– Уволился? – равнодушно спросила я, сгребая косметику всумку.

Вера помотала головой.

– Умер от инфаркта. Вот уж Надежда убивалась, просто чернаяходила, да и понятно…

Я затрясла головой, пытаясь вернуть мысли на место.

– Как умер?

– Просто. Вечером лег спать, утром не проснулся – говорят,мгновенная смерть.

– А Надежда – кто такая?

– Фомина, начальница отдела рекламы.

– Зачем ей убиваться?

– Ха! – ухмыльнулась Вера. – Надьке полтинник подкатывает,особого образования нет. Диплом ей в городе Иваново выдали, в педагогическоминституте. Ну что такая умеет?

– Так уж прямо ничего и не умеет?

– Она лентяйка, постоянно бюллетенит, на здоровье жалуется,ноет…

– А Точилина такое положение устраивало?

– Небось не очень, – вздохнула Вера, – а куда денешься?

– Почему?

– Да она его сноха, жена старшего сына Якова.

Вот это новость! Чем же свекор не угодил невестке?

Но Верочка не заметила моей реакции и продолжала радостноболтать, подмазывая глаза новыми, доставшимися по дешевке тенями:

– Надька дура. Яша младше ее. Тоже здесь работает, закомпьютеры отвечает. Где уж он свое сокровище отыскал, никто у нас не знает.Только пять лет тому назад заявляется вдруг на работу с обручальным кольцом напальце. Все, естественно, стали поздравлять, радоваться… У нас тут отношенияпочти семейные – родственники работают, друзья, чудесный коллектив. Но когда онНадежду привел… просто шок, паралич!

– Почему?

Верочка замерла на секунду, потом нанесла на хорошенькийтоненький носик последний слой пудры и вздохнула:

– Стерва, лентяйка, истеричка – всего и не перечислить, инам теперь мало не покажется!

– Почему?

Вера горестно вздохнула.

– У Константина Яковлевича двое сыновей. Яков – старший, аНиколай – младший. Весь бизнес оформлен на Яшу. И сейчас он скорее всего начнетначальствовать. Угадайте, кто им вертит во все стороны? Надька. У нас годамилюди не увольнялись, да и зачем? Работа прекрасная, зарплата как по часам. Ностоило Надьке подружиться с Люсей Рагозиной, Светой Малаховой и Таней Костиной,как разом у них конфликт вышел. Женщины все вместе и уволились. Жаль ужасно,прямо до слез.

– Отчего?

Верочка опять вздохнула.

– Вы когда-нибудь работали в коллективе? Небось не всю жизньпо организациям коробейничали, были раньше приличным человеком, так ведь?

– Преподавала французский язык…

– Ну и как у вас взаимоотношения с коллегами складывались?

Я пожала плечами.

– Ничего особенного, как везде. Кое с кем дружила, кое с кемедва здоровалась, ну сплетни, конечно, скандалы…

– А у нас никогда! – гордо заявила Верочка. – Первый разпопала в такую команду. Словно мушкетеры – один за всех и все за одного. Домойидти не хочется. Здесь либо родственники, либо друзья, других нет. И вот всеначнет разваливаться… Народ бежать собирается. Но я никого не осуждаю. СНадькой не сработаться. Жаль, погибнет контора.

– Значит, Константин Яковлевич был хорошим руководителем?

– Чудесным. Добрый, даже жалостливый, интеллигентный. Словагрубого никому не сказал. А умница какая! Начинали с крохотного магазинчика вподвале. Сейчас огромный комплекс с молочной кухней и научным центром!

Испросив у словоохотливой Верочки разрешение походить поконторе, я побежала по коридорам, раздавая почти бесплатно направо и налевоэлитную косметику. Конечно же, милая секретарша слегка преувеличила размерыпредприятия. На первом этаже типового здания детского сада помещался магазин,забитый баночками, бутылочками и коробочками. Здесь же молочная кухня сацидофильными смесями, администрация, рекламный отдел и еще какие-то комнаты.Везде сидели милые женщины, на столах торчали компьютеры.

Завидя коробейницу, дамы тут же бросали неотложные дела иначинали самозабвенно рыться в моей сумке. Я потратила около часа, чтобысобрать все сплетни. Их просто не было. Служащие просто как одна убивались поповоду безвременной кончины Точилина и хором ругали Надежду. О Якове говорилихорошо, но настороженно. Николая в конторе не знали, он работал в другом месте.За все время существования фирмы из нее уволились только три женщины. Причемоставшиеся крайне недоумевали, отчего бывшие коллеги решились на такой шаг.Зарплата прекрасная, коллектив сказочный. И сделали они это очень странно:почти в один день убежали молчком, не устроив проводов и традиционного в такомслучае чаепития. Мне это показалось крайне подозрительным, и я вернулась клюбезной Верочке.

– Вот, – весело проговорила я, протягивая ей последнююоставшуюся коробку туши для ресниц, – подарок от фирмы за оказание помощи.

– Спасибо, – обрадовалась девушка. – Все продали?

– Подчистую. Знаете, о чем я подумала: эти женщины, которыеуволились из вашей фирмы, вдруг они работу ищут?

– Не знаю, – протянула секретарша, – они не звонят…

– Хорошие работницы были?

– Отличные! – с чувством воскликнула девушка.

– Дайте мне их адреса и телефоны. Нашей фирме требуютсяраспространители, зарплата хорошая.

Ничего не заподозрившая Верочка радостно сообщила координатыуволившихся.

Я пошла было к выходу, потом сделала вид, что в голову мнепришла неожиданная мысль, и обернулась:

– Вера, извините, но вы были так любезны со мной, скажите, агде живет Надежда Точилина?

– Фомина, – поправила собеседница. – Да зачем вам?

– Понимаете, – начала я мямлить, – она, наверное, красится?

– Как забор, в три слоя.

– Ну вот, а я имею процент с продажи, заглянула бы к нейненароком, на рабочем месте ее нет…

– Пишите адрес, – велела Вера, – только не говорите, что ядала.

– Никогда!