Тигги сказала торопливо:

— Располагайтесь, как дома!.. Двери в туалет и ваннуюрядом, в комнате телевизор и компьютер, линия в Интернет выделенная, а я покаприготовлю кофе. Вам со сливками?

— Мне без, — ответил Мрак. — Но Барсику можносо сливками.

Она изумилась:

— Он тоже пьет кофе? Такой маленький?

— Он еще и курит, — ответил Мрак гордо. — Ноне в гостях, конечно. Ладно, ему можно сливок без кофе.

— А вашему другу?

— Ему со сливками, — ответил Мрак и пояснилзлорадно: — Он у нас здоровье бережет.

— Я так и поняла, — заявила она. Улыбнулась,смягчая резкость, все-таки хозяйка, гостей обижать — последнее дело. — Уменя, к счастью, сливки тоже есть.

— Кошачьи, — ехидно уточнил Мрак. — Мой другкак раз любит сливки для кошек. Знаете ли, ?

Тигги просияла:

— У меня как раз они! Две упаковки!

— Ему одной хватит, — сказал Мрак. Он повел всторону Олега дланью: — Мы по русскому обычаю не представились, а вы изскромности все не спрашиваете и не спрашиваете. Моего друга зовут Олег, простоОлег. А меня — Мрак. Барсика вы уже знаете. Можно я его опущу на пол?

— Можно, можно, — заверила она. — Моя кошкасама доброта. Вас, простите… Марк?

— Нет, Мрак, — поправил он. — Говорят, яродился в самую темную ночь, потому так и назвали.

Тигги мило улыбнулась. Ее глаза за толстымистеклами-дисплеями тоже улыбались, Мрак подавил желание заглянуть в программу,хоть и любопытно, какими же она их видит, Олега, понятно, сухим чинушей, а его,Мрака, наверняка рыцарем в серебряных доспехах?

Она поспешила на кухню, Мрак окинул взглядом книжные полки,хмыкнул. Тигги услышала, обернулась в дверном проеме, взгляд сталвстревоженным:

— Что-то не так?

— Какой широкий разброс, — отметил Мрак состорожностью. — Я решил было, что вы красивая, а теперь…

Она чуть отклонилась, бросила взгляд в зеркало на стене вкоридоре.

— Теперь вы так не думаете… Ой, а синяка-то и нет! Ядумала, такой кровоподтек будет!.. Как удачно, а мне казалось, что пол-лицазанемело. И губы почти в порядке… Странно как-то.

Олег поинтересовался:

— Отсюда троллейбусная остановка далеко?

— Да, к сожалению. Но рядом с домом маршрутная стоянка.Почти рядом… вы не думаете, что стоит заявить в милицию?

Мрак отмахнулся великодушно.

— Не стоит. Они свой урок получили. Больше не выйдут натакую охоту.

— Уверены?

— Уверен, — ответил он. — Вот почему-тоуверен.

Она бросила быстрый взгляд на его грубое мужественное лицо,не нашлась, что ответить, спросила после неловкой паузы:

— Судя по этим книгам, вы решили, что я не красивая, анапротив — умная?

Мрак засмеялся:

— Нет, просто по книгам бывает легко угадать профессиюхозяина. А по этим книгам… гм…

— Я гуманолог, — сказала она. Встретив егоудивленный взгляд, пояснила: — Просто гуманолог, не слишком известный, хотяпару работ уже опубликовала в академическом издании, а два десятка — в Сети.Ладно, обо всем позже. Сейчас — кофе!

— И сливки!

— Да, извините, и сливки. Для Барсика и вашего… Друга.

Она исчезла на кухне, Олег буркнул:

— Ну и зачем это тебе?

— А просто так, — ответил Мрак. Добавил: — Если гуманолог— это то, что я думаю, то ее бы с Яфетом познакомить! Оказывается, уже ипрофессия такая есть.

Из кухни вкусно запахло, к аромату кофе добавился запахподжаренных гренок, Мрак уловил и дивный аромат яичницы с ветчиной, эта Тиггине последняя дура, понимает, что кофе, конечно, интеллигентно и светски, нодвое мужчин не откажутся, еще как не откажутся и от чего-то к этому самомукофию.

В дверном проеме появился столик на колесиках, на двухшироких тарелках поджаренная на скорую руку яичница с ветчиной, хлеб и тонконарезанные ломтики сыра.

— А кофе сейчас будет, — предупредила она, —это вам пока что, чтобы скрасить ожидание. Да вы сядьте же! А то мне неудобновсе время задирать голову, вы такие большие… Барсику я налила в тарелочкусливок. Там, на кухне.

Мрак подхватил Барсика и понес искать кухню, Олегпонаблюдал, как она ловко переставляет с тележки на стол, поинтересовался:

— Гуманолог — это не то, что гуманист? Или гуманитарий?

— Мы изучаем человека, — объяснила онамягко, — просто человека. Нет, мы не биологи, не антропологи, мыгуманологи… как бы вам это объяснить…

Появился Мрак, с ходу подцепил со стола крохотныйбутербродик, настолько нежный, что может растаять в пальцах, как снежинка нагорячей ладони, сказал нахально:

— На пальцах! Мне только на пальцах. Олегу можно и втерминах, но мне — на пальцах.

Она кивнула, на Олега даже не посмотрела, не может простить,что не бросился Мраку на помощь, сказала тем же мягким голосом:

— Была только одна форма жизни, в смысле, человеческаяформа, как и форма разума, а когда что-то доступно в наблюдении только в одномчисле, сами понимаете, какие могут быть сравнения, какие выводы?..

Мрак, не чинясь, взял второй бутербродик со стороны Олега,мол, ему на ночь есть вредно, бросил на него быстрый взгляд, тот тоженасторожился, спросил недоверчиво:

— Это вы о ком? О зеленых человечках с НАО? Оназасмеялась.

— Нет, все проще. Гуманология рассматривает человека вряду не только внеразумных форм жизни, но и внебиологических форм разума…нет-нет, никаких зеленых человечков!.. просто назревает переход людей в другиеформы, вам в это трудно поверить, но технологический прогресс ведет к тому, чтоуже скоро появятся киборги, роботы, разумные компьютеры… Да, их еще нет, но мыдолжны быть готовы, должны понять, что же это такое: отличие от других формразума. Вы могли заметить, что компьютеры все больше овладевают традиционнымиобластями человеческой деятельности…

Мрак подумал, облизал губы, проговорил с глубокомысленнейшимвидом:

— Экология возникла, когда природа начала исчезать. Астрасть к изучению первобытных племен у людей появилась, когда их почти неосталось. Верно? Потому сейчас индейцы с каждым фильмом все красивее,благороднее, наделены великими мудростями…

Она засмеялась:

— Вы ухватили суть очень точно. Точно так же исовременный человек, даже если он суперпуперакадемик, будет рассматриваться вобласти экологии и первобытных племен. Современность будет уже не совсем…нынешняя, скажем мягко. В техносоциальной среде грядущего человек будетстановиться все более лишним, чуждым, как сейчас был бы чужд на улицах Москвыпещерный дикарь с каменным топором. Так и мы, современные люди, будемвосприниматься как рудимент древней и пройденной стадии развития интеллекта.Такой же дикой, или, если хотите, полудикой, но промежуточной между природой итехногенной культурой. Я вижу, вы запечалились? Погрустнели?.. Не надо таксмотреть, это произойдет еще не скоро. Возможно, через сто лет, но никак нераньше чем через семьдесят — восемьдесят.