— Уверен, тебе не о чем волноваться, — соврал он.

Краешком глаза Натаниэль заметил, как она глубоко вдохнула, высоко вздымая роскошную грудь, и на него вдруг накатило невероятно мощное желание, с которым он и так весь день боролся.

Он мгновенно вспомнил, как лежал на обнаженной принцессе, чувствуя, как бьется ее сердце, и нехотя отстранялся, чтобы надеть презерватив, но тогда она удержала его за талию.

— Ты всегда ими пользуешься?

— Да.

Каталина сглотнула и погладила его по щеке.

— Если это мой единственный шанс заняться любовью с тем, кого я действительно хочу, я хочу насладиться сполна. Я хочу, чтобы ты вошел в меня таким, какой ты есть.

И тогда он смотрел в бездонные знойные глаза, в которых легко можно было утонуть, и понимал, что она говорит совершенно серьезно. И сам он, как никогда, хотел того же, что и она.

— Пожалуйста, — настаивала принцесса, обжигая ухо жарким дыханием. — Хотя бы чуть-чуть.

В жизни у Натаниэля было много любовниц, некоторые из которых принимали таблетки или пользовались другими видами контрацепции и говорили, что ему не нужны презервативы, но он даже мысли не допускал входить в кого-либо без них.

Но с Каталиной…

В первый раз он вошел в нее без защиты и двигался нарочито медленно и осторожно, призывая на помощь всю выдержку и силу воли, чтобы с головой не отдаться наслаждению и успеть из нее выйти.

Он вдруг подумал, что теперь, когда они женаты, они могут в любую секунду вновь предаться той безумной страсти и насладиться ей сполна…

Вот только ничего этого не будет. Злясь на самого себя, Натаниэль постарался отогнать от себя неуместные образы и желания.

Этот брак нужен лишь для того, чтобы гарантировать ему права на ребенка, защитить Каталину от мстительных родственников и обезопасить его деловые интересы в этой стране. И ничего больше нет и быть не может.

Добравшись до дома, Натаниэль набрал код на панели лифта, находящегося под круглосуточной охраной.

— Это наш личный лифт, он поднимается лишь в мои апартаменты.

Когда они поднялись на верхний этаж, Натаниэль пропустил Каталину вперед. Он всегда и всюду окружал себя комфортом и ни в чем себе не отказывал, и, даже реши он с этого дня вообще никогда больше не работать, все равно до конца жизни мог бы купаться в роскоши, но Каталина родилась в одной из древнейших королевских династий и с детства привыкла к роскоши, но совсем другого толка.

— Как-то я совсем не этого ждала, — улыбнулась Каталина, проходя в огромную гостиную с высоким потолком и окнами во всю стену.

— А чего ты ждала?

Она легонько пожала плечами.

— Чего-то более броского и показного. А твой дом немного напоминает лофты Нью-Йорка.

— Ты была в Нью-Йорке?

— Нет, но в La Belle часто публикуют интервью знаменитых ньюйоркцев с фотографиями в домашней обстановке, а мне нравится разглядывать фотографии домов.

— Но вообще ты путешествуешь?

— Постоянно. После смерти матери я стала спутницей отца и сопровождала его в многочисленных официальных визитах в самые разные страны, но мы всегда останавливались в правительственных резиденциях и никогда в частных домах. Так что для меня все это очень непривычно.

Как было бы непривычно лебедю, вздумай кто переселить его из прекрасного озера в замусоренный пруд с бетонной оградой.

— Давай познакомлю тебя с Фредериком, он немного упростит для тебя переезд.

Спустя пару секунд дворецкий с поклоном взял Каталину за руку.

— Для меня огромная честь видеть вас здесь, ваше высочество.

Она впервые искренне улыбнулась за весь день.

— Раз теперь я буду жить здесь, называй меня просто Каталиной.

— Подобная фамильярность недопустима.

— Только наедине, — подмигнула Каталина. — При гостях можешь придерживаться любых формальностей на свое усмотрение.

— Ловкий ход, — усмехнулся Натаниэль, когда Фредерик вернулся в свою комнату. — Тебе потребовалась всего пара секунд, чтобы раз и навсегда завоевать его сердце.

— Да, люди при первой встрече всегда пугаются и не верят, что я самый обычный человек.

— Для того чтобы избавиться от предрассудков, нужно поближе тебя узнать.

Кивнув, Каталина тихо спросила:

— Когда ко мне присоединятся компаньонки?

— А разве отец тебе не сказал? Они останутся во дворце.

На секунду ее глаза чуть расширились.

— Это лишь временная мера. Когда мы разведемся и ты снова вернешься во дворец, они снова окажутся в твоем полном распоряжении, ну а пока я прослежу, чтобы мои слуги полностью удовлетворяли любые твои потребности.

Строго говоря, король заявил, что Каталина может жить в его апартаментах, но личные слуги принадлежат дому Фернандесов и никуда не поедут. Но ей это знать не обязательно.

— Очень любезно с твоей стороны, — выдохнула она чуть хрипло.

— Наверное, ты устала. Позволь, покажу тебе твою комнату.

Необычайно остро ощущая ее присутствие, он проводил ее в спальню.

— Слуги уже распаковали вещи в гардеробной, а ванная полна всякой всячины, но, если тебе чего-то не хватит, просто нажми зеленую кнопку у изголовья кровати. Фредерик вызвался дежурить ночью, и, если тебе что-то понадобится, вообще что угодно, просто нажми кнопку, и он придет. — Натаниэль старательно продолжал говорить, ясно видя, как Каталина замыкается в самой себе. — Тебе что-нибудь нужно? — спросил он, показав ей все, что мог показать.

Она покачала головой.

— В таком случае спокойной ночи.

Он направился к двери.

— Куда ты? — Это были ее первые слова с тех пор, как они вошли в комнату.

— В кровать. День был долгий, и я устал.

— Но… — Ее щеки слегка порозовели. — Разве мы не станем делить кровать?

— Нет. — Ответ прозвучал куда резче, чем он хотел. — Спя вместе, мы только напросимся на неприятности.

— Но никто не поверит, что наш ребенок зачат в браке, если мы не станем делить кровать.

— Весь мир и так уже в курсе о поспешности нашего брака. — Видя, как затуманились ее глаза, он добавил: — Никто не узнает, что мы спим раздельно.

— Но твои слуги будут знать.

— Они никому не скажут.

— Почему ты так в этом уверен?

— Они мне верны.

— И ты веришь, что они нас не продадут?

— Я полностью им доверяю. Как я и сказал, они мне верны.

— У всякой верности есть своя цена.