– Тогда несу.

– Конечно, конечно, – засуетиласья, – может, чайку? С мармеладом? Только что купили, потрясающе свежий.

– Спасибо, Евлампия Андреевна, –царственно кивнула Нина Ивановна, – только куда мне с таким весом сладкое?

– У вас изумительная фигура, – мигомпокривил душой Сережа.

– Ох, врунишка, – погрозила емупредседательница толстым пальцем, украшенным чудовищным перстнем с краснымкамнем.

Но было видно, что комплимент пришелся ей подуше.

Серегина опустилась в жалобно застонавшее подней кресло и велела:

– Прошу всех занять места.

Мы плюхнулись кто куда. Нина Ивановна вытащилаиз папки листок, откашлялась и завела тоном профессора, объясняющегопервокурсникам сложный материал:

– «В целях улучшения комфортности,обеспечения спокойствия и безопасности проживающих в кооперативе жильцовправление постановило: а) указать Борисову А.И. на недопустимость егоповедения; б) велеть ему в трехдневный срок освободить территорию дома и двораот принадлежащего ему животного; в) в дальнейшем запретить появлениенетрадиционных зверей в нашем кооперативе».

Сережка захихикал:

– Нетрадиционные звери? Это кто?

– Наверное, «голубые», –предположила Лиза.

Нина Ивановна нахмурилась:

– Девочке твоего возраста не следуетзнать подобные вещи!

– Извините, – быстро сказалаКатя, – мы не очень поняли, о чем речь.

– Да, – кивнула я, – объяснитепопроще. Что сделал Антон Борисов?

Нина Ивановна сунула листок в папку.

– Вам и в голову не придет! Привез изАфрики обезьяну, почти с человека ростом. Она постоянно хулиганит. Разбила окнона лестнице, стоит Антону Ивановичу податься на работу, как эта дрянь начинаетшуметь, краны откручивать, в результате было затоплено целых три этажа.Терпение у людей лопнуло, и мы постановили изгнать исчадие ада.

– А если Антон не подчинится, –проявила любопытство Юлечка, – тогда что?

– Пусть попробует, – сдвинула бровиНина Ивановна, – есть методы его поучить! Сначала наглядная агитация:стенгазета, выпуски «Молнии», публичное порицание. Если не поможет, примениминую тактику. Я вам так скажу: собаки, кошки, попугайчики, черепахи, даже крысы– это нормально, держи сколько хочешь.

– А жаба? – влез Кирюшка.

– Пожалуйста, – разрешила НинаИвановна, – от нее, правда, пользы нет, но и вреда никакого. С другойстороны, какой прок от моего кота Епифана? Домашние любимцы есть почти во всехквартирах, и слава богу. Но обезьяна! Или я, или она в этом доме!

Тяжелый вздох вырвался из моей груди. Да уж,не повезло Антону Ивановичу, если вопрос поставлен таким образом. Ясное дело, вэтом противостоянии у несчастной обезьяны нет никаких шансов.

– Он бы еще крокодила завел! –возмущалась тем временем Нина Ивановна. – Впрочем, я тогда бы простовызвала санэпидстанцию и выселила хулигана. Аллигаторы – переносчики страшных,неизлечимых инфекций. Ой, вы купили новую собаку, хорошенькая вроде, толькостранная. Что это за порода?

Я проследила за ее взглядом и похолодела.Из-под кровати медленно выползала Ася. Очевидно, домашние тоже мигомсообразили, чем грозит нам свидание Аси и Нины Ивановны, потому что Лиза, забывпро свой страх, мигом треснула рептилию пяткой по морде. Ася, не ожидавшаятакого обращения, юркнула назад.

– Где собачка? – фальшиво удивиласьКатя.

– Вы не узнали Мулечку с Адюшей? –замела хвостом Юлечка. – Очень мы мопсов раскормили.

– А Рейчел и Рамик в моей комнатеспят, – влез Кирюшка.

– Да ваших я хорошо знаю, –отмахнулась Нина Ивановна, – в особенности Рамика. Несется вечно черездвор как оглашенный, вчера чуть с ног не сбил. Я вот про эту говорю.

Я снова проследила за ее взглядом и чуть невскрикнула. Мерзопакостная Ася преспокойно вылезала с другой стороны кровати и,медленно таща за собой хвост, двигалась в сторону двери. При этом учтите, чтоспальня Лизы имеет двадцать квадратных метров, кровать стоит у окна, выход изкомнаты в противоположном углу, а Ася, только недавно проявлявшая редкостнуюпрыть, сейчас шествовала со скоростью беременной черепахи.

– Ах, это! – растерянно воскликнулаКатя. – Это!..

– Это не наша, – быстро сказала Юля.

– Ага, – кивнула Лиза, –приятели дали, сами отдыхать уехали, а Асю нам привезли.

– Что за порода такая? – неуспокаивалась Нина Ивановна, близоруко щурясь. – Странная очень. Кого-тоона мне напоминает.

Я сжалась в комок. Перед глазами мигомпредстала стенгазета, которую вывесят у лифта… Позор крокодиловладельцам иобезьянолюбам!

– Это такса! – заявил в порывевдохновения Сережка.

– Да? – продолжала сомневатьсяСерегина. – А почему у нее хвост такой?

– Ну… дефект породы, близкое родственноескрещивание, – развила тему Катя, – подобных собак мало, потому иполучился такой странный хвост.

Противная Ася, словно почуяв, что речь идет оней, застыла посреди комнаты.

– Слышь, Лампудель, – еле слышнопрошептал Сережка, – ну-ка, встань и унеси «собачку», а то нас с жилплощадивыпрут.

– Сам утаскивай, – одними губамиответила я.

– Это точно такса, – выпалила Лиза.

– Да? – воскликнула НинаИвановна. – Не может быть! Я хорошо знаю такс, они другие.

– Эта такса особая, – начал вратьКирюшка, – она называется… эх… э…

– Московская пупырчатая голаятой-такса! – выпалила Юлечка. – Всего три штуки на столицу имеется.Страшно дорогая и редкая особь. Без шерсти, вроде кошки-сфинкса.

– Скажите пожалуйста, – недоверчивопротянула Нина Ивановна, – чего только в наше время не увидишь, но почемуона зеленая?

На секунду все растерялись, потом Катюша робкопропищала:

– Видите ли, эта порода имеет нежнуюкожу, стоит ей дать что-нибудь яркое в пищу, мигом меняет цвет. Знаете, детииногда желтеют от морковного сока!

Серегина кивнула.

– Вот, – воодушевиласьКатюша, – а мы угостили Асю вчера… э… э…