– Это что за шалости?

– Вы капитан Стась? – спросил я.

– Да.

Лицо его сразу посерьезнело, видимо, он понял, что япозвонил не случайно и не для дурацкой шутки.

– Меня зовут Тиккирей. Я живу в том же мотеле, что и вы. Всто четырнадцатом домике.

– Вижу, – сказал капитан. – Что дальше?

– Вы… вы могли бы мне помочь?

– Мог бы. Что случилось?

Казалось, он все-таки не уверен, что у меня есть серьезнаяпричина будить его в такую рань, и сдерживается только из вежливости. Можетбыть, поэтому я выпалил сразу:

– Капитан Стась, у меня язвенная чума. Вы ведь знаете, что надоделать.

– Что за бред ты несешь, Тиккирей? – резко спросил капитан.

– Это не бред! – крикнул я, вскочил и отошел, чтобы онувидел красные пятна на моем теле. – У меня язвенная чума! Это очень опасно!

– Откуда ты? – после секундной паузы спросил капитан.

– С Карьера. Это планета, где добывают руду, я улетел с неерасчетным модулем на грузовом корабле «Клязьма», потом мы делали где-тоостановку, но я там не выходил, а здесь сошел, мне разрешили прервать контракт,но мы, наверное, залетали на ту планету, где эпидемия…

– Прервись на секунду, – очень спокойно произнес Стась. –Подойди к экрану и посмотри в камеру. Приблизь к ней лицо.

Я так и сделал.

– Сиди в своем домике и никуда не выходи, – сказал Стасьпосле паузы. – Я сейчас подойду к тебе. Понял?

– Это очень заразно, – сказал я.

– Да уж догадываюсь. Сиди на месте.

Капитан пришел минут через пять. Дверь я открыл заранее, икогда пискнул зуммер, громко крикнул:

– Войдите!

Я думал, что он наденет скафандр, но капитан Стась был вобычной, даже не форменной одежде – в джинсах и рубашке. Только на поясе у неговисела кобура с пистолетом.

– Встань, Тиккирей, – стоя у двери, сказал Стась.

Я поднялся.

– Повернись спиной. Хорошо. Садись…

Совершенно спокойно он подошел ко мне, взял за подбородок, запрокинулголову, внимательно посмотрел в глаза. Спросил:

– Насморк сильный?

– Да…

– Скажи мне, Тиккирей, ты побывал у вашего врача перед тем,как сойти с корабля?

– Нет.

– Какой же ты глупый мальчишка… – сказал Стась и засмеялся.Никогда не думал, что среди капитанов бывают такие садисты! Он хохотал прямо влицо мне, умирающему от чумы! – Это уму непостижимо. Марш в кровать!

Я ничего не мог понять. А Стась достал из кармана маленькуюкоробочку, вытащил из нее разовый шприц, уже наполненный раствором, и повторил:

– Ложись и снимай штаны.

– Язвенная чума не лечится… – прошептал я.

– Да нет у тебя никакой чумы! – Он легко приподнял меня итолкнул к кровати. – Давай. Если стесняешься, то подставляй руку, но будетбольнее.

– Что вы мне хотите уколоть?

– Иммуномодулятор.

Спорить со мной ему явно надоело, так что он заставил менялечь, приспустить джинсы и с размаху всадил шприц. Я ойкнул.

– Немного пожжет, но тут ничего не поделаешь, – надавив напоршень, сказал Стась. – Считай это расплатой за собственную глупость.

– А что со мной?

– Аллергия. Самая обыкновенная аллергия на новую планету.Чудак человек, ты что, книжек не читал, кино не смотрел, а уроки прогуливал?Перед выходом на любую новую планету, будь она хоть раем… кстати, если раем –особенно, там зелени много… надо принять иммуномодулятор. Тут ведь пыльца,пыль, споры, семена, частицы чужой биосферы – твоя иммунная система сходит сума, понимаешь?

Какой же я дебил!

Уткнувшись лицом в подушку, я поддернул вверх джинсы изатих. Больше всего на свете мне сейчас хотелось, чтобы капитан Стась ушел.Пусть даже я умру от этой дурацкой аллергии.

Но капитан не уходил.

– Стыдно? – спросил он.

Я невольно кивнул, хотя когда лежишь, зарывшись головой вподушку, это трудно.

– Ладно, со всяким бывает, – сказал капитан. – В одномисторическом романе я читал о почти таком же случае – только там взрослыйчеловек наелся клубники и покрылся аллергической сыпью, а заподозрил себя вспонтанной условно-положительной мутации… Кстати, ты вполне мог умереть. Еслибы потянул еще немного и довел дело до отека легких или анафилактического шока.Неприятно, верно? Из-за какой-то дурацкой пыльцы и пыли!

– Простите меня… – прошептал я.

– Лучше расскажи, как ты дошел до жизни такой, Тиккирей скорабля «Клязьма».

– Я не с «Клязьмы», я там всего две недели летал.

– Расчетным модулем, ты уже говорил. Рассказывай, как ты вэто вляпался и как сумел выбраться.

Я сел на кровати. Укол, честно говоря, побаливал изрядно, ноя терпел. Капитан Стась с улыбкой смотрел на меня.

Может, это все умеют чувствовать, а может, только некоторые,но вот я всегда знал: человеку со мной по-настоящему интересно или он общаетсяиз вежливости. Наша учительница по психологии, с ней, кстати, всегда былоинтересно, говорила, что это компенсаторно-защитная способность детской психики– чувствовать настроение собеседника. С возрастом почти у всех проходит.

Капитану Стасю было интересно. Вот капитан «Клязьмы»,которого я даже по имени не знал, тоже сделал бы мне укол, чтобы спасти, апотом ушел бы. Старпом «Клязьмы» еще и объяснил бы, в чем я не прав. ВрачАнтон, наверное, выслушал бы меня.

А Стась, хотя и злился немного, что я его разбудил под утро,хотел со мной поговорить.

И я стал рассказывать. С самого начала – то есть с того, какпапу уволили.

Когда я объяснил Стасю про конституционное право каждогогражданина на смерть, он выругался, достал сигареты и закурил. У нас, наКарьере, мало кто курил: за это нужно платить дополнительный пай вжизнеобеспечение.

К концу моего рассказа Стась выкурил три сигареты. Похоже,мой рассказ его чем-то очень сильно задел.

– Знаешь, Тиккирей, вначале я подумал, что это ловушка, –сказал он наконец.

– Какая ловушка?

– Твой звонок. Про язвенную чуму. Понятно было, что никакойчумы у тебя нет – зрачки не расширены, надбровных высыпаний нет… в общем –заразиться я не боялся. И с чего бы вдруг ты стал звонить незнакомому человеку?