– Но видите же вы хоть какой-то выход? – с интересомспросил Сварог.

– Конечно же! Во-первых, история человечества при всей еечерепашьей медлительности и однообразии – материал для изучения. Любопытноувидеть, куда все придет и чем кончится, будут ли повторены прежние ошибки,каким станет финал… И если после очередной катастрофы – которая нашу персону,разумеется, не затронет – на смену придет иная раса, как это стряслось и сИзначальными, и с Хоррами, и с чередой их предшественников, впереди меня ждутновые впечатления и острые ощущения. Во-вторых, я еще не исчерпал всех загадокэтого мира. Есть еще и Багровая Звезда, и Нериада и Тетра с их тайнами, яоставил их напоследок, и теперь пришла пора…

Сварог покосился на сановников – король сидел к ним спиной,и они смогли чуточку расслабиться. На лицах у них читалась безудержная,безграничная скука. Все эти монологи оба бедолаги явно выучили наизусть и моглиотбарабанить без запинки, разбуди их посреди ночи. И король не может этого непонимать. Еще одна беда бессмертного – ему необходимы свежие слушатели, именять их желательно почаще, иначе все кончится полубезумным обитателемнеобитаемого острова, часами церемонно беседующим с попугаями и пальмами.Пожалуй, бессмертие и впрямь коварнейшая ловушка. Если настигает одиночку. Аесли одиночка вдобавок – личность весьма посредственная, он ничуть не поумнеетза все тысячелетия, как ни штудируй умные книги…

– Как же вышло, что вы стали властелином Хелльстада? –спросил Сварог. – Если Хелльстад существовал еще до Шторма… Но этагостиница, оставшаяся целехонькой, как-то не совсем уместна в волшебной стране…

Ему и в самом деле было интересно. Но имелась еще иподоплека – он подсознательно оттягивал неизбежную схватку, боялся, что можетее проиграть, злился на себя за этот страх, но ни на что не решался пока…

– Вы, право, неглупы, – сказал король. – Гостиницадля флотских чинов никак не вяжется с волшебной страной. Хелльстада, конечноже, до Шторма не было. Пока я его не создал. – В его голосе прозвучалакокетливая мечтательность, словно придворная красотка вспоминала своипобеды. – Здесь, на сотни лиг вокруг, были великолепные курорты. Вы еще невидели ни Граневильского водопада, ни Озерной Страны, а ведь все сохранилось стех времен, моим тщанием… Я любил отдыхать в этих краях – о, не в той гостинице,где вы побывали, для нее у меня не хватало кистей на эполетах…

– Вы были моряком? – спросил Сварог. – Военным?

– Угадали. Только корабли, естественно, неизмеримопревосходили все, какие вам доводилось видеть в жизни. К моему превеликомусожалению, барон, вы пока что не представляете, что такое атомный авианосецДлинного Прыжка. Верх совершенства и мощи (Сварогу очень хотелось спросить, чтотакое Длинный Прыжок, но это могло и выдать его знакомство с термином «атомныйавианосец», так что он промолчал). К счастью, я был на суше, когда этоначалось, здесь, где отдыхал обычно. Бедняга «Трезубец», он сейчас то ли лежитна дне в Фалейском заливе, то ли пребывает в таких местах, что оторопь берет…Что случилось с успевшими взлететь самолетами, даже я не берусь гадать. Увы,никогда не питал пристрастия к сложным наукам. Ученый у меня есть, и этогодостаточно. Не королевское дело – всерьез заниматься науками.

«А служил ты, не исключено, каким-нибудьквартирмейстером, – подумал Сварог. – Даже пять тысяч лет спустянапоминаешь разбогатевшего буфетчика, благо все твое государство – это ты сам,и нет окружающего мира, где престижно быть сведущим в науках или хотя бымеценатом. Господи, это ж не человек, это растение, его и положить не грех…»

– Это была война? – спросил он.

– Все вместе. Мне трудно судить, катаклизмы ли вызваливойну, война ли спровоцировала катаклизмы или все разразилось одновременно иобстояло еще запутаннее… Достоверно известно одно: и война, и катаклизмы сталибуйством сорвавшейся с цепи магии, разбушевавшегося колдовства. Былилаборатории, засекреченные, разрабатывавшие нечто такое, что, должно быть,послужило детонатором. Вам, к счастью, все это совершенно незнакомо –напыщенные ученые болваны, беззаботно ковырявшиеся во внутренностях непонятногоим могучего чудовища, живого, заметьте, и отчего-то убежденные, что чудовище натакое обращение не обидится…

Увы, Сварогу это было знакомо. Брезгливое отвращение кнедоумкам-ученым, беззаботно дергавшим за усы демонов, – единственное, вчем он с королем полностью согласен. Всегда одно и то же – интеллигент считает,что способность мыслить делает его равным Богу, начисто забыв, что Бог – этосоздатель, а роль ученого при всей ее значимости и богатстве интеллектуальныхисканий сводится к должности прилежного регистратора и толкователя. Создаватьможет один лишь Бог, и там, где человек посягает на это умение, кончаетсяХиросимой, Штормом, Судным днем…

– Интересно, успели они улететь из гостиницы? – подумалон вслух. – Я там нашел на столе срочный вызов…

– Сомневаюсь, что успели, – ничуть не удивившись,сказал король. – Там промчалось… нет, вы не поймете, барон. Ни сейчас, никогда-либо потом. Никто ничего не понимал. Для многого из творившегося тогдаслов в человеческом языке нет, не было и не будет. Меня еще долго преследовалисны…

Сейчас он казался Сварогу ближе и понятнее. И все равно егоследовало убить, потому что добровольно этот зажиревший псих их ни за что неотпустит. Остаться, войти в доверие, ждать подходящего случая – чересчурскользкий и чреватый полной неизвестностью путь, а время уходит…

– Как же вам удалось? – спросил он тихо.

– Везение, признаюсь откровенно, – сказалкороль. – Именно у меня отыскались необходимые качества, какие-товрожденные способности, хотя Керуани в нашем роду определенно не было. Мой ученый, –легкий кивок в сторону мэтра Лагефеля, – порой пытается отыскатьобъяснение, но забредает в непролазные дебри даже раньше, чем я перестаю егопонимать. Бывают прирожденные лозоходцы, прирожденные кулинары и дажеприрожденные палачи. Так и со мной. Когда пронесся Поток… Я называю это Потокомза неимением лучшего слова… больше всего это было похоже на дакату. Вам неслучалось видеть дакату? Порой смертным удается попасть под нее и остаться вживых…

– Не видел, – сказал Сварог. – Даката – это что-тоиз морского фольклора? Нечто магическое, ужасное и легендарное?

– Да, так. Ладно, если вы не видели дакату, не поймете…Когда пронесся Поток и слизнул все и всех вокруг меня, я, к своему превеликомуизумлению, обнаружил, что остался цел и невредим. Но очень скоро оказалось, чтоПоток не исчез. Что он – во мне. То ли я его впитал, то ли он меня. Кстати,первое время я долго и безуспешно искал подобных себе, потом перестал… Однимсловом, я обрел удивительные способности. О первых пробах невозможно вспоминатьбез смеха – учился на ходу, да к тому же менялся еще довольно долго. Постепенноудалось многое упорядочить, усвоить и производить осмысленные действия, к томуже время подгоняло – Шторм все еще буйствовал, требовалось уцелеть, выжить,наладить безопасное и спокойное бытие… На нечто грандиозное я не замахивался.Хелльстад в нынешних его границах, надо признаться, вышел таким чуточку по волеслучая. Когда все немного успокоилось, принялся обустраиваться. Ну аодновременно со мной обустраивались бежавшие за облака и ухитрившиеся выжитьсубъекты, которые потом стали называть себя ларами. Высокое дворянство, ха!Вообще-то дворяне там были, что правда, то правда, но их насчитывалось не болеечетверти, это потом они все поголовно сочинили себе красивые гербы или захапалиоставшиеся бесхозными. Кучка ученых, причастных к определенным лабораториям,родня, технический персонал вплоть до уборщиков, охрана, горсточка армейцев,случайные маги, друзья-приятели, бабы… Ни одного члена тогдашних венценосныхфамилий там не оказалось. Предок нынешней императрицы был, правда, герцогом, нопо женской линии происхождение у милейшей Яны-Алентивиты самое сиволапое –герцог женился на какой-то красотке из обслуги, чуть ли даже не поварихе… Еще иоттого они меня ненавидят, те немногие, кто знает обо мне, – я-топрекрасно помню, кем были хваленые прадеды, основатели большинства родов. Им быуспокоиться, в конце концов, любой король, если вдуматься, происходит из быдла,у меня тоже не было герба… Но они знают, что я помню… Небесные повелители, ха!Лет с тысячу спустя они отважились вернуться на землю, попытались возрождатькоролевства и прочие державы, но выживший народец стал очень уж диким ипримитивным, получилось сплошное безобразие, и они, не продержавшись и ста лет,вновь упорхнули за облака, на сей раз окончательно. Но перед тем по своемудурацкому обычаю ломать все, до чего способны дотянуться слабыми ручонками,вызвали очередной глобальный катаклизм, именуемый в народе Вьюгой. Вы о Вьюге,вероятнее всего, и не слышали, любезный барон? Ну да, о ней высочайше веленозабыть, дабы никто не узнал, что могучие лары проявили себя беспомощнымиидиотами…