— Да, наверно, ты прав…

«Интересно, — думал Дэвид, — где была Лин, когда ее мамашаклянчила здесь деньги? Наверное, ходила на ферму Лонг Уиллоуз. На ферму…Повидаться с этим олухом, с этим деревенщиной Роули! Видно, Лин твердо решилавыйти за Роули замуж».

Мрачный, он вышел из дому, прошел мимо зарослей азалий ивышел из калитки на вершине холма. Отсюда дорога шла вниз, мимо фермы Роули.

Стоя здесь, он увидел Лин Марчмонт. Она поднималась вверх сфермы. С минуту он колебался, затем стиснул зубы и пошел вниз, ей навстречу.Они встретились у перелаза, как раз на полдороге.

— Доброе утро, — сказал Дэвид. — Когда свадьба?

— Вы уже спрашивали об этом, — отрезала она. — Вы отличнознаете. В июне.

— Вы собираетесь довести это дело до конца?

— Не знаю, что вы хотите этим сказать, Дэвид.

— О нет! Отлично знаете. — Он презрительно засмеялся. —Роули. Кто такой Роули?

— Человек, который лучше вас. Попробуйте задеть его, еслиосмелитесь, — сказала она с легкостью.

— Не сомневаюсь, что он лучше меня, но все-таки осмелюсь. Ябы осмелился на что угодно ради вас, Лин…

Минуты две она молчала. Наконец сказала:

— Вы просто не понимаете, что я люблю Роули.

— Сомневаюсь.

— Говорю вам, что люблю, люблю, — повторила она с силой.

Дэвид испытующе посмотрел на нее.

— Все мы видим себя такими, какими хотели бы быть. Вы видитесебя влюбленной в Роули, живущей спокойно и не помышляющей об отъезде. Но ведьэто не вы, не настоящая Лин.

— А что такое настоящая Лин? Что такое настоящий вы, если ужна то пошло? Вы-то чего хотите?

— Я мог бы сказать, что хочу безопасности, спокойствия послебури, штиля после волнения на море. Но я в сомнении. Иногда мне кажется, Лин,что мы оба хотим бури. — И он добавил мрачно:

— Лучше бы я вас не встречал. Я был здесь вполне счастлив, покане приехали вы.

— Разве сейчас вы не счастливы?

Он взглянул на нее. Она почувствовала, как в ней подымаетсяволнение.

Дыхание ее участилось. Никогда еще она не ощущала так сильностранную и мрачную притягательную силу Дэвида. Он поднял руку, схватил ее заплечо, повернул к себе… Затем так же внезапно она почувствовала, что онотпустил ее. Он пристально глядел через ее плечо на вершину холма. Онаповернула голову, чтобы посмотреть, что привлекло его внимание.

Какая-то женщина входила в верхнюю калитку Фэрроубэнка.Дэвид резко спросил:

— Кто это?

— Похоже, что это Фрэнсис.

— Фрэнсис? — Он нахмурился. — Что нужно Фрэнсис?

— Может быть, она просто зашла к Розалин.

— Милая Лин! Только те, кому что-нибудь нужно, заходят кРозалин. Ваша матушка уже побывала у нее утром.

— Мама? — Лин отпрянула нахмурясь. — Что ей было нужно?

— Вы не знаете? Деньги.

— Деньги? — Лин будто окаменела.

— Она их благополучно получила, — сказал Дэвид. Теперь онулыбнулся холодной, жесткой улыбкой, которая так шла ему.

Они были очень близки всего минуту или две назад, теперь онибыли бесконечно далеки друг от друга, разделенные враждебностью. Линвоскликнула:

— О нет, нет, нет!

Он передразнил ее:

— О да, да, да!

— Не верю!.. Сколько?

— Пятьсот фунтов. — И добавил задумчиво:

— Интересно, сколько собирается попросить Фрэнсис? Розалиннельзя оставить одну даже на пять минут. Бедная девочка не умеет отказывать.

— Кто… Кто еще приходил?

Дэвид насмешливо улыбнулся:

— Тетя Кэтти наделала долгов. О, немного: всего двестипятьдесят фунтов, но она боится, что это может дойти до ушей доктора. Посколькуденьги ушли на медиумов, это может ему не понравиться. Она не знала, конечно, —прибавил Дэвид, — что доктор и сам еще раньше обращался за помощью.

Лин тихо сказала:

— Что вы должны думать о нас? Что вы должны думать?..

И затем, к его удивлению, она повернулась и сломя головупобежала вниз с холма, к ферме.

Глядя, как она бежит, он нахмурился. Она побежала к Роули, какмчится домой домашний голубь, и это опечалило его больше, чем он хотел себепризнаться.

Он снова посмотрел на вершину холма и нахмурился.

«Нет, Фрэнсис, — сказал он про себя. — Не думаю, что это вамудастся. Вы выбрали плохой день». И он устремился вверх, к дому.

Он открыл калитку, прошел мимо азалий, пересек лужайку иоказался в гостиной со стороны террасы как раз в тот момент, когда ФрэнсисКлоуд говорила:

— Я хотела бы объяснить вам это детальнее. Но видите ли,Розалин, это все ужасно сложно…

Голос за ее спиной произнес:

— Неужели?

Фрэнсис Клоуд резко обернулась. В отличие от Эделы Марчмонт,у нее не было цели застать Розалин одну. Требуемая сумма была так велика, чтовряд ли Розалин решилась бы дать ее, не посоветовавшись с братом. Фрэнсис дажепредпочла бы обсуждать это дело при Дэвиде, чтобы он не подумал, будто онапыталась выпросить деньги у Розалин, пользуясь его отсутствием.

Она не слышала, как он вошел, так как была поглощенаразговором и подбирала убедительные аргументы.

Когда ее прервали, она вздрогнула и, сразу оценивобстановку, заметила, что по какой-то причине Дэвид Хантер сегодня вотвратительном настроении.

— О Дэвид, — произнесла она без всякого замешательства, — ярада, что вы пришли. Я только что говорила с Розалин. Смерть Гордона оставилаДжереми в исключительно тяжелом положении, и я пришла просить ее прийти напомощь. Дело обстоит так…

Слова так и соскакивали у нее с языка: речь идет о большойсумме.

Гордон обещал помочь, обещал определенно, правда на словах… Правительственныеограничения… закладные…

В глубине души у Дэвида шевельнулось что-то похожее навосхищение. Черт возьми, как ловко лжет эта женщина! Весь ее рассказ звучитвполне правдоподобно. Но это не правда. Он готов поклясться, что все — ложь! Вчем же загвоздка на самом деле? Джереми пошел по скользкой дорожке? Наверно, онв совершенно отчаянном положении, если позволил Фрэнсис прийти сюда. Да и самаона гордячка…