Ральф закрыл лицо руками, похоже, успокаивая нервы, потомопустил руки и посмотрел на Стива и Синтию. Лицо его закаменело, по выражениюглаз чувствовалось, что решение принято и все мосты сожжены. Странная мысльпришла Стиву в голову: впервые после знакомства с Карверами он увидел сына вотце.

— Хорошо. Предоставим Богу оберегать моего мальчика, пока мыне вернемся. — Ральф спрыгнул на землю и оглядел улицу. — Кроме Бога, некому.На этого мерзавца Маринвилла надежды никакой.

1

Когда волк бросился на Джонни, ему вспомнились словамальчика о том, что существо, устроившее всю эту катавасию, хотело, чтобы онипокинули город, с радостью их отпускало. Может, парень что-то перепутал… аможет, Тэк решил воспользоваться случаем и разобраться с одним из них, раз ужон отделился от команды. Дареному коню в зубы не смотрят. Действительно, чегоотказываться от такого подарка.

В любом случае, подумал Джонни, я в глубокой заднице.

— Ты это заслужил, дорогой, — заметила Терри, что пребывалана крюке за его спиной. Ох уж эта Терри, всегда готова разъяснить очевидное.

Джонни махнул молотком и крикнул «пшел вон!» стольпронзительно, что сам удивился.

Волк метнулся влево и, грозно рыча, обежал вокруг Джонни.Мощным плечом он задел бюро, стоящая на нем чашка упала на пол и разбилась.Радио разразилось очередным шквалом статических помех.

Джонни шагнул к двери, живо представив себе, как он бежит покоридору, выскакивает на автостоянку, черт с ним, с вездеходом, он найдетколеса где-нибудь еще, но волк уже вновь преградил ему путь к коридору ираскрыл пасть. Глаза его (чертовски умные, чертовски понимающие глаза)сверкнули. Джонни отступил, держа молоток перед собой, как рыцарь должен держатьсвой меч, когда салютует королю. Он чувствовал, что его ладонь, обхватившаяперфорированный резиновый чехол, натянутый на рукоятку молотка, стала мокрой отпота. Волк был такой огромный, никак не меньше немецкой овчарки. А молоток всравнении с ним совсем маленький, такими чинят полки или забивают гвозди, чтобыпотом повесить на них картины.

— Господи, помоги мне, — вырвалось у Джонни… но он не ощутилчьего-либо присутствия. Слово «Бог» Джонни произнес всуе, как людям случаетсяпроизносить его, когда они видят, что дерьмо вновь готово, повинуясь законувсемирного тяготения, свалиться на работающий вентилятор. Никакого Бога,никакого Бога, он не подросток из маленького городка в штате Огайо, которыйтолько через три года впервые познакомится с бритвой, молитва всего лишьпроявление, как говорят психологи, магического мышления, и никакого Бога нет.

А если б и был, чего ему приходить и спасать меня? Чего емуприходить, если я бросил остальных в грузовике?

И тут волк загавкал на Джонни. Отрывисто, визгливо, какгавкают пудели или коккер-спаниели. Однако зубы его внушали уважение. Большие,белые, блестящие от слюны.

— Пшел отсюда! — вновь крикнул Джонни. — Живо выметайся!

Но вместо того, чтобы ретироваться в коридор, зверь приселна задние лапы. На мгновение Джонни подумал, что волк сейчас от испуга навалитпрямо в лаборатории кучу дерьма. А потом, за долю секунды до того, как этослучилось, Джонни понял, что волк собрался прыгать. На него.

— Нет, Господи, нет, пожалуйста! — закричал он и повернулся,чтобы бежать к вездеходу, к телам, развешанным на крюках.

Все эти движения он проделал в голове, потому что вдействительности тело его двинулось в противоположном направлении, вперед,словно направляемое руками, которых он не мог видеть. Не то чтобы кто-товселился в него, но теперь Джонни отчетливо ощущал, что он не один. Ужас исчез.Первый, самый мощный позыв повернуться и бежать сошел на нет. Он шагнул вперед,свободной рукой оттолкнувшись от стола, поднял молоток над правым плечом иметнул его в волка в тот самый момент, когда зверь оторвался от земли.

Джонни ожидал, что молоток закрутится в воздухе и навернякапролетит над головой животного. Тысячу лет тому назад, в школе, в бейсбольнойкоманде он играл на месте подающего и все еще помнил те ощущения, что возникалиу него, когда мяч уходил слишком высоко. Но этого не произошло. Конечно, бросалДжонни не Экскалибур[81], а всего лишь старый молоток с натянутым на рукояткуперфорированным резиновым чехлом, чтобы при работе рука не скользила по ней, ноон не закрутился в воздухе и не пролетел выше.

Молоток угодил волку точно промеж глаз.

Раздался такой звук, будто кирпич упал на дубовую доску.Зеленый огонь в глазах волка разом померк, они остекленели в тот самый момент,когда кровь хлынула из разваленного надвое черепа. Потом волк ткнулся Джонни вгрудь, отбросив его обратно к верстаку, отчего спину Джонни вновь пронзилаболь. На мгновение до его ноздрей долетел запах волка, сухой, похожий на запахпряностей, которые использовали древние египтяне для бальзамирования мертвых.Окровавленная морда зверя потянулась к его лицу, но зубы, которые должны быливпиться ему в горло, бессильно щелкнули. Джонни увидел шрам на морде волка, апотом зверь упал у его ног, как тряпичная кукла.

Тяжело дыша и шатаясь, Джонни направился к тому месту, гдележал молоток. Наклонился, поднял его, резко развернулся, словно боясь, чтоволк вновь вскочит на ноги и бросится на него. Он отдавал себе отчет в том, чтоне мог попасть молотком в лоб волку, никак не мог, молоток должен был пролететьвыше, мышцы навсегда запомнили то ощущение, которое возникало, когда мяч уходилвверх.

Но волк застыл там, где и свалился.

Не пора ли тебе признать Бога Дэвида Карвера? — спокойноспросила Терри. Теперь уже стерео-Терри: одна из его головы, вторая — из-поднадписи на стене насчет каски.

— Нет, — ответил Джонни. — Это просто удачный бросок, ничегобольше. Один из тысячи, так иной раз случается, когда в тире ты выигрываешь длясвоей подружки плюшевого медвежонка.

Вроде бы ты сам сказал, что молоток должен был пролететьвыше.

— Что ж, значит, я был не прав. Как ты и говорила мне отшести до десяти раз каждый день, паршивая сучка. — Джонни поразило, какизменился его голос. Чувствовалось, что еще немного, и он заплачет. — Это жетвой рефрен всей нашей совместной жизни, не так ли? Ты не прав, Джонни, ты неправ Джонни, ты абсолютно не прав, Джонни!

Ты их бросил, напомнил ему голос Терри, и звучало в нем непрезрение, а отчаяние. Ты оставил их умирать. Хуже того, ты продолжаешьотрицать Бога, даже обратившись к Нему… и получив Его ответ. Что же ты зачеловек?

— Человек, который знает разницу между Богом и удачнымброском, — ответил он женщине с золотистыми волосами и дыркой от пули в беломхалате. — Человек, который также знает, что надо брать, пока дают.