Ему ничего не могло прийти в голову, что же делать со всемувиденным. Копатель предположил чисто теоретически, что здесь могло произойтипреступление, но как вы можете обвинить кого-то в грабеже могилы, в которойничего похожего на тело не могло лежать изначально. Худшее, что могло прийти наум, был вандализм, но неясно, каким образом и для чего он был здесь совершен.Копатель Холт был совсем не уверен, что ему хочется дальше углубляться в этупроблему.

Лучшее, что можно было сделать на его месте, это побыстреезасыпать яму, разровнять дерн, убрать грязь и забыть обо всем этом как можноскорее.

В конце концов, здесь же никто не был похоронен на самомделе", – в третий раз напомнил он сам себе.

Тот дождливый весенний день помнился ему лишь отдельнымиэпизодами. Да, могильная плита была похожа на настоящую! Когда ты увидел ее вруках помощницы фотографа, она выглядела как бутафорская, это точно. Но послетого, как ее установили и украсили цветами, все, и ты сам, ощутили почти полнуюее реальность и подлинность, словно под ней действительно покоился кто-то.

Его руки слегка вспотели от напряжения.

«Ты просто помешаешься на этом, старина», – строго сказалКопатель самому себе и, когда воробей подскочил снова, Копатель приветствовалего весьма нелюбезными, но абсолютно земными словами. «Убирайся чирикать к...матери», – сказал он и подошел к последнему отпечатку ноги.

За ним, как он этого и ожидал, он увидел другие следы,размазанные по траве. Они были на большом расстоянии друг от друга. Глядя наних, Копатель никак не мог подумать, что парень побежал, но было ясно, чтонеизвестный не терял времени даром. Через сорок ярдов он заметил следыприсутствия этого малого по отброшенной корзинке с цветами. Хотя он не могобнаружить дальнейшие следы, корзинка явно была в стороне от первоначальногонаправления движения, которое он мог видеть. Человек мог легко обойти корзинку,но не пожелал этого. Вместо этого он отбросил ее и продолжил шествие.

Люди, поступающие так, не были, по мнению Копателя, темипарнями, с которыми нужно знакомиться поближе, если только у тебя нет для этогочертовски хорошего повода.

Двигаясь по диагонали через кладбище, он оказался переднебольшой стеной между кладбищем и шоссе. Парень вел себя как человек, укоторого есть места и дела для дальнейших занятий.

Хотя Копатель и не был сильнее в сфере воображения, чем вповседневных делах (эти две вещи, впрочем, часто идут рука об руку), он намгновение представил себе этого человека, буквально увидел его: здорового парняс крупными ногами, пробирающегося через тишину пригородного кладбища во мраке,двигаясь уверенно и прямо, глубоко утаптывая землю своими ножищами,отбрасывающего корзину одним пинком! Он ничего не боялся – этот человек. Посколькутакие вещи еще происходят, в это верят некоторые люди, они будут бояться его.Идущего большими шагами, и Бог, пощади мужчину или женщину, попавшихся на егопути.

Птица подскочила.

Копатель вздрогнул.

«Забудь это, дружище», – сказал он себе еще раз. – Загониэту проклятую штуковину поглубже, и никогда не вспоминай о ней!"

Загнать ее внутрь он сумел и постарался забыть, но позже вэтот же день Дек Брэдфорд нашел Холта на Стэкпоул Роуд и рассказал ему новостио Хомере Гамаше, которого нашли сегодня утром чуть менее чем в миле вверх откладбища Хоумленд на дороге N_ 35. Весь город был полон ужасных слухов об этомубийстве.

Поэтому, хотя и очень неохотно, Копатель Холт решил сходитьк шерифу Пэнборну. Он не знал, имеют ли яма и следы какое-то отношение кубийству Хомера Гамаша, но подумал, что лучше всего рассказать об увиденном темлюдям, которым платят деньги, чтобы они разбирались во всякой чертовщине.

Кастл Рок был, по крайней мере последние годы, оченьнесчастливым городком.

Для доказательства этого утверждения можно было бывспомнить, сколько раз в нем отмечались удары молний, и как часто этопроисходило в одном и том же месте. И вообще если перечислить все несчастья вгородке за последние восемьдесят лет, можно было бы только ими заполнить выпускнациональных новостей. В эти годы местным шерифом служил Джордж Бэннерман, ноБольшой Джордж, как его часто именовали в знак особого уважения, не могзаниматься делом Хомера Гамаша, поскольку сам уже был на том свете. Он пережилнемало скверных происшествий, в том числе и целую серию изнасилований судушением, совершенных одним из его же подчиненных, но не смог пережить рандевус бешеной собакой на городской дороге N_ 3, когда он был не просто убит, абуквально разорван на клочья. Оба эти случая были чрезвычайно необычными, новедь и сам мир – весьма странное место. И, иногда, несчастливое место.

Новый шериф (он служил здесь уже восемь лет, но Алан Пэнборнрешил именоваться «новым шерифом» по меньшей мере до 2000-ного года, чтобы, какон говорил жене, объяснять избирателям все свои ошибки небольшим стажем иопытом работы в здешних местах) тогда еще не жил в Кастл Роке. До 1980 года онзанимался службой дорожного движения в маленьком, но быстро растущемгородке-спутнике Нью-Йорка, неподалеку от Сиракуз.

Глядя на изуродованное тело Хомера Гамаша, лежащее в канавепозади дороги N_ 35, он думал, что лучше бы ему не менять место службы. Былоясно, что далеко не все несчастья Кастл Рока умерли вместе с Большим ДжорджемБэннерманом.

Ох, успокойся – ты же не хочешь на самом деле очутитьсягде-то еще на созданной Господом нашей земле. Не говори так, или несчастьедействительно обрушится на тебя и придавит твои плечи. Это ведь чертовскихорошее место и для Энни, и для мальчиков, и оно было вполне подходящим до сихпор и для тебя, не так ли? Почему же ты захотел убраться отсюда?

Ведь он уже когда-то занимался чем-то похожим на это, не такли? За время службы шерифом ему пришлось иметь дело никак не меньше чем ссорока трупами. Люди гибли на дорогах и при пожарах, и он встречал не менеесотни случаев поножовщины и драк между супругами или детьми – и это были лишьте случаи, о которых заявляли в полицию. Но нынешнее дело было из ряда вонвыходящим, особенно для городка, где за все время его службы произошло всегочетыре убийства. Всего четыре, и только одному из преступников удалось сбежатьс места происшествия – Джо Родвею, после того как он размозжил голову своейжене. Имея некоторое представление об этой даме, Пэнборн был почти опечален, получивтелекс из полиции в Кингстоне, штат Род-Айленд с сообщением о поимке Родвея.

Один из случаев был связан с непредумышленным убийством, адва других были простыми случаями разбирательства: в одном деле фигурировалнож, а в другом – кастет. Кастет использовала жена старого пьяницы, у которойистощилось терпение через двадцать лет его художеств. Забулдыга был забит досмерти, когда он находился в обычном пьяном сне. На несчастной убийце виднеласьнемалая порция синяков, еще очень крупных и свежих, оставленных ей накануне напамять убитым, когда он еще мог стоять на ногах. Пэнборн не очень сожалел очрезвычайно мягком наказании, вынесенном судьей Пендером: шесть месяцевзаключения в женской колонии и последующий шестилетний испытательный срок.Судья охотно дал бы убийце медаль, которую эта женщина действительно заслужила,но это было невозможно с политической и юридической точек зрения.