Убийство в реальной жизни маленьких городков, как он знал,очень редкое явление; в этом отличие реальности от романов Агаты Кристи, вкоторых запросто может погибнуть целых семь человек, один за другим, вкаком-нибудь отрезанном от мира загородном доме некоего полковника во времязимних заносов. В повседневной жизни, Пэнборн был в этом уверен, вы почтивсегда прибываете на место, где еще находится кретин, тупо взирающий на делорук своих и начинающий соображать, какого дьявола он это натворил, и почему всепроизошло так быстро и без всякого его намерения. Даже если парень удирал, онникогда не успевал уйти далеко, да и всегда находились два-три свидетеля,которые могли в точности описать все происшедшее, объяснить кто и где сделалэто. Ответом на последний вопрос служило обычно указание на ближайший бар.Обычно убийство в маленьком городе было очень простой, грубой и глупой штукой.

Но у всех правил есть исключения. Молния иногдадействительно бьет дважды в одно и то же место, а время от времени убийства втаких маленьких городках невозможно раскрыть немедленно...

Пэнборну оставалось только ждать.

Полисмен Норрис Риджуик вышел из своей патрульной машины,припарковав ее позади машины Пэнборна. Позывные из радиопередатчиковпотрескивали в теплом весеннем воздухе.

– Едет ли Рэй? – спросил Пэнборн. Рэй ван Аллен былмедицинским экспертом и следователем по делам о насильственной смерти графстваКастл.

– Да, – ответил Норрис.

– Как насчет жены Хомера? Кто-нибудь уже сказал ей?

Пэнборн старался не смотреть на изуродованное лицо Хомера.На нем почти ничего не было видно, кроме расплющенного носа. Если бы не протезлевой руки и золотые зубы, которые ранее блестели во рту Гамаша, а ныне быливдавлены в его шею, Пэнборн сомневался, сумела ли бы даже родная мать узнатьсына.

Норрис Риджуик, который обладал некоторым сходством сдепутатом Бэрни Файфом из «Энди Гриффин Шоу», потоптался на месте и уставилсяна свои ботинки, которые почему-то стали чрезвычайно интересными для него.

– Это... Джон на патрулировании во Вью, а Энди Клаттербук вОбурне, в окружном суде...

Пэнборн вздохнул и выпрямился. Гамашу было – должно былобыть – шестьдесят семь лет. Он жил с женой в небольшом уютном домике околостарого железнодорожного депо менее чем в двух милях отсюда. Их дети выросли иразъехались. Сама миссис Гамаш позвонила в офис шерифа сегодня рано утром исообщила, почти плача, что в семь часов проснулась и обнаружила, что в доме нетХомера, который иногда ложился спать в одной из детских комнат из-за ее храпа.Он не приходил домой с вечера. Он ушел из дома на игру в шары в семь вечера,как обычно, и должен был вернуться к полуночи, не позднее половины первого всамом крайнем случае, но все постели пусты, а в гараже нет его автомобиля.

Шейла Бригхем, диспетчер дневной смены, переключила этотвызов на номер шерифа, и Пэнборн включился в разговор из заправочной станцииСонни Джеккета.

Она дала ему нужные сведения об автомобиле – пикап «Шевроле»1971 года выпуска бело-каштанового цвета, лицензия штата Мэн номер 9б529Q.Шериф передал эти сведения по рации всем своим патрульным машинам (всего трем,считая и Клата, дающего сейчас показания в окружном суде) и сообщил миссисГамаш, что свяжется с ней, как только получит какую-либо информацию о ее муже.Он не особенно волновался. Гамаш любил пиво, особенно в клубе боулинга, но онне был полным идиотом. Если бы он сильно перебрал, он ни за что не сел бы заруль, а лег бы поспать на кушетке в доме одного из приятелей по клубу.

Правда, возникал один вопрос. Если Хомер мог остаться в домеу кого-то, почему он не позвонил жене, чтобы сообщить об этом? Разве он незнал, что она будет тревожиться? Понятно, что было уже поздно и, возможно, онне хотел беспокоить ее. Это была одна возможность. Но наилучшей, подумалПэнборн, была бы возможность, что он все же позвонил ей, но она уже спала вкомнате с закрытой дверью и не слышала телефонного звонка. Если добавить к томуже возможность нередкого для нее громоподобного храпа, то все становилось насвои места.

Пэнборн распрощался с потерявшей не только мужа, но и себяженщиной, почти уверенный, что Гамаш появится дома не позднее одиннадцати утраи будет предан позору и кое-какому еще более суровому наказанию. Эллен даваластарику знатную острастку, когда он шкодил. Пэнборн поэтому решил при случаедаже похвалить Хомера – только тихо и незаметно – за то, что у него хватило умане ехать тридцать миль между Сауз Пэрисом и Кастл Роком, когда он был подградусом.

Примерно через час после звонка Эллен Гамаш, ему стало ясно,что он в чем-то сильно ошибался при первоначальном анализе ситуации. Если Гамаши ночевал у кого-то из приятелей по клубу, это было первым случаем в его жизни.Иначе бы жена не стала так беспокоиться и подождала бы куда дольше звонка отнего перед тем, как самой звонить в полицию. И Хомер Гамаш был слишком стар,чтобы так круто менять свои привычки. Если бы он где-то ночевал вне дома, этодолжно было быть далеко не в первый раз, а звонок жены никак несвидетельствовал о правильности такого предположения. Даже если дома его ждалабы нерадостная встреча, он все равно бы отправился туда по наезженной колее, ион, видимо, так и собирался поступить прошлой ночью... но не смог.

«Значит, старая псина выучила новый трюк, – подумал он. –Это возможно. А может быть, он просто набрался больше обычного. Да черт побери,он мог выпить примерно столько же, как всегда, но окосеть более обычного.Говорят, такое нередко случается».

Он попытался забыть о Хомере Гамаше хотя бы на время. Вкабинете его ждал годовой отчет, и сидя в кресле, он вертел карандаш и так, исяк, не в силах отвязаться от мысли об этом вывалившемся где-то из машиныстарикашке с механической рукой вместо потерянной им в местечке под названиемПуссан в необъявленной войне во Вьетнаме. Это произошло, еще когда нынешниебравые ветераны вьетнамской войны какали в свои штанишки... Однако, все этимудрые рассуждения никак не помогали ни отчету, ни поискам Гамаша.

Ладно, ему надо будет зайти в кабинку Шейлы Бригхем ипопросить ее связаться с Норрисом Риджуиком, поскольку он надеялся, что толькоНоррис может найти что-нибудь или выяснить судьбу Гамаша. То, что сообщилНоррис, обдало Алана ледяным ужасом. Это чувство волной пронизало все телошерифа.

Он всегда презирал людей, болтающих о телепатии ипредопределении свыше в своих радиопрограммах в прямом эфире. Эти люди, ищущиекаких-то знаков и сигналов, в конце концов вели себя в жизни, как слепыекотята. Но если бы кто-то спросил, что он предполагал услышать о Хомере Гамашев тот самый момент, Алан наверняка бы ответил: «Когда Норрис откликнулся... да,уже тогда я знал, что старик тяжело ранен или мертв. Возможность номер два?»

Норрис остановился у фермы Арсено на дороге N_ 35 примерно вмиле на юг от кладбища Хоумленд. Он даже не думал о Хомере Гамаше, хотя междуфермой Арсено и домом Хомера было меньше трех миль, и если бы старик прошлойночью возвращался из Сауз Пэриса обычным маршрутом, он должен был бы проехатьздесь. Норрису не очень верилось, что кто-то на ферме заметил Хомера той ночью,поскольку в этом случае сам Хомер находился бы дома через десять минут или чутьпозже.