Истончившийся слух подсказал, откуда надвигается опасность,тут же выстрелил в ту сторону комком антиматерии. Перед глазами слабо блеснуло,а темная пулька, что способна разнести вдрызг горный хребет, пронеслась вперед,все замедляя движение и… зависла, схваченная мощным силовым полем.

Олег закричал, метнулся в ту сторону, перед ним возникализавесы из силовых полей, просто опускались стены из перестроенного металла,блистали лучи смертоносных лазеров, он орал что-то дикое, звериное, ломилсячерез удары, кровь, грохот, ломал, крушил, разносил, потом замелькали застывшиебледные лица с выпученными глазами, он с трудом продавливался через вязкийвоздух и убивал, убивал, убивал…

Внезапно весь мир вспыхнул в ужасающе ярком и жарком огне.Со всех сторон жутко и страшно ударил жар, начал сжигать его кожу, свет выжегглаза, ослепил все нейроны.

Его сплющило, швырнуло, вынесло за пределы огня, дальшепогнала страшная волна разрушения, он видел, что его настигает стенараскаленной плазмы. Сверхновая, мелькнуло в затуманенном сознании, но почему,откуда…

Мозг юлил, отказывался признать страшное, что это Мрак,давая жалкий шанс на спасение, услал задерживать погоню, а сам к озеруантиматерии, прорвал силовой щит и… собой, своим телом взорвал Большой Лазер.Чудовищной энергии хватило, чтобы разнесло батискаф, а чудовищный жарвоспламенил всю связку из пяти нейтронных звезд.

Ему стало дурно, он оглянулся, шар из раскаленной добезумных температур плазмы догонял так стремительно, что он сперва остановилсяобреченно, потом в последний миг нырнул, успел ощутить, как волнаперестроенной, вырожденной плазмы пронеслась над головой…

Когда он вынырнул, заставил себя вынырнуть, а этопотребовало нечеловеческих усилий, все в нем хрипело, все истекало кровью. Онпопробовал помочь рефлексам восстановить структуру атомной решетки, но,обожженная звездным взрывом, она деформировалась, не поддавалась, слишком многоатомных ядер разрушено.

Глаза, как он чувствовал, регенерировали, но сожженныезрительные нервы остались мертвыми. Он все не мог заставить их ожить, в черепевсе плыло и сдвигалось, шло цветными пятнами. Голову разламывало от гула,треска, грохота. Весь этот шум он принимал во всех диапазонах и не могостановить жуткую пытку.

Внезапно блеснул короткий плазменный свет. Затрещало,черноту космоса с нашитыми на ней звездами резким рывком разодрали сильные рукис выпирающими костяшками пальцев. Странно, это Олег увидел очень отчетливо,даже заметил, что руки покрыты сильным солнечным загаром. В разрыв ворвалсяобнаженный до пояса человек. Олег ощутил на себе его огненный взгляд, в головесразу стало блаженно тихо. Язык пробежал по пересохшим губам, привкус кровиисчез. Человек отпустил черные складки, пространство бесшумно сомкнулось за егоспиной.

На серьезном лице Мрака страх сменился облегчением. Черныеволосы блестели, как антрацит, а глаза горели внутренним огнем, словно двакоричневых солнца. Его широкое сильное лицо, со старыми следами перенесеннойоспы, показалось Олегу удлинившимся, похудевшим. На груди белел старый шрам, адругой шрам, полученный бог знает в какие века, косой, рваный, протянулся полевому боку.

Олег прошептал:

— Мрак… Это ты, Мрак?… Или это меня так по головестукнуло…

— Не таращь глаза, — сказал Мрак гулким, как изглубокого колодца голосом.

— Я сам был уверен, что уже все, финита… Но такаязлость, такая ярость, что… просто не знаю!… Я просто ослеп, озверел. А мояволчья суть… или человеческая, кто их разберет, как-то в последний миг стермоядерного на… вакуумный… или не вакуумный…

— Ты даже не знаешь?

— Нет, — признался Мрак.

— Помню, что в последний миг подумал про твой бред офотоне, что имеет форму кольца и состоит из пятнадцати миллионов заряженныхчастиц. И еще ты сказал тогда, что в случае аннигиляции можно сохранить своюструктуру… Вот мои волчьи инстинкты и сделали все, чтобы сохранить. Им житьбольше, чем мне, восхотелось… ну как, обогнал я тебя?

— Еще как… Но как… как?

— У моих инстинктов спроси, — ответил Мрак честно.

— Но что могу побольше тебя, это уже козе видно. Ну,побежали, коза?

— Куда? — спросил Олег слабо, хотя вопрос былриторическим, бежать придется все равно, это же Мрак, сильный и уверенный Мрак,что ведет, указывает, защищает.

— К Таргитаю?

— Нет, вернемся, посмотрим, — сказал Мрак зловеще.

— Если что уцелело — доломаем.

Олег ощутил болезненный рывок, едва не оторвались ноги,вокруг распахнулась страшная чернота, они висели в космосе, но Мрак озаренбелым плазменным светом так, будто горит и сыплет искрами!

— Сзади, — обронил Мрак.

Олег обернулся, застыл. Треть неба занимала страшнаяпылающая звезда, клокочущая, нестабильная, с поверхности срываются жуткие, нина что не похожие протуберанцы.

Олег спросил дрожащим голосом:

— А где…

Он осекся. Мрак сказал зловеще:

— Понял?

По ту сторону страшной звезды полыхал во все небоисполинский звездный Сириус с непомерно большим кольцом, на таком расстояниибольше похожий на осьминога, что бешено вертится вокруг оси, и все длинныещупальца почти прижало к массивной голове.

Даже с такого близкого расстояния Галактика выглядит какцельное тело, почти монолитное. Олег в ужасе оглянулся. Они, выходит, по другуюсторону Шара… а эта чудовищная сверхновая…

Он задохнулся, не в силах выговорить, не в силах дажедодумать. Глаза беспомощно уставились в Мрака, умоляя опровергнуть жуткуюмысль. Взгляд Мрака был жестоким, а голос прогремел, как рык льва:

— Разве мы, человечество, не мысль бога?…

— Мрак… что мы наделали?

— Хорошая мысля приходит опосля, — ответил Мрак.

— Не так разве? Вот мы и есть эта хорошая мысля, чтопришла после всех этих земноводных… Последняя мысль, ты ж знаешь, самаяправильная. И отменяет более ранние.

Олег все не мог оторвать взгляда от сверхновой. Она уже неразрасталась, но теперь, когда есть с чем сравнивать, Олег потрясенно понимал,что эта невероятная сверхновая, поглотившая миллион звезд Шара, уже размером ссаму Галактику. Вообще сверхновая сама по себе явление редчайшее, но сейчас неодинокая звезда превратилась в сверхновую, а… миллион звезд, тесно собранных вШаре!

— Это ты называешь… отменили?

— А что остается от мыслей, — громыхнулМрак, — от которых отказываемся?… Не подумал? Да и вообще… Что это все всравнении со Вселенной?

Олег крупно дрожал. Сознание тускнело, старалось нырнуть вспасительное небытие, но голос Мрака гремел в черепе, вонзался прямо в кости.