Организационный Комитет:

Ник Андрос

Глен Бэйтмен

Ральф Брентнер

Ричард Эллис

Фрэн Голдсмит

Стюарт Редман

Сюзан Стерн

Ник указал пальцем на строчку о прохладительных напитках ивопросительно поднял брови.

— Ну, понимаешь, подошла Фрэнни и сказала, что нам легчебудет привлечь людей, если у нас будет, что им предложить. Они с Патти Крогероб этом позаботятся. Печенье и «За-Рекс». — Ральф скорчил гримасу. — Если бымне пришлось выбирать между «За-Рексом» и бычьей мочой, то я бы надолгозадумался. Можешь выпить мою порцию, Ники.

Ник усмехнулся.

— Единственное, что меня беспокоит, — продолжил Ральф болеесерьезным тоном, — это то, что твои ребята записали меня в комитет. Я знаю, чтоэто означает: «Примите наши поздравления, вы будете выполнять самую тяжелуюработу». Ну, собственно говоря, я не возражаю. Я всю жизнь работал изо всехсил. Но у комитетов должны быть идеи, а я по этой части не очень-то силен.

На листке бумаги Ник быстро нарисовал большойрадиопередатчик, а на заднем плане — радиовышку с исходящими от нее волнами.

— Да, но это совсем другое дело, — сказал Ральф угрюмо.

«Ты прекрасно справишься», — написал Ник.

— Ну, раз ты так говоришь, Ники. Я попытаюсь. Однако, мнепо-прежнему кажется, что лучше бы тебе поговорить с этим парнем Андервудом.

Ник покачал головой и похлопал Ральфа по плечу. Ральфпожелал ему спокойной ночи и отправился вверх по лестнице. Когда он ушел, Никвнимательно стал смотреть на плакат. Если Стью и Глен видели экземпляры — а онбыл в этом абсолютно уверен, — то они уже знают о том, что он вычеркнул ГарольдаЛаудера из списка членов Организационного Комитета. Он не знал точно, как ониэто воспримут, но то, что они еще не зашли к нему, было, похоже, добрым знаком.Они могут потребовать у него, чтобы он вычеркнул кого-нибудь из своихкандидатур. И тогда ему придется сделать это, только для того, чтобы оставитьГарольда за пределами списка. Если так и будет, ему придется отдать им Ральфа.Собственно говоря, Ральф и сам не хочет занимать это место, но, черт возьми, уРальфа есть природный ум и почти неоценимая способность обходить острые углы.Он был бы очень нужным человеком в комитете, тем более, что Стью и Глен и такуже записали туда всех своих Друзей.

Ник отправился принимать душ.

После секса Стью быстро заснул. В последние дни он спалмало, а всю прошлую ночь он пил с Гленом Бэйтменом, обсуждая планы на будущее.Фрэнни надела халат и вышла на балкон.

Они жили в доме на углу Перл Стрит и Бродвея. Их квартирабыла на третьем этаже, и с балкона ей был виден перекресток. Перл шла с западана восток, а Бродвей — с севера на юг.

Она провела рукой по своему телу. Беременность стала уженемного заметна. Сегодня у нее со Стью был серьезный разговор. Стью сказал ей,что обсуждал проблему ребенка с Гленом Бэйтменом, и Глен выдвинул идею, чтовирус супергриппа по-прежнему может находиться вокруг. Если это действительнотак, то ребенок может умереть. Мысль была обескураживающей (Всегда можно, —подумала она, — рассчитывать на то, что Глен Бэйтмен выскажет одну-двеОбескураживающих Мысли), но нет сомнений, что если у матери иммунитет, торебенок?..

Но здесь ведь множество людей, которые потеряли своих детейво время эпидемии.

«ДА, НО ЭТО ОЗНАЧАЕТ…»

Означает что?

Ну, это может означать, что все эти люди являются лишьэпилогом к человеческой расе, короткой кодой. Она не хотела, НЕ МОГЛА поверитьв это. Если это окажется правдой…

Кто-то шел по улице. На плече у него болталась легкаякуртка, а в руке был то ли револьвер с длинным стволом, то ли бутылка. В другойруке он держал листок бумаги, на котором, судя по тому, как внимательно онизучал номера домов, был написан адрес. Наконец он остановился против их дома.Он смотрел на дверь, словно пытаясь решить, что же делать дальше. Фрэнниподумала, что он очень похож на частного детектива из телесериалов. Она стояламеньше чем в двадцати футах над его головой и находилась в безвыходнойситуации. Если она позовет его, он может испугаться. Если она не сделает этого,он начнет стучать и разбудит Стюарта. И вообще, что он делает здесь сревольвером в руке… если это, конечно, револьвер?

Он неожиданно запрокинул голову и посмотрел наверх,наверное, чтобы проверить, горит ли в доме свет. Взгляды их встретились.

— Боже мой! — воскликнул человек. Он невольно сделал шагназад, сошел с тротуара и тяжело приземлился на задницу.

— Ой! — одновременно воскликнула Фрэнни и сама невольносделала шаг назад. Позади нее на подставке стоял большой горшок с декоративнымрастением. Фрэнни задела его. Он зашатался и почти было решил пожить ещенемного, но потом с сочным взрывом хлопнулся о балконные плитки.

В спальне Стью что-то проворчал сквозь сон, перевернулся надругой бок и снова затих.

Фрэнни в рот залетела смешинка. Она закрыла рот руками изакусила губы, но продолжала тихонько хихикать. Снова снизошла благодать, —подумала она и зашлась в приступе беззвучного хохота. Если б он был с гитарой,я могла бы уронить горшок ему на голову. «О соле мио… БАЦ!» От попыток сдержатьхохот у нее заболел живот.

Снизу раздался конспиративный шепот:

— Эй, там, на балконе… тсссс!

— Тссс, — прошептала Фрэнни самой себе. — Тссссс, вот такистория.

Человек — молодой человек — уже поднялся и отряхивался. Онбыл строен и хорошо сложен. У него была светлая или песочно-красная борода. Подглазами у него были темные синяки, но он улыбался исполненной раскаянияулыбкой.

— Что вы там сшибли? — спросил он. — По звуку похоже нафортепьяно.

— Это была ваза, — сказала она. — Это… это… — Но тут ейснова овладел смех. Слезы покатились у нее по щекам. — Вы так забавновыглядели… я знаю, что нехорошо так говорить незнакомому человеку, но… ой.Господи! Это было так смешно!

— Если бы это случилось в старые времена, я подал бы на васиск по крайней мере на четверть миллиона. Судья, я посмотрел наверх, а этамолодая женщина уставилась на меня. Да, она строила мне рожи. Во всяком случае,рожа была при ней.

Они немного посмеялись вместе. На молодом человеке были потертыеджинсы и темно-синяя рубашка. Летняя ночь была теплой и приятной, и Фрэннипорадовалась, что вышла на балкон.

— Вас случайно зовут не Фрэн Голдсмит?