— Как показала экспертиза, незадолго донашего прихода. Мы прибыли часа через полтора — на полчаса раньше.

— Эти полчаса значат очень много, —заметил я. — Кое для кого.

Бьюда пожал плечами.

— Сами знаете, что такое медэкспертиза… —Помолчав, он продолжил: — Мне хотелось бы узнать, что у вас за дела с Шарплзом.

— Все очень просто. Гарри Шарплз — одиниз двух опекунов наследства Коры Хендрикс. Вторым опекуном был Роберт Кеймерон.Шарплз заплатил нам пятьсот баксов за одно дело… Как там чек? — повернулсяя к Берте.

— О чем ты спрашиваешь, Дональд! Не успелон закрыть за собой дверь, как я отправила чек в банк. Все в порядке.

— Такие вот дела, — сказал я,обращаясь к Бьюде. Сержант почесал голову.

— Что это за ворона? — спросил он.

— Ручная. Кеймерон подобрал ее года триназад. Она умеет говорить. Язык ей не надрезан. Это все досужие вымыслы, накоторые не стоит обращать внимания.

— Еще я нашел там старинную подвеску. Вней гнезда для тринадцати крупных камней. Но ни одного нет на месте.

Я кивнул.

— Тринадцать камней, — повторилБьюда.

— Ну и что?

— Шесть огромных изумрудов мы обнаружилив клетке этой вороны, еще два лежали на столе.

— В клетке? А где именно?

— Там в углу ворона устроила себе гнездо.Под ним небольшая коробочка…

— Интересно, — заметил я. —Должно быть, ворону привлек блеск изумрудов, и она по одному перетаскала их вгнездо.

Бьюда испытывающе посмотрел на меня.

— Шесть плюс два получается восемь.

— Совершенно верно.

— Должны быть еще пять.

— Вот именно.

— Хватит, наконец! — взорвалсяБьюда. — Я пытаюсь найти подвеску…

— А я думал, подвеска у вас.

— Я имею в виду камни!

— Вы уверены, что в подвеске были именноизумруды?

— Нет.

— А она старинная?

— Да. Похоже, фамильная драгоценность.Откуда она только попала к Кеймерону?

— Наверное, купил, — сказаля. — Или получил по наследству.

Бьюда шумно вздохнул.

— Можно, конечно, предполагать, что он ееукрал, — продолжал я. — Извините, сержант, но мне часто приходитсяиметь дело с таким видом приобретений.

Сержант Бьюда пристально посмотрел на меня.

— Знаете, Лэм, мне надо серьезно занятьсявами. Вы умеете складно трепаться, но мои коллеги давно заметили, что вы всегдачто-то не договариваете, пытаясь улизнуть от ответа. Смотрите, это может длявас плохо кончиться. — С этими словами Бьюда, улыбнувшись, вышел.

Берта облегченно вздохнула:

— Ладно, Дональд, как бы то ни было,пятьсот баксов у нас в кармане.

— Будет больше.

— С чего ты взял?

— Пообщался с Шарплзом.

— И что он?

— Напуган до смерти.

— Кто же его напугал?

— Не знаю.

— А как тебе кажется?

— По условиям завещания в случае смертиобоих опекунов опека прекращается и деньги делятся поровну между наследниками.

— В случае смерти обоих опекунов, —повторила Берта.

— Совершенно верно.

— Интересно, что даст проверкадокументов, — сказала Берта. — Ведь после смерти опекуна обязательнопроводится проверка.

— Кое-что я выяснил.

— Ну и сколько же должно быть денег?

— Начальная сумма составляла восемьдесяттысяч.

— Это вполне хватило бы на жизнь обоимнаследникам — Ширли Брюс и этому… как его?

— Роберту Хокли.

— Интересно, сколько они получают вмесяц?

— Пятьсот долларов.

— Каждый?

— Да.

— Так что в год расходуется двенадцатьтысяч.

— Совершенно верно.

Берта напряглась.

— Сколько лет продолжается опека?

— Двадцать два.

— И сколько сначала было денег?

— Наследство оценили в восемьдесят тысячдолларов, — повторил я.

— Пожалуй, доходы были огромные, —задумчиво проговорила Берта.

— Деньги вложили в золотые прииски.Оттуда, наверное, и доходы. Думаю, Гарри Шарплз скоро вернется сюда…

Берта с вожделением потерла руки.

— Дональд, милый, как ты меня радуешь!

Наступил вечер. Берта ушла домой, а мы с Элсиразговаривали в приемной.

— Тебе нужна помощница, Элси.

— Спасибо, я пока справляюсь. Знаешь,Дональд, каждый раз, когда ты возвращаешься из своих поездок, на душе у менястановится как-то легко, радостно. Ты даже представить себе не можешь, что этодля меня значит. Элси слегка покраснела.

— Но тогда появляется большеработы, — заметил я. Она засмеялась:

— Да. Ты вносишь деловой дух.

— Я имею в виду не это. Больше работатьприходится именно тебе.

— Мне нравится много работать.

— Не понимаю, что здесь может нравиться.Сидеть по восемь часов за машинкой и стучать не отрываясь, как проклятая. СкажуБерте, чтобы поискала тебе помощницу.

— Что ты, Дональд! Я вполне справляюсь.Иногда действительно тяжело, но бывает и передышка.

— Пусть помощница занимается деламиБерты, а тебя я назначу своей личной секретаршей.

— Дональд! Берту хватит удар!

— Что ж, тебе станет еще легче. Бертаведь так любит рассылать эти дурацкие письма. К тому же требует, чтобы каждоеты печатала отдельно. А на это уходит уйма сил и времени.

— Письма приносят пользу.