Можно бы, конечно, и привычным уже заныриванием в океаннуклонов, но пора проверить их систему контроля, допусков. Уже понятно, чтонезримый контроль все же существует. Если бы зашли вот так, даже в личинахлабунян, то аппаратура рехнулась бы, пытаясь их опознать. Здесь на учете все ився, о местопребывании каждого известно, с каждым можно связаться.

— Поторопимся, — бросил Олег нервно, — ябоюсь…

— Ессно!

— Дурень, не драки. Боюсь, что со мной свяжется женатого, замурованного, или какой родственник.

— Соврешь, что-нить, — ответил Мрак беспечно.

— Ты адрес не забыл?

— Уже близко.

Голос оборвался, Олег окутался силовым щитом, что блокировалвсе виды излучения. Мрак не успел пикнуть, как по телу прошла волна, его втащилов силовой кокон. Земля резко прыгнула вниз, потом они неслись над сказочнопрекрасным городом, через два морских пролива, снова над городом, а когдапоказался такой же третий город, Олег резко пошел вниз, опустился возле стенывысокого здания.

Едва ноги Мрака коснулись земли, силовое поле исчезло.Высоко в небе послышался мощный хлопок, там заблистали цветные искры. Олегтолкнул его в спину, и они зашагали с сосредоточенно-деловым видом: спереди исзади двигались еще эти красивые земноводные, или пауки, или устрицы. Мраксказал одними губами:

— Не заметили, что мы так внезапно?

— Я запустил фейерверк, — пояснил Олег.

— Все задрали головы. Заходи, вот дверь…

— Это называется дверь?

— Не капризничай.

И все-таки Мрак ощутил шок, когда увидел, кого он собираетсяподменить. Лабунянин был стар и не скрывал этого. Конечно, он жил в сильном иподжаром теле, но кожа на лице и шее обвисла, ее испещрили складки, а глаза всамом деле собрали в себе всю миллионнолетнюю мудрость их цивилизации.

— Да, — сказал Гургенс, — я слушаю вас. Мызнакомы?

Мрак подошел к нему вплотную, это важно для возможноследящего за ними информария, или как он там, улыбнулся радостно, обнял,лабунянин вытаращил глаза, потом обмяк, а через мгновение уже Гургенс на местеМрака обнимал гостя.

— Куда его?

Олег осмотрелся, указал на стену:

— Там есть место.

Мрак с легкостью подтащил жертву, удивился:

— Там же в два пальца толщиной!

— Уплощим, — сказал Олег просто.

Из здания уже вышел Гургенс, высокопоставленный, еслиземными терминами, чиновник, имеющий высшую степень допуска. Без приключенийдобрались до Врат, прыгнули еще на полета световых лет, здесь такая же точнопланета, такие же города, словно из сверкающего хрусталя и старого серебра,только солнце огромное и красное, с этим лабуняне то ли не справляются, то лине считают нужным возиться.

Точно так же без помех достигли второго чиновника. Теперьуже Мрак суетливо напомнил, что очень важно успеть заменить личность в тот жемомент, когда она гаснет, иначе следящий суперкомпьютер заметит перерыв винформации.

Снова усыпленного упрятали в монолитную стену, Олег уверял,что он ничего не заметит, выйдет оттуда как новенький, Мрак помалкивал. У негобыло предчувствие, что эта ящерица из заточения уже не выйдет, но Олегу об этомлучше не говорить.

— Большой перерыв? — спросил он озабоченно.

— Не думаю, — ответил Олег замедленно. Он словно кчему-то прислушивался, Мрак догадался, что волхв перебирает всю информацию,полученную от чиновника, а свое тело перестраивает в соответствии сгенетическим кодом и даже атомной структурой.

— Я тут кое-что освоил новое…

— Ого, в полевых условиях? Да ты орел.

— Люблю осваивать новое, — ответил Олег скромно.

— Словом, я снял всю информацию за пикосекунду. Хотя,признаться, этот знал удивительно много, он ведь из числа первых, кто сталбессмертным. Я взял все, но разбираться буду как-нибудь потом.

— Если оно будет, — бросил Мрак.

— Давай побыстрее, а?

На горизонте заблистал, быстро увеличиваясь, огромныйайсберг, превратился в величественное здание. Мрак тут же определил, что фигня,а не архитектура, цепэшники строили, Олег невпопад объяснил, что сам секретныйбункер на большой глубине, а здесь декорация, помещения для мелких чиновников.

— Я ж говорю, — обрадовался Мрак, — фигня!…Бункер должон быть на глыбине. Чем глыбже, тем шырше. Так у нас, людёв, азначит — верно!

Олег тревожно помалкивал. Он пробовал заглянуть вовнутрьсквозь стены, но везде абсолютная чернота. Материалы из спрессованных нейтроновздесь научились производить пять миллионов лет тому назад. Он может даженазвать имя создателя, нарисовать его портрет и рассказать о процессепроизводства в промышленных масштабах, это все в памяти того чиновника, которымон прикидывается.

На входе охраны нет, но дверь не откроется без кода, авышибить ее невозможно. Однако охрана наверняка есть, хотя так и не отыскалданных о структуре этого сверхважного комплекса.

И когда они прошли первые допуски и поехали вниз, лифтыуправляются даже не голосом, а мыслями, извращенцы, он улыбался и хранилбезмятежное молчание. Когда опустились где-то на глубину перевернутогонебоскреба, лифт остановился. Олег с облегчением вздохнул, приехали, но Мраклишь загадочно улыбнулся. Так и оказалось, вторая линия проверки!

На этот раз у них в самом деле проверили и отпечатки, истроение ДНК, и расположение хромосом, и структуру генов. Пришлось отвечать навопросы, Олег потел, волновался, Мрак держался лучше, ибо многое предвидел, авсе совпадения в службах безопасности раздували его грудь гордостью, как упетуха при виде молодых кур.

Снова лифт понес их вниз, вниз. Олег начал волноваться, Мракпоощрительно улыбнулся: мол, трусь, это ничего. Здесь наверняка все трусят.Лабуняне трусят даже больше, они привыкли жить в суперблагополучии.

— Все запомнил? — спросил Олег.

— Мы постараемся захватить их Боевой Лазер. Он жеЧиститель и прочее-прочее. И тогда предъявим им свои Требования.

— Но сперва возьмем на прицел их главнуюпланету, — уточнил Мрак.

— Или солнце!…

— У них нет главных планет, — объяснил Олег.

— Ну… наведем в самую середку Шара. Все равно струсят.Они ж пальчик боятся прищемить, а тут такая угроза…

Лифт несся так стремительно, словно падал. Ноги едва неотрывались от пола. Счет шел уже не на этажи, на километры. Если не на десятки.

Когда лифт остановился, Мрак инстинктивно ждал, что это длятретьей проверки. Так и оказалось, Олег побледнел, а Мрак отодвинул его исказал небрежно: