он цеплялся за меня так, словно я осталась единственной безопасной гаванью вмире. Я крепко обняла его в ответ, и ощущение кожи Белль Морт ушло, сменившисьощущением реального мужского тела в моих руках. Девушка на полу подползла комне и вцепилась в мою ногу. И она сразу же перестала кричать.

Девушка обхватила наши ноги - мои и неизвестного вампира. Япринадлежала линии Белль Морт. Я знала, как унять боль. Я знала, как вернутьих, сделать их снова своими.

Я подняла лицо к сероглазому вампиру. Он наклонился ко мне,и я, взяв его лицо в ладони, приподнялась на цыпочки. Его рот нашел мои губы, имы поцеловались. Губы его были сухими, нервными, напуганными, но я сумеласделать то, что раньше никогда мне не удавалось: смогла вызвать толикуardeur’a. Теперь-то я поняла, словно на меня внезапно снизошло озарение, чтоardeur’у вовсе не обязательно быть океаном. Достаточно одной капли, чтобытолько смочить губы. И я передала ему эту крохотную часть силы, вдохнула ее емув рот. Обнаружила обломки того, что сломала в нем Коломбина. Она сделала это ссилой, причинив боль, что должно было послужить предупреждением. Она показалаим муки, огонь, способный сжечь и уничтожить их, если они не захотят ейповиноваться. Я же предложила поцелуй. Предложила нежность. Любовь, наконец.Если бы за несколько мгновений до этого я не попробовала на вкус силуМалькольма, мне бы это, скорее всего, не удалось. Но его намерения былинастолько чисты и неэгоистичны, что ardeur словно обнаружил для себя новоеблюдо. И я подала им это блюдо, предложила выбор. Я предлагала им спокойнуюводу и безопасность. Коломбина же предлагала насилие и наказание. Она угрожала.Я обещала.

Я отбила их поцелуем, прикосновением. Они скатывались соскамеек, а я шла между ними. Дамиан и Натаниэль помогали мне, продвигаясь черезтолпу, прикасаясь и целуя прихожан. Ardeur обрел мягкость, какой я никогдараньше в нем не чувствовала.

Сила Коломбины потухла, смытая волной доброты. Волнойприкосновений и целомудренных поцелуев. Волной, предлагавшей помощь. Мы спасемвас. Мы заберем вашу боль. Коломбине стоило бы помнить, что эти люди отдаливсе, что имели, все, чем они были, чтобы о них позаботились, чтобы помоглиутихомирить их боль. Эту приманку используют любые культы - обещание любящейсемьи; то, что люди считают любовью. Но любовь - это вовсе не отсутствие боли,это рука помощи, протянутая в тот момент, когда ты переживаешь эту боль.

Коломбина растерянно вскрикнула и нарушила договор. Онапотянулась к Джованни. Я почувствовала, как она прикоснулась к нему. Не рукой,а силой. Силой, которую мы отталкивали, и сила это внезапно сделала резкийрывок. Ощущение такое, будто над нами поднялась огромная приливная волна. Яповернулась и посмотрела в ту сторону, будто это можно было увидеть глазами,но, разумеется, ничего не увидела. А потом это «ничего» ударило. И это было,как стоять в середине огненного вихря. Каждый вздох означал агонию и смерть, нодышать было необходимо. Сила скользнула вниз по моему горлу, и мне захотелосьзакричать, но воздуха не хватало. Не осталось ничего, кроме боли.