Мара прикладывает ладонь к дереву и прислушивается, закрыв глаза.

– Тихо… Не вижу. Но близко. Воняют.

Что она может чувствовать за этим сладковатым запахом сожжённой плоти? Её взгляд тоже натыкается на зверя.

– Йага…

Подходит, присаживается, с неприятным звуком вытаскивает из тела кошки нож и откидывает его в сторону. А мне в глаза бросается лежащая на углях лестница, которая была приставлена к её избушке. И что-то не так с этой лестницей. Что?… И тут до меня доходит, что урони они эту лестницу, когда уходили, то она должна была загореться. Потому что угли тогда были ещё раскалены. А она лежит, даже не обуглившись.

Поднимаю глаза вверх. На меня смотрит чёрный провал входа в её избушку.

– Мара! – вдруг доходит до меня. Но поздно!

Слышу звук хлопка, взвизгивание волчонка. Это выстрел транквилизаторами. Мара словно размазывается в темноте, в следующее мгновение я чувствую толчок, и меня сбивает с ног. В сторону могильных плит. Дальше палят уже боевыми. В три ствола. Пули со свистом отскакивают от камней.

Ого… Забили на распоряжение «папы»?! Напугались… Ложусь спиной на плиту и подтягиваю её ближе, стаскивая с плеч рюкзак. Выстрелы стихают. Она выдёргивает из волчонка шприц и впихивает мне в руки рюкзак со зверем. Я слышу два хлопка о землю. Спрыгнули двое.

– Почему ты их не почувствовала?

– Сомья – не часть Яви, и не часть Нави. В неё нельзя «заглянуть».

Я слышу медленные шаги и хруст веточек. Треш! Сейчас нас просто расстреляют в упор в темноте?

– Я поговорю с ними, – шепчу ей. – Попробую остановить.

– Я сама с ними поговорю! – припечатывает меня за плечо в землю, не позволяя подняться. Срывает с запястья что-то, впихивает мне в ладонь. – Сожми!

– Зачем?

– Сожми, говорю…

Послушно сжимаю в кулак.

Мара поднимается на ноги с какой-то потусторонней пластикой. Словно мгновенно вырастает из-под земли. В темноте я вижу вспышку её чёрных волос, которые, как мне кажется, немного замедленно падают обратно на плечи. Я ничего не слышу, но что-то происходит. Чувствую толчком проходящую через меня мощную вибрацию. Плита за моей спиной вздрагивает, и земля подо мной тоже. Как при землетрясении. Балла четыре! Как-то я попал в одно на горнолыжном курорте.

И всё затихает…

– Вот так, – удовлетворённо выдыхает Мара.

И снова становятся слышны какие-то лесные звуки. Поднимаюсь.

– Землетрясение?…

– Не совсем.

Двое лежат.

– Они мертвы??

– Оглушены.

– Регина… – поднимаю глаза на сомью.

– Регина, – смотрит Мара в проём входа. – Спускайся, Регина. Пора тебе домой. Рановато тебе ещё в люди.

Регина, цепляясь за край порога, спрыгивает на землю и тут же поднимает ствол, целясь в Мару.

– Не знаю, что ты за тварь, но ты мой трофей! – оскаливается она. – Сдохни!

Выстрел! Меня дёргает от животного ужаса. Между ними нет и десяти метров. Слышу звон старинного умывальника Мары. Потом вижу искру, высеченную об одно из каменных надгробий. И… Регина оседает. Пистолет вываливается из руки. Рикошет…

* * *

Мара разжигает один из костров, подкинув туда немного веток. Собираю с поляны все стволы. Из носов Артура и Филина сочится кровь. Я вижу чернеющие в темноте струйки. Обшариваю их пояса. У обоих ещё по стволу в кобуре. Забираю. Проверяю, заряжены ли, и один забираю себе, засовываю в карман. Штаны у меня спортивные, и резинка не удержит тяжёлый ствол.

Горло Рафа разорвано и зияет ошмётками вырванной гортани. Смотрю на Дагу. Он жутко воняет, и потрескавшаяся обугленная кожа выглядит как земля после извержения вулкана. В трещинах видно мясо. От отвращения передёргивает. Преодолев брезгливость, подхожу к нему и вытаскиваю из опалённой кобуры ствол. Рядом валяется винтовка. Тоже забираю. Сваливаю всё в кучу. Мара накрывает этот арсенал брезентом. Регина застрелена в висок с поразительной точностью. Глаза открыты, челюсть свернута набок, язык вывалился. И я абсолютно ничего не чувствую, разглядывая её тело.

– Я видел трупы. Они вызывали у меня очень странное гнетущее ощущение тоски внутри и…

– Эти не будут вызывать. То, что ты чувствовал, это резонанс на то, что чувствует дух, видя своё растерзанное тело. Чем сильнее он привязан к своему телу, тем тяжелее живым находиться рядом с ним. Здесь, в моём Гаале, воронка. Грань с Навью тонка, и души втягиваются мгновенно, если их специально не ловить. Ни одного из них среди нас уже нет. Даже Буйного Боо. Тело, в которое он вошёл, уже мертво. Боо тоже втянуло. Видимо, сгореть заживо для него было достаточно.

Подхватив обоих за шиворот, Мара тащит Артура с Филином к толстой сосне, словно мешки с мусором. Срываюсь с места, чтобы помочь. Подтягиваем их повыше, упирая в ствол дерева спинами. В её руках откуда-то появляется гибкий жгут с перемычкой посередине. В одну петлю она засовывает ногу Артура, в другую – Филина. Затягивает до упора и закручивает.

– Думаешь, этого будет достаточно?

– Это моё одолжение им. Решат побегать по моему Гаалу – милости прошу, – опасно улыбается она.

– Мара… – протягиваю ей нечто, похожее на старинную монету с дырочкой, что она всунула мне в руки.

– Оставь себе, Ванечка. Это домтой Чайбу. Из метеоритного железа. Он снижает степень волновых воздействий. И волновых реакций. Искажает, гасит, выравнивает. В зависимости от ситуации. Он твой.

Стон Артура. Сжимаю в кармане ствол. Но опыт Регины как-то не способствует желанию пострелять здесь. Интересно, как я буду решать задачку с возвращением? Мара сказала, что кто-то из них выживет. А он свидетель моего соучастия произошедшему.

Мара, присев перед ними на колени, не особенно церемонясь, отвешивает несколько оплеух одному и другому.

– Твою мать… – дезориентированно отмахивается от её летящей ладони Артурчик, не открывая глаз. Замирает. Очухивается. Руки слепо шарят по телу в поисках кобуры. Пустая. – Сука…

Прижимает ладони к ушам. Мучительный стон.

– Вот сука!

– Привет, белоглазый…

В ухмылке Мары я явственно вижу клыки. Но может это иллюзия от играющего невдалеке пламени.

– Соскучился по мне?

– Тварь…

– Тут не поспоришь. В этимологии слова «тварь» прослеживается отсылка к слову «сотворить». И я сотворена два раза. Поэтому ты себе не можешь даже вообразить, насколько прав. Итак… – Мара стряхивает руки.

Артур бросает короткий взгляд на сомью.

– Застрелилась твоя дама.

– Чего?…

– Несчастный случай, – с улыбкой разводит руками Мара. – Итак… Экспедицию по мою голову предлагаю свернуть.