– Я хотел спросить тебя о нём с самого начала. Ведь ты сейчас говоришь по его рации. Что с ним?

– Он в морге.

– О, – ментор горестно выдохнул. – Ты и его убил? За что? Он ведь должен был узнать, как ты. Я беспокоюсь о тебе. Я послал его тебя проведать, а ты его убил?

– Это не я, – ответил Кеорт. – Здесь не поняли, что он пришёл справиться о моём здоровье. – Он помолчал. – Почему у твоего человека были пыточные инструменты?

– Пыточные? – удивлённо спросил ментор. – О чём ты?

– Сумка с плоскогубцами, ножами и прочим. Он ведь всё это готовил для меня, да?

– Он был у нас ремонтником. Это, наверно, были его рабочие инструменты. – Ментор выдохнул. – Очень грустно узнать, что он погиб. Нам будет его не хватать. У нас каждый на счету.

Кеорт заходил по крыше взад-вперёд, обдумывая, что сказать ментору. Очень важно было поймать его на чём-то и доказать, что он лжёт. Потому что картина, в которой он, Кеорт – агент внедрения, становилась пугающе правдоподобной.

– Значит, вы заменяли настоящих сотрудников других компаний агентами-инсайдерами? – сказал Кеорт. – А агентам внушали, что они и есть эти самые сотрудники? Слишком сложно. Такое невозможно осуществить…

– Для нас всё возможно. Мы всё продумали и проработали. От Земли до Терны лететь целый год. Объект ещё только отправлялся с Земли, а нам уже сообщали, кого нужно перехватить и кого нужно сделать из вас, агентов. У нас было время подготовить вас. Времени было достаточно для всего, в том числе чтобы сделать вам пластические операции и дать внешность тех, на место кого вас внедряли.

Кеорт коснулся своего лица и отдёрнул руку – ему показалось, что он дотронулся до змеи. Ментор продолжал говорить:

– Когда сотрудник враждебной корпорации прибывал на Терну, его перехватывали и устраняли. К этому времени агент уже был полностью подготовлен: он выглядел в точности так же, как устраняемый, знал и умел то же, что и он, и считал себя им. Затем он просто забирал документы и личные вещи устранённого, следовал по его маршруту в свою новую компанию, и там никто не замечал подмены.

– Почему нельзя было всё это делать на Земле? – спросил Кеорт. – Зачем устраивать всё здесь?

– Представляешь себе земные системы безопасности? Госструктуры, которые мешают нам там со своими законами… А здесь – здесь мы ничем не ограничены. Здесь мы создали Центры переподготовки для обучения агентов, и никто не мешал нам работать над вами. Вы обучались круглые сутки. Мнемотехники, особым образом составленные программы. Вы слушали аудиоматериалы даже во сне. Повторяли одно и то же раз за разом, пока всё не укоренялось у вас в мозгах.

– И как вы это делали? Можно накачать человека идеологическими установками? У вас были какие-то сложные машины или…

– Всё намного проще. Многократное повторение. Это очень эффективный метод, особенно в контролируемых условиях, какие были в Центрах переподготовки. Мы организовывали замкнутую среду, в которой вы видели, слышали, читали об одних и тех же идеях, одни и те же мысли в разных формах проникали в ваши головы. Печатные материалы, видеопрограммы, радиопередачи, обращения по возможным каналам, курсы и тренинги – мы давали вам всё это в концентрированном виде, непрерывно, мы создавали настолько плотное идеологическое давление, что нужные установки формировались в ваших головах с поразительной скоростью. Скажем, в офисной среде для достижения высокой степени лояльность работника приходится обрабатывать годами, а в Центре на это уходит всего месяц.

В голосе Крона слышалось нескрываемое удовлетворение. Наверняка он сейчас улыбался. Кеорту очень захотелось стереть улыбку с его лица.

– Много всего не сходится в твоей истории, ментор. Например, у меня стоят импланты. Для чего они мне, если я какой-то там агент?

– Чтобы ты мог легко осваивать любую профессию. Чтобы тебя проще было переобучить. Ну и для того, чтобы ты мог выполнить задание и вернуться. Некоторые из ваших заданий предполагали боевые столкновения, и здесь импланты в сочетании с тренировками были просто необходимы. После удаления воспоминаний вы зачастую утрачивали полезные навыки, и импланты повышали вашу боевую эффективность.

Трясущиеся руки роняют патроны. Тяжёлый запах пороха и крови на залитом кровью чердаке. Вот для чего эти резервуары под кожей головы – чтобы не тряслись руки, потому что каждый бой ощущается как самый первый.

– Ты говоришь, что я потерял память после электрошока, но я всё помню, – сказал Кеорт. – Я помню детство, родителей…

– Ты считаешь, что твои родители погибли. Или пропали без вести. Или ты сирота и никогда их не знал. Мне знакомы эти истории – вы, агенты, придумывали их сами для себя, потому что вам так хотелось. Когда вас готовили к очередному внедрению, вас не снабжали фактами о родителях и вы восполняли пробелы в ваших новых биографиях вымышленными фактами.

– Ты всё это мог у меня выпытать. Что я никогда не знал своего отца и что моя мать пропала без вести…

– Да не пытал я тебя. Я и не знал ничего о твоих родителях. Я прямо сейчас это угадал, потому что все ваши фантазии включали в себя раннюю потерю родителей. Так вы пытались объяснить себе, почему у вас нет никакой привязанности к семье.

– Почему это – нет?

– Потому что вы фактически отказались от своих семей, когда согласились стать агентами внедрения. Лояльность компании для каждого из вас всегда была превыше семейных уз.

– Я уверен, что помню мать. И ещё…

…Морин. Кого так напоминает Морин? И на кого временами похож Артон? И Эйди? Почему они все кажутся смутно знакомыми?

– Это ложная память. Если вы чувствовали потребность в каких-то событиях и конкретных людях, которые были в вашем прошлом, вы всё это придумывали. Конструировали для себя из того, что оставалось в ваших головах после электрошока.

– Нет. Такого не может быть.

– Это всё образы. Из них состоит память. Настоящие образы замещаются схожими, теми, которые ты видел в фильмах, на картинах, встречал в книгах. Заимствованные образы заменяют настоящие, из них формируются вымышленные события, вытесняющие реальные. Твоя память состоит из того, что было, и того, чего не было, и ты не можешь отличить одно от другого.

– Враньё, – произнёс Кеорт, мечась по крыше. – Биографию мы себе выдумывали сами, произвольно, как хотели? А если бы мне на задании встретился кто-то, кто знает о моём прошлом? В смысле, о прошлом того человека, которого я заменял? Его коллега, который его хорошо знал, знал конкретные детали его прошлого?

– Да брось, – очень буднично сказал Крон. – Нет таких коллег, которым было бы интересно чьё-то там прошлое. Ты вот много знаешь о коллегах? Ну, о тех, с кем ты сейчас летаешь на вашем боте?

Кеорт споткнулся о ребро крыши.

– Я… Я всё время занят работой… Мне некогда узнавать моих коллег.

– И это абсолютно нормально. Важны профессиональные навыки сотрудника, а не его биография. Мы давали вам необходимые навыки, и никто не замечал подмены. Важно то, что делает сотрудник, а не кем он является.