Анна с ужасом посмотрела на Еву, потом сглотнула и оченьтихо, но твердо проговорила:

– Я отказываюсь от наследства.

– Браво! – Ева зааплодировала. – Какоеблагородство!

– Мне ничего не нужно, слышите? – Анна повернуласьк адвокату. – Я отказываюсь от наследства! Где нужно подписать?

После этих слов Дусик буквально лег на стол Моисеева изашептал:

– Дайте ей бумагу, она отказывается, слышите? Дайте,пока она не передумала…

– А ну пшел вон отсюда! – рявкнул Эдуард Петрович,неожиданно проворно вскакивая с дивана и хватая Дусика за шиворот. –Гаденыш!

– Не трогай меня! – взвизгнул поп-идол Дэнис, дрыгаяв воздухе худыми ножками.

– Катись отсюда, пока я тебя не прибил, – сиплопроговорил Эдик, разжимая пальцы. – И ты, маленькая гадина, выметайся…

Ева одарила отца таким убийственным взглядом, что любойдругой на его месте уже упал бы замертво, потом неспешно встала, подхватилашубку и, послав адвокату воздушный поцелуй, вышла из комнаты. Встрепанный Дусиккинулся следом.

Анна

Когда брат с сестрой покинули комнату, Аня упала на стул игорько разрыдалась.

– Бедная бабусечка! За что ей Бог дал таких внуков? Ужлучше быть одинокой, чем иметь таких родственников… – причитала она,утирая льющиеся ручьем слезы. – Какие гадости они говорили! Я чуть неумерла от стыда…

– Ну не реви ты, дурочка, – неумело успокаивал ееЭдуард Петрович. – Все уже позади… Ты теперь наследница…

– Я же сказала, что мне ничего не надо! –воскликнула она. – Я отказываюсь!

– Вот это ты зря… Мать искренне хотела тебе помочь,сделала единственный правильный поступок за всю свою жизнь, а ты –«отказываюсь»…

– Но они считают меня убийцей! А если они так подумали,то подумают и другие…

– Убийцу скоро найдут, так что проблем не будет. –Эдуард потрепал девчушку по голове. – А с этими двумя горлопанами, еслиони вдруг попробуют на тебя наехать, я разберусь…

– Со всеми горлопанами буду разбираться я, –прервал его Петр. – Меня для этого и наняли.

– Мне ничего не надо, – упрямо твердилаАня. – Ничего…

– Тебе что, квартира не нужна? – накинулся на нееЭдуард Петрович.

– Нужна, конечно, но… Она ведь не только мне нужна,многим, вон у бабуси два внука, а квартира – это ж очень дорого… Несправедливобудет, если все мне достанется… Надо продать ее и поделить деньги на троих…

Тут Эдуард Петрович не выдержал и заливисто рассмеялся.

– Ну, Анюта, ну даешь! – хохотал он, утираяпальцами выступившие слезы. – Надо же быть такой наивной… Ты думаешь,Фроське эта халупа нужна или Дениске?

– Если квартира не нужна, то деньги-то им нужны…Продадим и поделим…

– У Фроськи шуба стоит, как твоя халупа вместе с сараеми собачей будкой! Про Дениску я вообще молчу, этот пидерок только напарикмахера, наверное, тратит по штуке в месяц…

– А драгоценности? – не унималась Аня. – Ониговорили про какие-то цацки…

– Да, Эдуард Петрович, – заинтересованно глянул наНовицкого адвокат. – Что за разговоры про коллекцию драгоценностей? Еслитакая действительно существует, то Элеонора Георгиевна зря не дала насчет нееконкретных указаний… Могут возникнуть сложности…

– Да нет никакой коллекции, – раздраженноотмахнулся Эдуард. – Придумала Фроська все! Конечно, мать всегда быланеравнодушна к цацкам, и у нее действительно была когда-то целая шкатулкафамильных украшений, но я сомневаюсь, что она ее сберегла… Скорее всего где-толежит пара колье, не больше…

– Пара колье? – не поверил Петр. – Но дажепара старинных колье стоит приличных денег… Вы меня извините, конечно, но явидел, в каких условиях жила Элеонора Георгиевна, и я сомневаюсь, что…

– А ты не сомневайся, – отбрил адвокатаЭдуард. – Моя матушка любила пыль в глаза пустить. В последние нескольколет она искусно косила под старушку-божий одуванчик, бедную, но гордую… Насамом деле я уверен, что у нее где-то заначена пара-тройка антикварныхбезделушек… Не коллекция, конечно, но что-то есть…

– Но откуда у бедной пенсионерки, которую к тому же,как я понял, обобрала собственная внучка, антиквариат?

– Вот вы, Петр Алексеевич, сколько раз с моей матушкойвиделись?

– Три раза.

– И какое мнение у вас о ней сложилось?

– Милая старушка. Простая, бесхитростная, немноговредная, но это возрастное…

– Простая! – Эдуард Петрович поднял вверх толстый указательныйпалец. – Ключевое слово – «простая»! На самом деле Элеонора Георгиевнабыла далеко не простой женщиной. От рождения она имела титул княжны и носилафамилию Шаховская. Если бы не революция, мать была бы одной из самыхтитулованных и богатых невест России. И она никогда не забывала о своих корнях,никогда… Например, свою подружку Лизу Голицыну она всегда называла голозадойвыскочкой, потому что никакой аристократкой та не была, в Голицыну превратиласьпосле замужества, а в девичестве носила фамилию Поварешкина…

– Но при чем тут антиквариат?

– А при том, что мать Элеоноры Георгиевны, княгиняШаховская, в девичестве Анненкова, погибшая от рук пьяных красноармейцев в 1917году, сумела припрятать огромную коллекцию серебра, драгоценных камней и фамильныхукрашений. Мне мать об этом сама рассказывала. И главное, все это добро несгинуло бесследно, а попало в руки наследницы, то есть Элеоноры ГеоргиевныНовицкой, тогда, правда, она носила другую фамилию… – Он выставил впередбезымянный палец с красивейшим, увенчанным огромным камнем, кольцом. –Видите этот перстень? Ему триста лет. Сначала он принадлежал владыке Османскойимперии, потом главе семьи Шаховских. Рыночная стоимость этого кольца насегодняшний день сто двадцать тысяч долларов. И таких колец в бабкином тайникебыло штук десять, не говоря уже о диадемах, колье, камеях и так далее…

– Вам этот перстень достался в наследство? –восхищенно глядя на игру камней, спросила Аня.

– Как бы не так! Я выкупил его у одного жуликоватогоювелира. Оказывается, он периодически скупал у моей матери драгоценности,причем нещадно ее обдуривал. Элеоноре на старости лет пришлось распродатьфамильные украшения, чтобы прокормить себя и внучку, ту самую, которая потомвыгнала ее из дома… Вот поэтому я сомневаюсь, что от княжеского наследствачто-то осталось, кроме пары паршивых колье…

– Но на этой паре вы все-таки настаиваете? –улыбнулся Петр.

– Настаиваю. А знаете почему? Потому что был вколлекции бабкиных цацок один комплект – колье, серьги, перстень, которыйпередавался из поколения в поколение всем старшим дочерям клана Шаховских… Этобыл символ, талисман, если хотите, – по семейному преданию комплектприносил счастье всем своим обладательницам. Шаховские считали, что именноблагодаря этой дорогой безделушке самыми талантливыми, удачливыми в браке,плодовитыми и здоровыми были старшие дочери… Но в семье моего прадеда девочекне было вообще, и гарнитур унаследовал материн отец Георгий Шаховской, а он всвою очередь подарил его своей юной супруге на свадьбу… Ей он, правда, удачи непринес, как я говорил, ее убили… – Он сделал паузу, потом добавил: – Ногарнитур сохранился до наших дней. Я его видел. Он безумно красив, особенноколье: три чистейших бриллианта на витой золотой цепочке… Изысканная простота…Элегантная роскошь… Браслет и кольцо в том же стиле: крупные камни в скромнойоправе. Именно об этом гарнитуре вспоминала недавно Фроська, потому чтоЭлеонора любила обвешивать внучку этими побрякушками, приговаривая: «Когда яумру, они станут твоими!» Она обожала Фроську, потому что девчонка на нее былаочень похожа, просто одно лицо, мать еще говорила, что именно в нейсосредоточились все фамильные черты Шаховских-Анненковых…