несущий крейсер табианцев, переданный людям по программам союзнической поддержки, простирался на десять с половиной километров. Дооборудованный человеческими коммуникационным квантово-коммуникативным реле и станцией технического обслуживания, крейсер представлял собой большую мобильную базу, с пунктом постоянной приписки в пустой системе тусклого белого карлика.

Со всех сторон опорный пункт окружали поврежденные суда человеческого флота, влекомые трапециевидными аварийными буксирами. Прямо над базой, искря зияющими дырами прямых попаданий, медленно умирал разгружаемый эвакуационными командами грациозный линейный крейсер. Повсюду, насколько хватало глаз, в бездне бесконечного пространства, парили обломки и искалеченные корабли. Линкреи, дредноуты, корабли радиолокационной разведки и управления, фрегаты и корветы пострадавшие в ходе недавнего боя, ждали своей очереди на оперативное обслуживание или консервацию.

Современное двухсотметровое легкое судно, с ярко синими полосами дипломатических цветов Конфедеративной Республики, слабо освещенное бледно-голубым светом материнской звезды системы, было соединено с опорным пунктом массивными и широкими стыковочными рукавами. Блики отсветов технических огней базы, переливаясь по матовому корпусу, выхватывали из тьмы яркого двуглавого орла под фюзеляжем. Повсюду на листах обшивки корабля, выделялись опалины и черные ссадины недавнего сражения. Залечивая свежие раны, вокруг легкого крейсера, роились ремонтные дроны, то тут, то там, сверкая своими рабочими манипуляторами.

Просторное помещение медицинского центра, представляло собой длинный зал коридорного типа, как и на всех других кораблях человеческого флота, разбитый на шесть секций: приемник, терапия, интенсивная терапия, реанимация, операционная и монтируемый в соответствии с договором эмансипативной интеграции, табианский модуль. Пара дюжин многофункциональных койко-кресел, ровными рядами стояли вдоль белых, стерильно-чистых стен, заставленных медицинской аппаратурой. Почти все койки оставались пустыми, только возле одной, высокая брюнетка, доктор Вольёва и командир санчасти, смуглый латиноамериканец, крепкого телосложения, капитан Манува, хлопотали возле раненого солдата.

Счастливая обладательница спортивной, подтянутой фигуры, симпатичная темноволосая девушка в форме капрала космической пехоты, войдя в отсек, кивнув сослуживцам, быстрым шагом прошла мимо приемного отделения. Оставив позади закрытые створки подотсеков, капрал, коснулась ладонью, сканера двери имперского модуля. Тихим шипением, светло-синяя переборка поднялась вверх, пропуская хмурую брюнетку внутрь.

Небольшая полукруглая, чистая комната, предназначенная для оказания помощи союзникам из Священного Империума, встретила гостью ровным гулом медицинской аппаратуры. В центре зала, на причудливом просторном ложе, сжимая в верхних руках планшет, а нижними облокотившись на антропоморфного меддроида, осматривающего недавно наложенные швы одной из глубоких ран, покоился Накс-Су.

– Ну как вы? – присев за пустой стул у койки, спросила Тайра.

– Капрал Уэстлис, вижу вы уже отошли от своих повреждений?

– Легкое сотрясение, мигрень, головная боль… Ничего серьезного, – ухмыльнулась девушка, приподняв ладонью прядь темных волос, открывая лиловый синяк у левого виска.

– Как видишь, мне повезло меньше, – табианец положил планшет на прикроватную тумбочку, сложив верхние руки в замок за головой.

– До сих пор не понимаю, как коммандер Прайс успел уйти перед взрывом реактора… Если честно, только, между нами, не думала, что увижу его снова…

Накс-Су понимающе кивнул.

– Как в Империуме бы поступили с таким командиром? Я понимаю конечно всё, но хладнокровно убить бойца своего отряда… Он явно не в себе… – пробормотала девушка.

– Сложно сказать, Тайра… За полвека службы, я ни разу не сталкивался с подобным… Вы другие, импульсивные, не сдержанные, но не все, – заметив тонко сжатые губы собеседницы, поправил себя табианец: – ты не такая. Из тебя бы вышел хороший солдат Империума. А Коммандер Прайс, это особенный человек. Я почитал о нем, удивительная биография, – инопланетянин махнул левой верхней рукой в сторону планшета на тумбочке.

– Этого нельзя так оставлять. Это же убийство! Убийство не ксарга в бою, а живого человека! – девушка, наклонившись вперед уперлась ладошками в свои коленки.

– Советую тебе пока воздержаться от скоропалительных решений, что-то подсказывает мне, что Коммандер Прайс ещё нужен галактике. Я не одобряю его действий, но и тебе нужно понять, что в его руках полная оперативная свобода действий. По крайней мере была, на момент операции по уничтожению ретранслятора…

– Он даже ни с кем не разговаривал, как вернулся. Уже целые сутки сидит у себя в каюте… Закрылся там и никому не отвечает! – раздраженно бросила Уэстлис.

– Его можно понять, – рассудительно протянул табианец.

Тайра фыркнула, откинувшись на спинку стула.

– Ты себя очень хорошо проявила. Я сообщу своему командованию о твоей доблести, капрал. У тебя большое будущее, – приободрил хмурую гостью Накс-Су.

– Да не стоит, я так… Это же мой долг, моя работа…

– Стоит. Уверен мы с тобой ещё повоюем в одной команде… – Инопланетянин скривился, когда меддроид ввел в катетер на его бедре длинную иглу новой капельницы.

– Вам что-нибудь принести?

– Ваш кок приготовил для меня хорошего бульона, хотел отправить на жилую палубу дроида, но сомневаюсь, что он не расплескает его по дороге, – тряхнул головной пластиной чужой.

– Я схожу, хорошо, и минералки принесу, – девушка встала, повернувшись к выходу.

– Спасибо Тайра. А насчет всего этого, не переживай, впереди ещё много сражений, нечего забивать мозги, – ухмыльнулся табианец.

– Буду стараться, Накс-Су, – обернувшись через плечо, бросила капрал.

Дверь за гостьей закрылась. Воин Империума, вздрогнув и стиснув зубы от боли, когда дроид приступил к обработке другой раны, снова потянулся к своему датападу.

***

2195 г. 10 ноября 17:30 МСК

Космическая станция «Тенебрус»

Нейтральные территории, на периферии пространства галактического совета планетарная система V616 Моноцеротис

3003 световых года от Земли

Умирающее небесное тело, всполохами увлекаемых диском аккреции протуберанцев, неумолимо неслось в зияющий зев сингулярности. Жадная громада, поглощая нескончаемые потоки солнечного ветра, газа и пыли, бездной непостижимой пустоты, освещала багровым светом дрейфующую на безопасном удалении космическую станцию.

Играя на белоснежных стенах, отраженные зеркальными плитами напольного покрытия, алые отсветы, опоясанной пламенем черной дыры, отбрасывали причудливые тени на пустой стеклянный столик и черное угловатое кресло.

Треугольные двери разъехались в стороны, пропуская облаченную в приталенное вечернее платье, хозяйку станции. Бледно-белые волосы, водопадом рассыпались по нежным плечам, почти доходя до тонкой талии открытой спины.

– Не ожидала увидеть вас так скоро, Посредник… – произнесла женщина, клубящейся в одиноком кресле черноте.

– Обстоятельства не терпят отлагательств, Цирцея, – ответила тьма, обретая форму мужского силуэта.

– Ау'э-снаг-тар всё же смогли ретранслировать сигнал до уничтожения комплекса. Возможно, на их базе был развернут дублирующий реакторный контур…

– Возможно… Так же возможно, что твоя оперативная группа, не в полной мере справилась с выполнением возложенной задачи…

– Исключено! – холодно отрезала Цирцея, подходя к своему креслу.

– Чувства туманят твой рассудок Цирцея…

– Дело не в чувствах! Так же «возможно», что отряд Прайса мог не намеренно саботировать операцию, не удивлюсь, если этот псих дал старейшим фору… Сейчас мы уже ничего точно не узнаем. Комплекс разрушен и там орудуют военные Конфедерации!