– А телефонный звонок?

– Звонил, конечно, Паркер. А затем, подумав про запертуюдверь, открытое окно, решил все отрицать. Вот так!

– Пожалуй, – протянул я с сомнением.

– Ну, про телефонный звонок мы выясним. Если окажется, чтозвонили отсюда, значит, Паркер. Конечно, это он. Но молчите, иначе мы вспугнемего раньше времени. А для отвода глаз сделаем вид, будто нас интересует вашнезнакомец.

Он встал из-за письменного стола и подошел к неподвижнойфигуре в кресле перед камином.

– Оружие должно помочь нам, – заметил он. – Похоже, этокакая-то редкостная диковинка.

Он нагнулся, внимательно рассматривая рукоятку, иудовлетворенно хмыкнул. Потом очень осторожно извлек лезвие из раны.По-прежнему зажимая кинжал так, чтобы не коснуться рукоятки, он поставил его вфарфоровую вазу, украшавшую каминную полку.

– Да, – заметил он, кивая. – Настоящее произведениеискусства. Наверное, других таких существует немного.

Да, это было красивое оружие. Тонкое сужающееся лезвие иизящная витая рукоятка.

Инспектор осторожно прикоснулся к лезвию и одобрительнохмыкнул.

– Чертовски острая штука! – воскликнул он. – Этим кинжалом иребенок может заколоть взрослого мужчину. Опасная игрушка, если не держать еепод замком.

– Можно мне теперь как следует осмотреть тело? – спросил я.

Он кивнул:

– Валяйте.

Я произвел тщательный осмотр трупа.

– Ну? – спросил инспектор, когда я кончил.

– Пока обойдемся без медицинских терминов. Удар был нанесенправой рукой сзади. Смерть наступила мгновенно. Судя по выражению лица, ударбыл внезапен. Возможно, он умер, не зная, кто его убийца.

– Дворецкие умеют ходить, как кошки, – заметил Дейвис. – Вседовольно ясно. Посмотрите на рукоятку!

Я посмотрел.

– Полагаю, для вас они незаметны, но я их вижу совершенноотчетливо. – Он понизил голос: – Отпечатки пальцев рук, – и отступил на шаг,проверяя, какое впечатление произвели эти слова.

– Я так и думал, – сказал я кротко.

Не понимаю, почему меня следует считать непроходимымидиотом. В конце концов, я читаю газеты, детективные романы. Вот если бы нарукоятке были отпечатки пальцев ног – другое дело: я бы выразил безграничноеизумление и восторг.

Инспектор, казалось, рассердился на меня за отсутствиеожидаемой реакции. Он взял фарфоровую вазу с кинжалом и предложил мне пройти вбильярдную.

– Может быть, мистер Реймонд что-нибудь знает о кинжале, –объяснил он.

Мы вышли, заперли за собой дверь и направились в бильярдную,где и нашли Джеффри Реймонда. Инспектор протянул ему кинжал:

– Вы когда-нибудь видели этот кинжал, мистер Реймонд?

– Но… ведь это… да, да, этот кинжал был подарен мистеруЭкройду майором Блентом. Марокканский, нет – тунисский. Так его закололи этимкинжалом? Какая невероятная история! Просто не верится. Но второго такогокинжала нет… не может быть. Пригласить майора? – Не дожидаясь ответа, онубежал.

– Симпатичный юноша, – сказал инспектор. – Очень честное,открытое лицо.

Я согласился. За те два года, которые Реймонд работалсекретарем у Экройда, я ни разу не видел его в дурном настроении. И к тому жеон зарекомендовал себя как отличный секретарь.

Через минуту Реймонд вернулся вместе с майором.

– Я прав! – воскликнул он. – Это тот кинжал.

– Но майор еще не видел его, – возразил инспектор.

– Я узнал его, как только вошел в кабинет, – сказал майор.

– Но промолчали? – с подозрением воззрился на негоинспектор.

– Момент был неподходящий, – спокойно ответил майор. –Болтовня не вовремя приносит зачастую много бед.

– Вы абсолютно уверены, что это тот самый кинжал, сэр?

– Да. Ни малейшего сомнения. – Майор невозмутимо встретилвзгляд инспектора.

Тот наконец что-то буркнул, отвел взгляд и протянул майорувазу с кинжалом.

– А где он обычно хранился? Вам известно, сэр?

– В витрине с редкостями в гостиной, – вмешался Реймонд.

– Что? – воскликнул я.

Все посмотрели на меня.

– Пустяки, – объяснил я смущенно. – Дело в том, что, когда япришел сюда сегодня вечером, я услышал, как крышка витрины в гостинойзахлопнулась.

– Как это понять – вы слышали? И что захлопнулась именно этакрышка? – недоверчиво и даже подозрительно спросил инспектор.

Пришлось объяснять. Долгое, скучное объяснение, которого я сгромадным удовольствием избежал бы.

– Когда вы рассматривали витрину, кинжал был на месте? –спросил инспектор, выслушав меня до конца.

– Не знаю, – сказал я. – Я не заметил кинжала, но, может, они лежал там.

– Позовем экономку, – сказал инспектор и позвонил. Черезнесколько минут Паркер привел мисс Рассел.

– Я как будто к витрине не подходила, – ответила она навопрос инспектора. – Я проверяла, не увяли ли цветы в вазах. Да, вспомнила:крышка витрины была открыта, что не положено, и я закрыла ее, проходя мимо. –Она воинственно посмотрела на инспектора.

– Так-так, – сказал тот. – А не припомните ли вы, этоткинжал был тогда на месте?

– Не знаю. – Мисс Рассел равнодушно посмотрела на кинжал. –Я не глядела, я торопилась уйти, так как господа могли войти в любую минуту.

– Благодарю вас, – сказал инспектор.

В его голосе было некоторое колебание, как будто емухотелось продолжить вопросы, но мисс Рассел, сочтя его слова за разрешениеуйти, вышла из комнаты.

– Внушительная дама, а? – заметил инспектор, глядя ей вслед.– Ну-ка дайте сообразить. Судя по вашим словам, доктор, эта витрина стоит передокном.

– Да, у левого окна, – ответил за меня Реймонд.

– И это окно было открыто?

– Да. И второе тоже.

– Не думаю, чтобы была особая нужда дальше копаться в этом.Кто-то мог забрать кинжал в любой момент, и то, когда он его забрал, не имеетни малейшего значения. Утром я возвращусь с начальником полиции, мистерРеймонд. А до тех пор оставлю ключ от этой двери у себя. Я хочу, чтобыполковник Мелроз увидел все как есть. Он, кажется, сейчас отсутствует ивернется только завтра утром.